Крепости и осадные орудия. Средства ведения войны в Средние века
Шрифт:
Таким образом, развитие феодальной системы ограничено периодом между X и XIV веками. Именно в эти годы феодализм воздвиг свои самые мощные крепости и завершил в процессе борьбы крупных и мелких феодалов между собой военное обучение стран Запада.
«В XIV веке, – пишет дальше прославленный историк, – война изменила свой характер. Начались войны за границей, в которых воевали не вассалы против своего сюзерена или вассалы друг против друга, а один народ против другого, один государь с другим государем. При вступлении на трон Франции Филиппа VI Валуа (король, 1328–1350) началась великая война Франции против Англии (Столетняя война 1337–1453. – Примеч. ред.). Короли Англии выступили с претензиями не на тот или иной феод, а на территорию всей страны и на сам трон Франции. Эта война длилась, с перерывами, почти до тех самых пор, когда королем Франции стал Людовик XI (наследовал своему отцу Карлу VII в 1461 г., правил до 1483 г. – Примеч. ред.). Это была уже не феодальная война, а война национальная. Такие войны свидетельствовали о том, что эпоха феодализма заканчивается и ей на смену идет другая формация».
Но смогла бы Франция более ста лет сражаться с противником, пришедшим с другого берега Ла-Манша, одновременно вести борьбу с иноземными и внутренними врагами, сохранить свой национальный характер и выйти из Столетней войны более сильной, чем вошла в нее, если бы не феодализм с его испытаниями, которым он подвергал народ и которые вытекали из самого характера феодальной системы? Какой бы варварской и угнетающей ни казалась нам эта система, мы считаем, что и она имела свои заслуги. Именно ей мы обязаны своей активностью и силой, и те самые люди, которые в конце XVIII века уничтожили
Феодальный замок сохранял свой оборонительный характер только в том случае, если он был изолирован и находился на расстоянии от больших, богатых городов с многочисленным населением или когда он господствовал над каким-нибудь маленьким городком, селом или деревней. Только в этом случае он мог использовать себе во благо особенности местности и дополнительно окружить себя рвами, валами и стенами. Когда же замок располагался в черте города, то превращался в его цитадель и его укрепления занимали подчиненное положение по отношению к фортификациям города. Замок должен был занять такое место, где он мог бы главенствовать над окружающим его городом и над тем, что располагалось внутри его собственных стен. Чтобы выразить нашу идею замка в нескольких словах, скажем, что настоящий феодальный замок с точки зрения искусства фортификации – это такой замок, который возник самостоятельно и только потом, постепенно, был окружен поселением. Замок же, построенный гораздо позже, чем сам город, в том месте и с такими укреплениями, которые требовали особенности городской системы обороны – совсем другое дело. Именно по этому принципу Филипп II Август (правил в 1180–1223) построил в Париже Лувр (построенный Филиппом II замок был в XIV в. перестроен, в XVI в. разрушен; в 1546–1574 гг. построен дворец, в XVII в. – остальные части современного Лувра. – Примеч. ред.). До того как этот король взошел на престол, французские короли обычно жили во дворце, расположенном в городе. Но, когда Париж сильно разросся по обоим берегам Сены, эта центральная резиденция стала для короля неудобной, а в оборонном отношении и совсем бесполезной. Филипп II Август расположил Лувр в той части города, с которой чаще всего на него совершали нападения и куда, скорее всего, могли прорваться войска его врагов (до этого при его царствовании дело не дошло – англичане Иоанна Безземельного, германцы Священной Римской империи Оттона IV и другие были разгромлены в 1214 г. при Ларош-о-Муан (англичане) и Бувине (немцы и англичане). – Примеч. ред.). Эта цитадель держала под наблюдением оба берега реки выше города, а также окрестные болота и поля. Окружая город стенами, король позаботился о том, чтобы его новый замок, его цитадель осталась за их пределами, чтобы сохранить свободу действий во время обороны. Мы видим на плане Парижа (рис. 24), как уже отмечали, что, помимо Лувра А, вокруг стен разбросаны другие укрепления, например Шато-дю-Буа Н, окруженное садами, где король проводил дни своего отдыха. Буквой L обозначен дворец герцогов Бретонских, С – дворец короля Роберта и монастырь Св. Мартина в Полях, окруженный крепостными стенами. Буквой В обозначен Тампль, образующий отдельную цитадель с валами и главной башней, а буквой G – отель де Вовер, построенный королем Робертом и также окруженный стенами [35] .
35
Буквой I обозначен дом Св. Лазаря, К – лазарет, М и N – рынки; О – большой замок (Гран-Шателе), который охранял вход в город с севера; Р – малый замок (Пти-Шателе), защищавший Пти-Пон (малый мост) на юге; Е – Нотр-Дам и дворец епископа; D – древний дворец правосудия; F – Сен-Женевьев и дворец Клови, на холме. (H. де Фера. Описание Парижа. 1724.)
Рис. 24. План Парижа XIII в.: А — Лувр; В — Тампль; С – дворец короля Роберта; D — дворец правосудия; Е – Нотр-Дам; F — Сен-Женевьев; G — отель де Вовер; Н — Шато-дю-Буа; I — дом Св. Лазаря; К — лазарет; L — дворец герцога Бретонского; М и N — рынки; О — Гран-Шателе (большой замок); Р — Пти-Шателе (малый замок)
В более поздние времена, тогда, когда король Иоанн Добрый был в плену (после поражения в 1356 г. при Пуатье), решено было обнести Париж новым кольцом стен. Город разросся, особенно на правом берегу Сены (рис. 25), и Лувр с Тамплем оказались внутри кольца стен, но хорошо укрепленные ворота с барбиканами служили в качестве отдельных фортов. В восточной части города Карл V соорудил бастилию Св. Антуана S, которая держала под наблюдением пригороды и служила опорным пунктом для линии укреплений. Пале-де-Турнель R еще больше усиливал оборонные укрепления этой части города, а Тампль и Лувр, которые сохранили свои крепостные стены, образовали, в сочетании с бастилией, систему внутренних цитаделей.
Рис. 25. План Парижа XIV в.: А – Р — то же, что и в XIII в. (см. предыдущий рисунок); R — Пале-де-Турнель; S — бастилия Св. Антуана
Мы уже говорили о том, что система фортификаций, принятая в Средние века, не была приспособлена для расширения, и, когда протяженность стен становилась слишком большой, оборонная мощь крепости уменьшалась, если они не стояли под защитой выдвинутых вперед фортов, которые дробили силы осаждающих и мешали врагу продвигаться вперед. На примере Каркасона (см. рис. 16) мы рассмотрели небольшой город, имевший хорошо продуманную систему укреплений и защищенный самой природой. Однако его замок располагался на территории города и представлял собой цитадель, не имея ни одной характеристики феодального замка. Зато в городе Куси, например, хотя замок и был расположен в черте города, он был полностью независим и сохранял свой характер феодального замка. Город, обозначенный на рисунке буквой С, окружен мощной крепостной стеной, а между ним и замком расположена эспланада или что-то вроде плацдарма А, соединенного с городом одними-единственными воротами Е, с башнями по обеим сторонам, которые обращены в сторону города. Замок, построенный на вершине холма, имеющего очень крутые склоны, отделен от плацдарма большим рвом D. Если бы город попал в руки врага, этот плацдарм и замок, стоящий позади него, служили бы укрытием для гарнизона. Именно здесь, на плацдарме, располагались конюшни, хозяйственные постройки и казармы, поскольку их не надо было прятать за стены замка. В стенах плацдарма были проделаны потайные дверцы, через которые защитники могли совершать вылазки или получать подкрепления извне, если в городе стояли вражеские войска, которые не могли, по недостатку сил, окружить замок плотным кольцом осады и прервать все его сношения с окружающим миром. Систему укреплений, аналогичную описанной, имели следующие французские города: Шато-Тьерри, Шатийон-сюр-Сен, Фалез, Мулен, Дьеп, Сомюр, Бурбон-л’Аршамбо, Монфор-л’Амори, Монтаржи, Бусак, Оранж, Лош, Шовиньи (Пуату) и другие.
Рис. 26. Замок Куси: А – плацдарм; В – замок; С – город; D – ров; Е – ворота, соединяющие город с замком
В Шовиньи в конце XIV века имелось целых три замка, построенные на соседнем холме, и все три были совершенно независимы друг от друга. Подобные города, в которых крепости стояли за пределами городской черты, считались неприступными, причем справедливо. Очень часто враг, овладев укреплениями города, вынужден был отказаться от осады замка и, отправившись захватывать другие города, оставлял его у себя в тылу. Но стоило только основным силам вражеской армии уйти, как гарнизон замка захватывал город и ударял противнику в тыл. Беда феодализма заключалась в том, что он был неспособен объединять разрозненные силы, но ни одна система не имела такого прекрасного способа противодействия нашествию врагов, как описанное нами разделение средств защиты – этим-то и объясняется та необыкновенная легкость, с которой захватчики теряли завоеванные ими земли, ибо в то время было невозможно упрочить результаты завоевания централизацией военной мощи и твердой дисциплиной, как это делается сейчас. В те времена завоеванная страна делилась на ряд крупных феодальных владений (герцогств, графств, княжеств и др.), которые предпочитали защищать себя сами, а не хранить верность клятве, данной сюзерену. Армии состояли из вассалов, которые обязаны были находиться на службе у сеньора сорок или шестьдесят дней в году и ни днем больше. Когда этот срок истекал, они возвращались домой, и так продолжалось до тех пор, пока у сюзерена не появилась наемная армия. Благодаря этому с конца XIII века английская армия стала чаще побеждать французскую. Англо-норманнский феодализм смог обеспечить сплочение народных масс, чего поначалу не сумел сделать французский. Англичане добились этого, заставив короля даровать им знаменитую Магна Карту [36] , благодаря чему их связь с сюзереном оказалась более тесной. Принятая в Англии относительно либеральная форма управления позволила английским аристократам создать в армии полки пехотинцев, набранных из крестьян и горожан, которые отличались высокой дисциплиной, умели обращаться с луком (который был национальным оружием крестьянства в Англии), решившие исход почти всех сражений XIV века, например битвы при Креси (1346), Пуатье (1356), закончившиеся тяжелыми поражениями французов. То самое чувство недоверия, которое заставляло французского феодала отделять свой замок от города, находившегося под его защитой, не позволяло ему вооружать или обучать военному делу горожан. Феодал доверял только своим людям, своему коню и своим латам, а более всего своей личной храбрости и держал пехотинцев на расстоянии. Он приводил их на поле боя только для того, чтобы увеличить число своих воинов, и в разгар битвы бросал на произвол судьбы. Эта подозрительность, которая оказалась для Франции в первый период Столетней войны фатальной и которой Франция обязана поражениями во многих решающих битвах начала этой войны, несмотря на несомненное превосходство французского рыцарского войска над английским, весьма способствовала развитию военной архитектуры. И в самом деле, нет ни одной страны в Западной Европе, где было бы столько полностью завершенных фортификаций чисто феодального характера, как во Франции XIII и XIV веков [37] . Именно замки помогают лучше понять военную концепцию того времени, ведь только для них было характерно обилие мер предосторожности и всевозможных способов обороны, иногда необычных.
36
Магна Карта – Великая хартия вольностей. (Примеч. пер.)
37
Количество замков, покрывающих землю Франции, в особенности на границах провинций, неисчислимо. Не было ни одной деревушки, села или городка, который не имел бы своего замка, не считая изолированных замков, военных постов и башен, которые тянулись по берегам рек, по долинам и болотам на небольшом расстоянии друг от друга. С самого раннего Средневековья сеньоры, города, епископы и аббаты вынуждены были нередко обращаться к королям Франции с просьбой запретить строительство новых замков, которые наносили ущерб его интересам и интересам всей страны. С другой стороны, король Франции, несмотря на сопротивление своих вассалов, провел через парламент указ о сооружении новых крепостей, чтобы ослабить могущество этих самых вассалов.
Мы уже говорили о различиях между теми замками, которые служили цитаделями для городов, а также местами укрытия гарнизона в случае, если город попадал в руки врага, и отдельно стоящими замками, которые возвышались над селом, деревушкой или небольшим незащищенным городком, с которыми они были связаны промежуточными укреплениями. Эти замки были различных типов: простая башня или донжон, окруженный крепостной стеной с казармами для солдат, или замок, занимавший большое пространство, обнесенное мощной стеной, и имевший один или несколько донжонов и несколько изолированных фортов. Стоявшие на важной дороге или на берегу реки, такие замки могли полностью перекрыть движение по ним. Эти замки с военной точки зрения имели очень большое значение. Для их блокады требовалась сильная армия, а для того, чтобы захватить их, нужно было затратить много времени и усилий.
Одним из таких замков был Шато-Гайар к северо-западу от Парижа, высящийся над городом Лез-Андели на правобережье Сены. Замок был построен Ричардом I Львиное Сердце после того, как тот понял, какую ошибку совершил, отдав по условиям очередного мирного договора королю Филиппу II Августу Вексен с окружающими землями и другие территории. Несмотря на то что от Шато-Гайара остались одни руины, даже по ним виден военный талант англо-норманнского короля. Ричард, бездарный политик, был талантливым военным, свои недостатки как государственного мужа он восполнял беспримерной храбростью и упорством. По нашему мнению, сооружение Шато-Гайара в Лез-Андели выявило еще одну грань таланта Ричарда. Принято считать, что этот прославленный монарх был всего лишь воином, храбрым до безрассудства, но как король не может занять большого места в истории. Для большинства знавших его людей своего времени Ричард был героем, боевые подвиги которого считались выдающимися даже в те героические времена. Но он был также и талантливым, опытным военным инженером, настоящим мастером своего дела, выделявшимся своими способностями среди других инженеров своей эпохи, никогда не позволяя себе быть рабом привычных методов строительства укреплений. Благодаря великолепному исследованию Шато-Гайара, предпринятому М.А. Девиллем, любой из читателей может представить себе обстоятельства, в которых возник этот замок, ставший ключом к Нормандии и пограничной крепостью, способной надолго задержать продвижение короля Франции на территорию этой провинции. Владея правым берегом Сены до самого Андели, король Филипп II Август мог за один день продвинуть свое войско в самое сердце Нормандии и создать угрозу Руану. Слишком поздно осознав эту опасность, Ричард решил сделать это континентальное владение Англии неприступным для французов. Выбор места для сооружения крепости, которая должна была прикрыть столицу Нормандии, сразу же выдает талант этого человека. Разработав план действий, он трудился над его осуществлением с таким упорством и силой воли, которые помогали сметать все препятствия, встававшие у него на пути, так что в течение одного года был возведен не только замок, но и вся система укреплений, шедшая по берегу Сены до того самого места, где эта река огибает Руан. Эта система была разработана с редким талантом. В те годы мало кто мог похвастаться той широтой взглядов, которая отличает великих полководцев, а здесь мы встречаемся с великолепно продуманной системой укреплений не только изолированной крепости, но и всей границы огромной провинции.
От Боньер-сюр-Сен до Гайона Сена течет на северо-запад почти по прямой линии. За Гайоном она вдруг поворачивает на северо-восток и течет так до Лез-Андели, после которого сворачивает на юго-запад, образуя полуостров, который в районе своего перешейка имеет ширину не более двух километров шестисот метров. Французы по договору, подписанному на мирных переговорах в Иссудене, владели на левом берегу Верноном, Гайоном, Паси-сюр-Ер, а на правом – Жизором, являвшимся одним из форпостов Франции в этой части страны. Если армия Филиппа II Августа, состоявшая из войск, сосредоточенных в Эврё, Верноне и Жизоре, пошла бы маршем на Руан, то за ней по Сене двигалась бы речная флотилия. За два дня французская армия могла дойти до Руана, а все необходимое поставлялось бы ей по реке. Разместив крепость между Верноном и Жизором и перекрыв путь по Сене, Ричард мешал двум отрядам противника соединиться, перерезал их связь с Парижем и ставил их в такое положение, когда они вынуждены были бы поодиночке сражаться под стенами Руана. Таким образом, для замка было выбрано идеальное место. Доступ на полуостров, располагавшийся напротив Лез-Андели, был перекрыт перешейком, который защищала мощная крепость на другом берегу реки. На этом полуострове можно было расположить лагерь, о взятии которого противник не мог и мечтать. Город Руан получил прикрытие, поскольку французские войска не могли на него наступать, зная, что у них в тылу остался хорошо укрепленный замок с сильным гарнизоном.