Креолка. На острове любви
Шрифт:
Айша взяла кости и держала их в руке. Они казались гладкими и прохладными. Айша не привыкла к подаркам. Ей очень хотелось подарить что-нибудь Флорусу, но, заглянув в его бездонные глаза, она вспомнила, как он горд, и о том, что когда-то владела им и видела следы наручников на его запястьях. Айша улыбнулась и открыла украшенный жемчугом ридикюль. Желтые старые, истертые игральные кости упали на стол.
— Тогда я верну тебе вот эти. — Айша подтолкнула к нему кости и ридикюль. — Это для Ясмин. Ты должен взять все это — она рассердится, если ты откажешься. Эти кости принесут мне удачу.
Флорус положил кости в карман, но ридикюль не взял.
— Я не могу подарить ей ридикюль. Она даже не позволит мне произнести твое имя.
— Она ведь сказала тебе, что я была в Версале!
Флорус покачал головой:
— Об этом мне сказал Белкасем из Эфиопии. Он стоял рядом с ней. Это Белкасем передал мне твою просьбу два дня спустя. Я тогда спросил Ясмин, почему она ничего не сказала мне о тебе. Но она ушла, не промолвив ни слова. Думаю, она ревнует. Сначала я очень много рассказывал ей о тебе.
Айша вспомнила неумолимую женщину, которую встретила в Версале.
— Она и тебе ни слова не сказала? Мне тоже.
Флорус сложил руки на столе и смотрел на них, как это бывало на борту корабля. Настроение у него испортилось. Наконец он вымолвил:
— Ясмин не разговаривает с тех пор, как ее продали.
— Не может быть! Даже с тобой?
Флорус покачал головой:
— Я пытался. Ты даже представить себе не можешь, как я старался. Но что-то… покинуло… ее душу. Во всяком случае, так мне кажется. Мне надо что-то сделать, чтобы она стала прежней.
— Флорус, ты нашел Ясмин. Ты все еще любишь ее. А она любит тебя? — Он кивнул. — В таком случае, если она сможет жить с тобой на свободе… Что будет дальше? Рабов оставят во дворце?
— Их продадут с аукциона, но нам неизвестно, когда это случится. После бала многие предлагали купить отдельных рабов. — Флорус горько усмехнулся. — Когда увидели товар. Но их продадут всех вместе, а не каждого по отдельности.
Айша положила ладони на его руки:
— Что же нам делать?
— Я останусь вместе с ней, кому бы ее ни продали. Вот как я поступлю. А ты как? Как идут твои дела здесь, в Париже?
Ей было трудно говорить о том, чем она занимается. Отчетливее всего Айша помнила свое недавнее дело — успешное приобретение Лабланшем долга хозяина от ее имени. Может, именно из-за этого Флорус прежде всего заговорил о Жервезе де Моргоне.
— Тебе следует остерегаться двух мужчин: хозяина и его кузена. Я помню тот день, когда мы впервые встретили его. Не обманывайся: ты должна быть осторожной. — Подумав, он добавил: — Никогда я не встречал такого человека, как ты. Наверное, я прав — ты наделена волшебными силами. Откуда они у тебя?
Айша покачала головой:
— Одна пожилая дама однажды предсказала мне будущее, вот и все. Например, что я буду путешествовать. Но многое из того, что она предсказала, не сбылось. Пока не сбылось. Телега без колес, скользящая над землей, словно сучок по воде. И мужчина, которого я отвергла. Но мне придется смириться с ним, иначе не будет дороги домой.
— Будь осторожна: когда такое случится, наступят тяжелые времена.
— Я уже многого добилась. Ты тоже. Не разочаровывай меня, Флорус,
— Мне помогала любовь. А тебе?
— Мне помогала ненависть. Я должна отомстить.
— Ты совсем никого не любишь?
Она закрыла глаза. Айша не могла произнести имя Жозефа: она давно потеряла его и он остался где-то далеко. Но она сказала:
— Да, я люблю Лори, мою мать.
— Но ты ведь бросила ее. Теперь, когда тебя нет рядом с Лори, ухаживать за ней некому. Разве это любовь? Разве она тебя не любила?
Айша встала и начала расхаживать по комнате.
— Ты сам не понимаешь, что говоришь. Она строгая женщина. Лори любила меня и вырастила сильной, преподнося мне один за другим суровые уроки. В этом мире никто нас не защитит, кроме нас самих. Лори вырастила меня самостоятельной, чтобы никто не мог сломать меня. Только на днях я это поняла. Я оглянулась назад и ясно увидела ее совсем рядом. Протянув руку, я коснулась бы ее. Впервые я увидела в ее глазах свет. Однажды я вернусь. Я дала клятву и выполню ее. Мне все равно, что для этого придется сделать, какие законы преступить или сколько презренных белолицых встанут на моем пути. Я скорее умру, чем сдамся.
Флорус поднялся:
— Мне пора. — Он покачал головой. — Дочь, я не знаю, что и сказать тебе. Но запомни одно: я приду, как только понадоблюсь. Стоит тебе лишь прислать своего забавного слугу с весточкой в наше жилище у главной кухни. Я постараюсь снова приехать сюда поскорее, но не знаю, когда это случится. — Айша взяла его руку, и они пошли к двери. — Не спускайся, — предупредил Флорус. — Кто-то следит за этим домом. Тебе это известно? Я видел, как этот человек торчал на улице. Когда я приблизился к нему, он скрылся.
— Будь осторожен, Флорус.
Он тихо рассмеялся:
— Не беспокойся обо мне. — Он поцеловал Айшу в щеку, как это было однажды у Луары. — Я приеду к тебе еще раз. Запри дверь.
Когда он ушел, Айша вернулась в гостиную и посмотрела в окно: она наблюдала, как он идет по улице. Больше она никого не увидела.
Айша подошла к одному из высоких зеркал. На нее смотрела незнакомая женщина. Она расстегнула крючки корсажа, и он упал на пол. Затем сбросила нижние юбки, сняла чулки, вытащила булавки из волос, и они заструились по ее плечам и груди. Она сняла с шеи ленту с рубином, и та скользнула на пол.
Задув все свечи, кроме одной, Айша вернулась к зеркалу, как она сделала одним штормовым днем в каюте на «Амфитрионе». Дорогая одежда лежала у ее ног на полу, и она прошла по ней, чтобы приблизиться к зеркалу. На нее смотрели черные бездонные глаза.
Айша научилась притворяться, говорить и вести себя так, как подобает Шарлотте де Нови: долго ли она сможет носить эту давящую и уродующую ее маску? Айша пыталась найти и спасти себя прежнюю. Она смотрела в зеркало так долго, что ноги у нее замерзли, а зубы стучали от холода. Глаза из зеркала смотрели на Айшу столь напряженно, что ее охватил непонятный страх. Свеча погасла, избавив Айшу от пристального взора из зеркала. Ей суждено оставаться в темноте. Пусть так будет и впредь.