Крайняя мера

Стивен Мартин

— Доброе утро. Добро пожаловать в наш дом. Ты доволен новой работой? — приветливо обратился он к мужчине.

Если любезность и внимание хозяина и удивили Сэма Фогарти, как он назвал себя при поступлении на службу, то виду он не подал. Сэм говорил с сильным нортумберлендским акцентом, но очень уверенно, глядя Грэшему прямо в глаза.

— Рад служить вам, сэр. Все слуги в Лондоне мечтают работать в таком месте.

Грэшем незаметно кивнул Маниону, и тот молча пододвинулся к Сэму.

— Скажи мне, Сэм, сколько времени ты работаешь на лорда Сесила?

— Сесила, сэр? — Следует отдать Сэму должное, при этих словах он лишь чуть побледнел. — Я приехал в Лондон с севера и никогда не работал на лорда Сесила…

Он не услышал, как Манион подкрался сзади и нанес ему сильный удар по голове. Очнувшись несколько минут спустя, Сэм обнаружил, что крепко связан по рукам и ногам, а верхняя часть тела висит над черной дырой люка, из которой исходит зловонный запах, пропитавший всю комнату.

— Стоит Маниону чуть подтолкнуть тебя, и ты рухнешь в яму головой вниз, — ласково сказал Грэшем, выходя из-за стола, за которым он сидел с бокалом вина в руках. — У этой дыры кирпичные стены и множество выступов, и она высотой с наш дом, так что есть все шансы размозжить голову. А внизу находится старый колодец, куда просачивается грязная вода из реки, и мы больше им не пользуемся. Насколько нам известно, он не имеет выхода к реке или еще куда-нибудь. Те, кому удается выжить при падении, бултыхаются в воде, пока хватает сил, и их бывает слышно пару дней, но потом все они затихают. Так сколько времени ты работал на лорда Сесила?

Голова Сэма пылала, а его самого выворачивало наизнанку от мерзкого запаха гнилого мяса, исходившего из черного провала люка.

— Я не работаю на лорда Сесила…

Манион подтолкнул его чуть ближе к яме, и бедняга дико закричал.

— Видишь ли, — как ни в чем не бывало откликнулся Грэшем, — у меня хорошая память на лица, и я помню, что два или три года назад проходил через людскую в доме милорда и видел там тебя. Эту рыжую шевелюру нельзя не заметить. Ты приставал ко всем девкам на кухне. Я узнал тебя сразу, как только ты появился на пороге. В прошлый раз ты орал всякие непристойности, так что и голос я тоже запомнил, как и физиономию.

Грэшем схватил Сэма за волосы, откинул его голову назад и взглянул в обезумевшие от страха глаза.

— А теперь скажи, рыжий Сэм, сколько времени ты работаешь на лорда Сесила? Я спрашиваю в последний раз!

— Сэр… Милорд, пощадите. Всего четыре года, только четыре, — пролепетал Сэм, и его тело вдруг обмякло.

— Сломай ему левую ногу.

Бедняга задергался, а Манион молча взмахнул дубинкой, и послышался хруст переломанной кости. Сэм взревел от боли.

Манион оттащил его от люка и плотно закрыл дверцу, а затем повернулся к корчащемуся от боли Фогарти, разрезал веревки на ногах и умелым движением наложил шину на покалеченную ногу. Находящийся в наполовину бессознательном состоянии Сэм уже не кричал, а только вздрагивал всем телом. Генри снова взял его за волосы и встряхнул, но на сей раз более осторожно.

— Мы заплатим хирургу и попросим осмотреть твою рану. Если будешь вести себя разумно, скоро побежишь, как прежде. А боль, которую тебе пришлось вытерпеть, — наказание за то, что шпионил за Генри Грэшемом, а это никому не позволено. Никто не войдет в мой дом со шпионскими целями. Тебя будут держать в тайнике, пока не сможешь ходить, а потом получишь денег, чтобы уехать в Нортумберленд. А дальше решай сам. Лорду Сесилу сообщат, что у меня в доме с тобой произошел несчастный случай и, к нашему общему горю, ты утонул. Сесил будет считать тебя мертвым. Если же он узнает о твоем существовании, то решит, что ты его предал и перешел на службу ко мне, и тогда он тебя убьет. Предлагаю тебе новое имя и новую жизнь.

Грэшем отпустил голову Сэма и направился к двери, но вдруг остановился.

— Не надо предавать Генри Грэшема, это еще никого не доводило до добра. Помни о моем милосердии, которое спасло тебе жизнь и дает шанс стать приличным человеком.

Он вышел, тихо закрыв за собой дверь. Через некоторое время пришли два работника и, выслушав распоряжения Маниона, вынесли Сэма из комнаты.

Манион нашел Генри в Галерее менестрелей в большом зале.

— Разве разумно объявлять войну Сесилу? — резко спросил он. — Вы и правда собираетесь сообщить ему о Сэме?

— Ты принимаешь меня за дурака, дружище?

— Иногда именно так мне и кажется.

— Так вот, Сэм считает, что Сесилу скажут о его смерти, а значит, он не сможет вернуться к нему на службу. Конечно, если хочет остаться в живых. Что до меня, то я и не думаю что-либо сообщать Сесилу. Пусть поломает голову, куда подевался его шпион. А пока он теряется в догадках, давай выясним, что же здесь происходит на самом деле, старина. Зачем лорду Сесилу понадобилось подсылать в мой дом шпиона? Милорд озадачил меня непонятным заданием, связанным с Бэконом, и я отплачу ему той же монетой.

Манион на минуту задумался.

— Кто скажет хозяйке, что она приняла на работу Иуду?

— Я сам скажу, ее вины в том нет. Я случайно смог вывести его на чистую воду. А ты помоги мне и объясни повару и хозяйке, зачем мне понадобились два больших куска тухлой говядины.

Люк, над которым висел Сэм, представлял собой покатый настил и вел вовсе не в колодец, а на первый этаж. По нему с помощью специального механизма поднимались наверх товары, привезенные по реке, а жуткой черной дырой он казался из-за закрытой нижней заслонки. Трупный запах от двух кусков испорченной говядины, подвешенных на крючках, производил неизгладимое впечатление на несчастных, которым доводилось болтаться над люком под чутким надзором Маниона.

Недалеко от дома Грэшема, здесь же, на улице Стрэнд, расходились по домам заговорщики. Томас Перси жаловался на усталость всем, кому не лень было его слушать.

Наблюдая за охваченными страхом единомышленниками, Кейтсби удивлялся собственному чувству облегчения. Заседание парламента перенесено на 5 ноября, но и с этой неприятной неожиданностью можно справиться. Правда, проклятый порох может испортиться, или кто-нибудь случайно обнаружит погреб, где он хранится. Один из заговорщиков может проболтаться спьяну или наговорить лишнего в супружеской спальне или в постели у любовницы. Опасность разоблачения растет с каждым днем. Но пути назад нет. Они зашли слишком далеко и подготовятся к 5 ноября так же, как подготовились к 5 октября. Господь не оставит их своей милостью.

Кейтсби стал напевать свою любимую песню, ритмичную и быструю, одну из лучших из всего, что написал Том Кэмпион:

Ты, мой владыка, Господи,И с помощью твоейПовергнем в прах врагов,И с именем твоимРастопчем нечестивых!

Выйдя из таверны, Том Уинтер на мгновение остановился. Уже больше недели у него не было женщины. В «Утке и селезне» работают первоклассные шлюхи, предназначенные для знатных посетителей. Даже в этот час они вышли на дежурство, разодетые, словно придворные дамы. Почему бы и не позволить себе маленькую радость? Его взгляд привлекла хорошенькая девушка в ярко-красном платье. Отчего нет? Это одна из девиц Молл Катперс, а ее девочки считаются лучшими в Лондоне.