Крепкий орешек
Шрифт:
Я выключил душ и услышал стук в дверь. Это прозвучало настолько безумно, что я схватил полотенце и обмотал его вокруг талии по пути к двери.
Джейси уставилась на что-то на песке и обернулась, когда я открыл дверь. Её глаза округлились, когда она посмотрела вниз на моё мокрое, полуобнажённое тело.
— О боже. Милый. Но одевайся. Ты нужен мне там, на пляже. — Она повернулась, чтобы спуститься обратно по ступенькам.
— Что не так?
— Просто поторопись. Это срочно, — крикнула она.
— Где Рекс? — быстро спросил я, полагая, что у него, должно быть, какие-то неприятности.
— Мне пришлось отвести его домой.
Я едва мог расслышать её, когда она исчезла за холмом.
Я побежал обратно и усердно стал натягивать джинсы на мокрую
Дюжина сценариев пронеслась у меня в голове, но я не представлял себе сцену, которая встретила меня на песке. Джейси была на полпути между холмом и берегом. Она сидела на корточках на песке с коркой хлеба в руке и мило разговаривала с чайкой. Это было незадолго до наступления сумерек, и большая часть дождевых облаков рассеялась, оставив после себя жуткий оранжевый закат. Большинство других птиц нашли безопасные места для ночлега. Но пернатый друг Джейси, казалось, запутался в длинном извилистом куске пластика.
Джейси заметила меня краем глаза и подняла руку, чтобы остановить меня от приближения. Она немного продвинулась вперёд с едой, но испуганная птица взлетела. Она дико хлопала крыльями, изо всех сил пытаясь взлететь, но гравитация и пластиковый пакет делали это невозможным. Птица описала дугу в воздухе, приземлившись в добрых двадцати футах от Джейси, при этом выглядя измученной своими тщетными усилиями.
Джейси подбежала ко мне, чуть не плача.
— Если бы я только могла подойти к ней поближе, я могла бы снять пластик с её лапки. Иначе у неё нет ни единого шанса. Мне чуть не пришлось схватить Рекса, когда он побежал за бедняжкой.
— Ах, так вот почему его изгнали с пляжа. — Я уставился на чайку. Ей удалось пролететь около двадцати футов одним всплеском энергии и сумасшедшими взмахами крыльев, но она определённо выглядела уставшей. — Я думаю, что смогу поймать её, чтобы ты смогла освободить её.
— Вот почему я позвала тебя вниз. Я знаю, что ты быстрее меня, и ты можешь сократить отставание с помощью своих длинных ног. Ты можешь подойти довольно близко, прежде чем она испугается и сбежит.
Я кивнул и медленно направился к птице. Она смотрела, как я подхожу ближе, распушив свои перья, пытаясь казаться больше. Должно быть, чертовски страшно сидеть в роли добычи, зная, что твоему единственному способу спастись мешает полиэтиленовый пакет.
— Ты в порядке, приятель, мы просто собираемся вытащить тебя из этой передряги, — тихо сказал я.
Я был в пятнадцати футах от птицы, когда она собрала достаточно энергии, чтобы взлететь. Эти крылья работали очень усердно. Я бросился бежать. Она описала дугу в воздухе, увлекая за собой кусок пластика. Когда она снова опустилась, я прыгнул к ней и заскользил по песку на животе. Моя рука схватила полиэтилен прежде, чем птица смогла снова взлететь.
Она пронзительно закричала, и ударила меня своим длинным оранжевым клювом, как парой больших не заточенных ножниц. Но мне удалось обхватить руками её тело, надёжно прижав крылья к бокам. Её голова без проблем поворачивалась полностью, когда её оранжевый клюв клевал и щипал мои руки.
Джейси добралась до нас и сразу приступила к работе, освобождая птичью лапку от пут. Сначала чайка сопротивлялась и кусала нас, но в конце концов, казалось, поняла, что делает Джейси, и расслабилась.
— Видишь, ты умная птичка, ты знаешь, что мы пытаемся помочь, — тихо сказала Джейси. — Тадам. — Лапка была свободна. — Мы сделали наше доброе дело на сегодня. — Она выпрямилась и скомкала полиэтилен в шарик. Я слегка подбросил птицу, и она улетела.
— Теперь ты мой герой. Я просто ненавижу видеть, как страдает какое-нибудь животное. — Джейси приподнялась на цыпочки и поцеловала меня.
— Я знаю.
— Откуда ты это знаешь? — На её лице появилась смущённая улыбка.
— Я знаю только по тому, как ты заботишься о Рексе и как ты следишь за тем, чтобы он не причинил вреда птицам, — быстро сказал я. Это было неубедительное объяснение, но единственное, что я
— К тому же, ты ангел, а ангелы всегда заботятся о маленьких существах. — Я притянул её в свои объятия.
— Думаю, это делает тебя тоже одним из них. Только у тебя вся эта история с крутым ангелом продолжается. Но это работает. — Она приподнялась на цыпочки для ещё одного поцелуя, и я был рад услужить.
В одном я был чертовски уверен, мне нужно было быть более осторожным с тем, что я говорил.
Глава 17
Леджер
Орсон Стейт Пенн, 9 месяцев до освобождения.
Четыре к одному. Это было среднее соотношение. Мне пришлось выслушать четыре грёбаных истории о жизни Танка, прежде чем я смог услышать одну о Джейси. Он особенно любил хвастаться своими деньгами, быстрыми машинами и своими славными днями на трассе. Я стиснул зубы, выслушивая всю его эгоцентричную, эгоистичную чушь. Моя привязанность к этому парню уменьшалась прямо пропорционально количеству времени, которое мы проводили вместе. И поскольку я быстро возненавидел его, я так же быстро начал восхищаться Джейси.
Личность Танка была раздражающей. Я тоже был не единственным человеком, который чувствовал то же самое. Я был почти уверен, что его мечты о раннем освобождении были единственным, что удерживало его от того, чтобы ввязаться в настоящую драку, потому что во дворе было много парней, готовых выбить из него всё дерьмо.
С каждой историей становилось всё труднее поверить, что его жена вообще существовала, или, по крайней мере, та, которую он описал. Как могла такая женщина, как Джейси, влюбиться в такого мужчину, как Танк, или Джеймс Харвилл Третий, как он был более официально известен? Я, к сожалению, не мог игнорировать или избегать злорадствующей задницы, потому что мы делили кирпичную коробку. И была ещё одна причина, по которой я позволил ему думать, что мы друзья. Я не хотел прекращать слышать о Джейси. Она была женщиной, чей образ я мог составить в своём воображении только из коротких, поверхностных описаний Танка. По словам её мужа, у неё были непослушные светло-русые волосы и голубые глаза, но не было ничего особенного или более существенного, на что можно было бы опереться. Так что я проводил свои мечты наяву, думая о плавном изгибе её шеи или чувственных губ, хотя всё это было воображаемым. Но именно эти истории сформировали женщину в моём сознании. Это были истории, которые медленно втягивали меня в это. Я влюблялся в женщину, которую никогда не встречу и которая вполне могла существовать только в воображении моего эгоцентричного сокамерника. Но именно эта влюблённость, полное восхищение Джейси помогли мне пережить долгие, скучные дни. В большинстве случаев я задавал вопрос, который касался бы и её. Иногда мне везло, и это возвращало его к этой теме. Я делал это, даже зная, что это было немного жестоко, заставляя парня думать и говорить о своей жене. Я чертовски уверен, что не хотел бы сидеть в грязной, сырой тюремной камере и думать о такой женщине, как Джейси, сидящей дома в одиночестве.
Я провёл своё утро на тренировочных ковриках. Упражнения помогли мне избавиться от всего дерьма, которым я злоупотреблял до ареста. Это также помогло мне не сойти с ума в месте, которое было идеальным местом для того, чтобы сойти с ума. Я только что закончил отжиматься с тремя интервалами, когда мой сокамерник присоединился ко мне на скамейке запасных.
Угол с брусьями и тренировочными ковриками граничил со стоянкой для персонала. Всё утро бездомная собака болталась у забора в тщетной надежде, что у одного из нас, гигантских потных людей по ту сторону, найдётся кусочек еды, которым можно поделиться. Офицер Хатч, один из наиболее симпатичных охранников, вышел с остатками своего сэндвича и миской воды для собаки. Танк сел рядом со мной, и мы наблюдали, как собака с удовольствием поедает своё угощение.