Крепче виски. Слаще колы
Шрифт:
Но я определенно ждала его прикосновений вновь, даже столь необычных и грубых.
— Белый, — протянул задумчиво он, поддевая пальцем резинку нижнего белья, — цвет чистоты и невинности. Как нельзя к месту, — с издевкой произнес Павел, резко опуская резинку трусиков, и те со звонким шлепком вонзаются в кожу. — Нравится?
— Пока не поняла точно, — на выдохе произнесла я.
— Итак, вопросы, которые тебя волновали, — неторопливо начал он, продолжая поглаживать уже остывшую после удара ягодицу. — Вчера вечером у нас с братом состоялся разговор обо всей сложившейся
— Я испугалась, что это может прекратиться, — прошептала я. — И Марк прибег к шантажу. Он сказал, что пойдет в деканат, и было логично предположить, что после такого скандала тебя бы больше не взяли на работу ни в одно приличное учреждение.
— Он не за что бы так не поступил с собственным братом. Это была ложь, — и с последним словом на ягодицу пришелся второй удар, сильнее прежнего. — Это за твой общий секрет с Марком.
— Да откуда мне было знать, что вы родственники? — воскликнула я, ерзая на его коленях, ощущая, как горела кожа от шлепка.
— Мы не скрываем, но и кричать об этом каждому не должны. И кстати, — вкрадчиво произнес он, водя пальцами медленно по ноге вниз и поднимаясь обратно, — плата за твой вопрос.
По комнате разнесся короткий удар, и в этот раз я не смогла сдержаться и вскрикнула.
Кожа пылала, но … было приятно. И теперь я с точностью могла ответить на его предыдущий вопрос. Да, мне нравилось, и я хотела вновь ощутить, как его ладонь резко опуститься на мою кожу и жжение после этого.
Я недовольно поджала губы, останавливая себя от очередного промаха.
— Ты можешь спросить то, что хочешь. Я вижу, как ты ерзаешь в нетерпении, и ощущаю твое недовольство от этого. Но имей в виду, что за это ты получишь пять шлепков подряд и будешь считать вслух каждый.
— Марк говорил, что преследует в этом свою цель, — тут же выпалила я.
— Да, он поделился об этом со мной, — он провел ладонью по горящей коже, чтобы ощущения оставались живыми.
— Ты не расскажешь мне?
— Думаю, что не имею на это право. Дай ему время, и сама все узнаешь. Ты готова?
Я кивнула и была в этот момент рада, что он не видел моих раскрасневшихся щек и горящих глаз от желания.
Первый удар не заставил себя долго ждать.
— Ах! Один, — сквозь зубы произнесла я, не ожидая, что сила удара увеличится.
Со вторым шлепком кровь сильнее прилила к коже, и та загорелась так, что каждый последующий удар отдавался приятным жжением и чувствовался сильнее предыдущего.
— Пять! — с протяжным стоном произнесла я, обессиленно роняя голову.
Павел тяжело дышал, и я чувствовала его напряженный член подо мной. До безумия мне нравилось, что я могла вызвать в нем такую реакцию. Он дал передышку. Нам обоим. И несмотря на саднящие ощущения на своей заднице, я была возбуждена и теперь с уверенностью могла сказать, что мое белье намокло. Оставалось надеяться на то, что на белой ткани это было не особо видно.
Я неосознанно поерзала на мужских коленях, но тут же тяжелая ладонь опустилась на чувствительную и раскрасневшуюся
— Ты хочешь еще о чем-то спросить?
— Да, — замявшись, ответила я, — не уверена, что выдержу еще удары.
— Готов пойти тебе на встречу, — интригующе произнес он. — Один вопрос равен одному шлепку.
Я какое-то время молчала, сосредоточенная на его голосе и выравнивании собственного дыхания.
Чтож… на это я была согласна. И надеялась, что моя задница сможет выдержать еще один раз. Оставалось задать правильный вопрос.
— Что будет дальше с нашими уроками?
— Наше обучение продолжается. Более того, твоя договоренность с Марком остается в силе. Ты будешь продолжать выполнять его задания.
— Что? Почему? — возмутилась я, но быстро осознав, что натворила, прикусила себе язык.
Теперь меня ожидало два удара.
— Как показал наш прошлый урок, ты раскрыла мне не все свои пристрастия, а смысл был именно в этом. Но, рассказывая о них моему брату, он разглядел еще одно, — он говорил очень тихо и все это время не переставал гладил кожу ног.
Мысль о том, что Павел с Марком в подробностях обсуждали мою сексуальную жизнь, заставило кожу вспыхнуть новым жаром. Я вновь поерзала на его коленях, не контролируя ноющее чувство между ног, напрягая бедра еще больше.
— Я знаю, как ты возбуждена, — хрипло произнес мужской голос, склонившись ко мне. — И вижу, как это чувство растет по твоему пятну на трусиках.
Стыд нахлынул на меня крутой волной, и захотелось провалиться сквозь землю или хотя бы сжаться до размеров атома.
— Не надо этого стесняться, — словно услышав мои мысли сказал он и провел двумя пальцами по влажному белью меж половых губ, которые так и требовали ласки.
Я дрожала всем телом от перевозбуждения и готова была умолять, чтобы его пальцы сделали так еще раз. И еще. И сильнее. И глубже…
— И так, твое последнее наказание – два удара.
Я почувствовала, как он занес руку для шлепка, покорно ожидая его.
Глава 19
Павел
Я точно был слеп, раз не замечал или с удовольствием отказывался это делать, что был не единственным кто был пленен красотой, умом и талантом одной юной особы.
Преподаватель и студентка – запретный плод и проблема, существующая уже не первое поколение.
И как бы я не старался избегать, а скорее подавлять свои ощущения, возникающие при виде и общении с этой девушкой, ограничиваясь лишь нежными и платоническими чувствами, но судьба-злодейка, видимо, решила иначе, подкинув мне любопытную информацию.
Невозможно было устоять, зная, что в такой светлой голове и с виду непорочном теле творятся такие грязные, непристойные и просто потрясающие вещи: возбужденные потные тела, пробивающие до мурашек стоны и желание, объединяющие и оправдывающие это безобразие.