Крещенные кровью
Шрифт:
– С чего ты взял? – спросил Степан заинтересованно.
– А вы вспомните рассказ того же старосты, – продолжил Яшка торопливо и глотая слова. – Он говорил, что хозяин рудника и сгоревшего дома в восемнадцатом срочно за границу удрал. Всего он забрать с собой не мог!
– Отсюда вывод, – подал голос Свирид, – что он здесь его где-то закопал! Или в шахтах рудника.
– И брат твой, Степан, не куда-нибудь приехал, а сюда, в поселок Большой Ручей! – подковырнул Калачева Яшка. – А для чего это сделал бывший главный кладоискатель Страны Советов, а ныне главный кладоискатель Великого рейха?
– Да еще когда Красная армия уже на подступах к Брянску…, – подлил масла в огонь Свирид.
– За кладом он приехал, – согласился Степан, – и, очень может быть, он уже был здесь когда-то и нашел что искал! А теперь приехал за остатками, которых, как мне думается, еще немало, раз он рискнул снова явиться в Большой Ручей именно сейчас.
– И что из этого следует? – спросил Свирид озабоченно.
– Я выбираюсь обратно на пост наблюдения, – ответил Степан.
– А нам что прикажешь делать, товарищ командир? – спросил Яшка. – Клад искать или каким другим делом заняться?
– А вы поищите выход из зала в тоннель шахты, – ответил Степан. – Он должен быть где-то здесь обязательно. Тот, кто эти хоромы воздвигал, чудиком только со стороны казался!
15
Ганс Курт остановил машину у въезда в поселок, вытащил из салона тело штандартенфюрера Лансдорфа и свалил его на обочине дороги. Затем он снова сел за руль и, подъехав к дому Ефрема Родионова, заглушил двигатель.
Прежде чем войти, Курт передернул затвор парабеллума, поставил его на предохранитель и заткнул за ремень. Переступив порог, он остолбенел, увидев Штерна в генеральской форме.
– Проходи и садись, обер-лейтенант, – сказал тот. – Не топчись истуканом в дверях.
Курт не сдвинулся с места. От воинственного настроя, с каковым он входил в дом полицая Родионова, не осталось и следа. Он был растерян, подавлен и уничтожен.
Штерн без труда понял состояние обер-лейтенанта.
– Не стой по стойке «смирно», Ганс, – сказал он. – Присаживайся к столу и успокойся.
Его слова остались неуслышанными. Курт так и стоял как вкопанный и, не мигая, смотрел на генерала.
Тогда Вилли Штерн вышел из-за стола и сам подошел к обер-лейтенанту. Лицо его казалось непроницаемой маской, и что-либо прочесть на нем было невозможно.
– В сером костюмчике ты смотришься мелковато, не так, как в форме офицера гестапо, – сказал он надменно. – Кстати, а почему ты один? Где мой друг штандартенфюрер Лансдорф? Вы же вдвоем утром выезжали из особняка.
Не услышав ответа на свои вопросы, Штерн рассмеялся:
– Понятно, ты застрелил его по дороге и выбросил где-то в лесу или на обочине…
Курта словно током пронзила проницательность генерала.
– Вижу, что я прав, – продолжил Штерн. – Твои мысли написаны на лице. Смерть Лансдорфа ты конечно же собрался списать на налет отряда «партизан», в которых переодел полицаев, собранных по деревням Брянщины!
– Я не понимаю, о чем вы, – ответил Курт, стараясь, чтобы голос его не дрожал; он был в отчаянии, а голова шла кругом.
Лицо Штерна сделалось жестким и злым.
– Ганс, – сказал он задумчиво, – ты все прекрасно понимаешь. Я еще больше скажу: за поселком поджидает отряд солдат на трех грузовиках. Они ждут твоего сигнала, чтобы уничтожить «партизан» и завершить дело, продуманное тобой безупречно.
– Это обвинение безосновательно, – тихо сказал Курт.
– Конечно, что ты можешь еще сказать? – пожал плечами Штерн. – Наверное, ты костеришь своего дядюшку, думая, что он дал тебе неверный план? – очередная догадка прозвучала как выстрел. – Но ты не прав. Просто точно такой же план оказался у меня раньше. Я нашел клад и перепрятал его в место понадежнее!
Последние слова генерала не только отрезвили Курта, а разозлили его и подтолкнули к немедленным действиям.
– Что-то ты слишком много знаешь, господин Штерн, – проговорил он полным сарказма голосом. – Думаешь, натянул на себя генеральскую форму и можешь себе все позволить?
– Именно так я и думаю! – Штерн усмехнулся и, схватив обер-лейтенанта за воротник, подтащил к себе. – Я все знал о тебе, щенок! Я просчитывал все твои действия. И запомни: ты всего лишь мелкий пакостник и мне не помеха! Я имею на клад такие же права, как и ты! Он никогда не принадлежал твоему чокнутому дяде. Карл Урбах был всего лишь хранителем кассы скопцов, а когда улепетывал в Германию, он прихватил с собой свою долю!
Высказав, что хотел, Штерн отпустил обер-лейтенанта и отступил. «Здесь всего лишь четыре человека, не считая меня, – подумал Курт, хмуря в напряжении лоб. – Полицай Родионов не в счет, он едва живой, полицай Назаров – бестолковый и неповоротливый увалень. Любовница Штерна слабая женщина. Остается только генерал. Я успею выхватить парабеллум и перестрелять их всех. Хотя нет, Штерна я, пожалуй, оставлю. Без него не найти мне спрятанных в шахтах рудника дядиных сокровищ!»
– Как ты узнал про этот клад и каким образом успел опередить меня? – спросил Курт, мысленно готовясь к схватке.
– Служба у меня такая, – с усмешкой ответил Штерн. – Ты же очень настойчиво интересовался моим прошлым, Ганс. Запросы слал куда ни попадя. Тебе давали один и тот же ответ: «Сведениями не располагаем!»…
Штерн замолчал и внимательно вгляделся в бледное лицо обер-лейтенанта. Ему захотелось схватить этого кичливого недоумка за горло и встряхнуть так, чтобы голова отлетела от шеи.
– Хочешь знать, для чего я надел сегодня военную форму? – спросил он, не отводя холодного колючего взгляда.