Кража по высшему разряду
Шрифт:
— А, Инна Павловна! — как будто совсем не удивился он встрече. — Давно не виделись!
— Вы знакомы? — удивился оперативник.
— Кто же не знает известную журналистку и писательницу Инну Морозову! — галантно отозвался лукавый Ильич.
— Я кому попало мемуары не заказываю, — подтвердила с достоинством Полина Андреевна.
— А откуда вы знаете, что я… ну… что я пишу? — поразилась Инна.
— Мне положено знать все, — скромно сказал ее новый знакомый. В этот раз он выглядел весьма сосредоточенным и хмурым.
— А вы кто? — спросила Инна напрямую и, как оказалось, проявила полное невежество. Группа, проводившая прежде осмотр места происшествия молча, тут же дружно
— Аналитик из московской милиции, — скромно представился Володя. По тому, как многозначительно и иронично переглянулись его коллеги, Инна поняла: ее новый знакомый не просто скромничает, а вводит ее в заблуждение.
«Похоже, Джеймс Бонд здесь совсем не тот, кто себя за него выдает», — догадалась она.
Инна взглянула на Ильича попристальней и еще раз поразилась переменам, происшедшим с этим человеком за последние полчаса. Теперь перед ней стоял не нагловатый выпивоха из поезда «Москва — Санкт-Петербург», не простоватый бабник, искавший легких интрижек в командировке, а уверенный в себе профессионал, с головой включившийся в работу. Между прочим, ум и профессионализм Инна ценила в мужчинах превыше всего. Наравне с добротой и надежностью. И теперь этот служивый человек — высокий, поджарый, собранный — неожиданно показался ей даже красивым. Словно у Инны вдруг изменился угол зрения. Ну, как бывает у фотографов или кинооператоров, когда те снимают героев снизу вверх, чтобы они казались выше и значительнее. Или когда ведут фотосъемку при ярком солнечном свете после серого дождливого дня. Во всяком случае, Володя, и без того высокий, здорово вырос за последние минуты в ее глазах. Инне показалось, что он даже стал чем-то похож на знаменитого прыгуна с шестом Сергея Бубку, сконцентрировавшегося перед рекордным прыжком. Инна разволновалась, невольно поправила прическу и зачем-то цепочку на шее, а потом скосила глаза в зеркало. М-да, видок еще тот, как у встрепанной курицы! Не то что у Эльвиры Магомедовны. Та кого хочешь соблазнит… Впрочем, капитану было совершенно не до того, как выглядела свидетельница Морозова. Мгновенно забыв про Инну, «специалист из Москвы» приступил к делу.
Для начала Владимир Ильич осмотрел квартиру и продиктовал сотруднице, которая вела протокол, к какой эпохе относятся картины, развешанные по стенам, назвал предположительно их авторов, а также время создания бронзовых фигурок, расставленных по углам гостиной и на рояле.
— Странно, что из картин ничего не взяли, — удивился он, — только «Портрет графини». А ведь другие холсты из вашей коллекции тоже весьма ценные. Вернее, несравненно более ценные. Взять хотя бы вон того Филонова.
Ничего себе, «туповатый службист»! — оторопела Инна. Она-то со своим поверхностным журналистским образованием не потрудилась запомнить и малой части стилей и авторов, какими сейчас играючи оперировал этот «мент».
— Полина Андреевна, — обратился он к старушке, — а откуда у вас этот дивный Айвазовский?
— Никитушка когда-то подарил мне его на день ангела, — отозвалась старушка слабым голосом. — Сын знал, что я обожаю море.
— Должен вас огорчить, эта картина уже несколько лет числится украденной. Ее похитили из запасников одного из питерских музеев, как и большинство ваших раритетов.
— Гнусная ложь! Я буду жаловаться! — запротестовала Полина Андреевна. — Вам должно быть известно, что мой сын — известный питерский искусствовед. Его работы напечатаны в серьезных научных журналах, его монографии цитируют во всем мире. Он ценил свое честное имя. И теперь его хотят опорочить после смерти, а меня, его мать, лишить законной собственности. Креста на вас нет, господин милицейский!
—
У Полины Андреевны на глаза навернулись слезы.
— Никиту не только оклеветали при жизни, а затем убили, но и после смерти он никому не дает покоя. Это все происки завистников и конкурентов. Вы отняли у меня сына, так оставьте матери хотя бы его честное имя.
— Полина Андреевна, в ваших силах этому помочь. Позвольте сверить все единицы вашей коллекции с каталогом украденных произведений искусства.
— Вы не имеете права! Это частная собственность! — запротестовала старушка, меняясь на глазах. Слезы на бледноватых еще щеках мгновенно высохли, в голосе зазвучал металл, спина гордо выпрямилась, а стальные глаза заметали молнии.
«Так вот почему Никита Покровский стал медийным магнатом! — догадалась Инна. — Похоже, из-за матушки и ее неуемных амбиций. Ему приходилось всю жизнь доказывать матери, что он чего-то стоит, а та при помощи сына воплощала в реальность свои несбывшиеся мечты и заодно создавала ему мифическую родословную. А жены… Что ж, все жены Покровского, похоже, были в семье на вторых ролях. Даже внешне все те женщины, если судить по фотографиям, были похожи на Полину Андреевну. Похоже, у Покровского был классический эдипов комплекс!»
Однако наскоки Полины Андреевны совершенно не смутили Владимира Ильича.
— Имеем право, голубушка, на все право имеем, — добродушно прояснил он потерпевшей ситуацию. — Вот санкция прокурора на обыск. Правда, мы и сами виноваты, что прошляпили вора. Тянули время, ждали подходящего момента, чтобы обыскать вашу квартиру. Боялись, что спугнем вас и вы все перепрячете. А тут сам господин случай помог. Кстати, должен вас огорчить: в вашем доме, по нашим сведениям, есть картины, украденные в разное время из питерских музеев. Прошу вас в кратчайший срок найти чеки на покупку этих раритетов в антикварных магазинах или дарственные на них. Если выяснится, что ваш сын покупал живопись и малую скульптуру у черных антикваров, все спорные предметы искусства будут конфискованы и возвращены в музеи Петербурга.
— Сначала выполните как следует вашу работу. Вы, если не ошибаюсь, были вызваны сюда, чтобы найти то, что у меня сегодня украли. Найдете «Портрет графини» — тогда и поговорим, — жестко потребовала старушка, окончательно придя в себя. Глаза ее сверкнули при этом стальным огнем, а кулачки сжались.
— Будем искать, — пообещал Владимир, продолжая осмотр картин. — Знать бы только что. Похоже, грабитель польстился на самые малозначительные вещи.
— Ничего себе, малозначительные: кузнецовский фарфор, бронза, столовое серебро, — обиделась старушка.
— Ну, вы же прекрасно понимаете: по сравнению с картинами великих мастеров позапрошлого века все это жалкие копейки.
Их перепалку прервал пронзительный звонок в дверь.
— Скажите, к кому здесь можно обратиться? — нерешительно поинтересовался мужской голос. — Тимур! Рядом! — прикрикнул тот же голос на невидимого пса. Псина тявкнул для острастки на стражей порядка, однако тут же затих и поспешно сделал вид, что он просто приветствует командиров.
И тут в комнату вошел сосед Полины Андреевны, спугнувший грабителя в подъезде час назад. Тимур, которого хозяин придерживал за ошейник, имел такой бравый вид, словно только что ликвидировал опасную банду.