Крепче виски. Слаще колы
Шрифт:
— Зачем это тебе? — спросила я, сощурив глаза.
— Я тебе уже говорил.
— И все же? — не унималась я, даже не стараясь унять свое любопытство.
— Личные цели, — ответил он, чуть подумав над ответом.
— Хорошо, — на выдохе произнесла, опуская глаза в пол. — Мы говорили о моих желаниях и предпочтениях.
— Интересно, — протянул он и, не дождавшись моего дальнейшего рассказа, поддался чуть вперед, призывая на него посмотреть, — Василиса, у меня нет цели высмеять тебя. Поэтому продолжай.
Был ли сейчас оправдан риск?
— Я сидела напротив в кресле, — неторопливо рассказывала я, наблюдая, как темнеет взгляд напротив. — Павел завязал мне глаза лентой, чтобы мне было легче отвечать на вопросы.
— И что ты сделала?
— В каком смысле? Согласилась и… — все еще пытаясь контролировать дрожащий голос, пояснила я.
— М-м подчинение. Это можно причислить к еще одному твоему фетишу?
Слова прошлись жаркой дрожью по телу. Глаза широко распахнулись от открытия, который за меня сделал Марк. Неожиданно, но точно в цель.
— Д-да, пожалуй, — краснея, согласилась.
— Хорошо, что было дальше?
— Он спросил, чтобы я хотела сделать, поэтому я села к нему на колени, и теперь повязка была на его глазах, — произнесла я, переходя на шепот.
Его взгляд - то, что я никогда теперь не забуду. В голубых глазах, где постоянно играли озорные нотки, сменяющиеся иногда на штиль, к которым я успела привыкнуть, то сейчас они напоминали надвигающуюся бурю. Тьма, таившаяся в уголках, казалась поистине зловещей, но манящей.
— Садись, — он указал на свои ноги, едва прикрытые полотенцем ниже бедра.
— Марк, это абсурд, — я отрицательно замотала головой и посмотрела
— Сядь, — уже более жестко и без какой тени игривости в голосе сказал он.
Властно и беспрекословно. Это подкупило, и я подчинилась, медленно подходя и садясь к нему боком, почти на край коленей, подальше от обнаженного и еще влажного тела.
Если меня когда-нибудь попросят рассказать о самом неловком моменте в своей жизни, то сразу же вспомню об этом. Ощущать твердое, горячее тело подо мной было также приятно, как вчера. И как бы я не сопротивлялась своим желанием, но предательская тяжесть между ног все же четко ощущалась.
Ерзать у него на коленках было крайне опасно. Нас разделяло всего лишь махровое полотенце да мои джинсы. Любое мое неверное движение, и я могла вызвать … реакцию его тела. И мне почему-то хотелось верить, я могу вызвать у него такие эмоции.
Мне некуда было деть руки, и как бы я желала положить их ему на грудь - прикоснуться к прекрасному, мне казалось, что не имею на это право.
— Дальше, — настаивал он охрипшим голосом.
Я
Щелк…Щелк…
Послышался звук проворачивающегося замка входной двери.
— Черт! — воскликнул Марк и неожиданно быстро встал на ноги вместе со мной на руках.
— Что… Поставь меня на пол! Я не собираюсь прятаться от твоих родителей, — я несколько раз ударила его кулаками куда только смогла дотянуться, надеясь, что это возымеет эффект.
Тщетно и бесполезно. Он не обратил на это никакого внимания.
— Это не родители, — он осматривался по сторонам и, приметив добротный шкаф, закрыл нас в нем внутри, погружая в темноту.
Радовала только то, что я снова стояла на своих ногах.
Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать ему все свое возмущение, но тут услышала знакомый до дрожи в коленках голос, который звал Марка по имени.
Глава 16
Не могу дышать. Казалось, что с каждым сделанным вдохом все чувства и ощущения обострятся и рано или поздно просто не смогу сдержать их под контролем. Который был так необходим в этот момент.
Кислород в легких начинал постепенно заканчиваться, а сделать новый чистый вдох не получается. И дело было не в спертом воздухе деревянного шкафа, в котором мы сейчас находились.
Первой причиной был Марк.
А точнее близость его обнаженного мокрого тела, еще не остывшее после душа. Сквозь тонкую ткань футболки чувствую испепеляющий жар, исходящий от него.
Второй причиной был, конечно же, мужской голос по ту сторону двери. Каждый орган внутри грохотал от трепета и страха быть замеченными.
Я успела лишь пискнуть от страха и растерянности, как одна рука Марка легка на мой затылок, а вторая закрыла рот ладонью.
— Тише, тише, успокойся, — приговаривал он мне, хотя у самого подрагивала рука. — Ты же не хочешь, чтобы брат застал нас в шкафу?
— Брат?! —воскликнула я, успев освободить свой рот, укусив его за палец.
Но уже в следующее мгновение была прижата лопатками к стенке шкафа, придавливая меня своим телом, а ладонь Марка возвращается на место.
Он был настолько близко, что это становилось опасно.
Капли с его волос теперь падали мне на плечи, пропитывая ткань футболки. Я глубоко втягиваю воздух в легкие и чувствую запах его геля для душа: свежесть, помноженная на цитрусы, с едва уловимой сладостью. Такое сочетание называют «алкогольным» или «шампанским». И теперь я понимала, почему. Оно действительно пьянило и кружило голову.
Я не заметила, как в этой неразберихе уперлась ладонями в его широкую грудь. Горячий. Какой же он до безобразия горячий. И его тело: твердое, мощное – ощущалось действительно слишком хорошо, чтобы отрицать очевидные вещи. И как же часто и гулко бьется его сердце, что каждый новый удар отдается мурашками по моей коже.