Крест Марии

Фонд А.

Я так воодушевилась, что вязала весь день, прерываясь только на дёрганье рычагов и на еду. Кстати, в этот раз мне дали яблоко. Или что-то на него сильно похожее. Так-то с виду вполне яблоко, а вот внутри камеры для семечек были неровно-квадратными и семечки там свободно шуршали, если потрясти.

Семечки!

Да я же смогу пополнить свой сад!

Кстати, дела в саду у меня пошли совсем хорошо. Я даже и не ожидала. Ну, во-первых, деревце «айва» дало два новых побега, и на одном уже появились листочки. Они ещё были малюсенькие, но уже видно, что это листочки.

Так что деревце будет жить. Два отсаженных побега, чуть подросли и стали покрепче. Что касается овощей от Агронома, так они подросли примерно сантиметров по четыре, но ещё разобрать кто есть, кто я не смогла. Более того, из трёх оставшихся непроклюнувшихся семян, ещё одно проросло, выбросив стрелочку примерно на четыре миллиметра. Но я радовалась.

А теперь у меня появились ещё четыре семечка от яблока (или, может, это тоже «айва»? Я ведь плодов её не видела). Пока я положила их стратифицироваться в холоде. Теперь нужно будет подумать о субстрате. Это, конечно, была проблема.

Ну не буду же я обменивать носки на грязь?

От этой мысли я рассмеялась.

Пока я занималась всем этим хозяйственным процессом, я не переставала размышлять над проблемой способа убийства второго моего обидчика. До третьего рычага я ещё «не доросла», поэтому на нового лупроса надежд было мало.

Кстати, незаметно для самой себя я начала делать небольшие успехи в физкультуре. Больше раз приседала, выше подпрыгивала и даже могла теперь подтянуться на крюке целых четыре раза. Ну ладно, если совсем по-честному, то три с половиной.

Но тем не менее, прогресс был налицо. Это меня здорово воодушевляло.

Из малинового шелка я таки скроила красивую накидку-блузу, которую планировала при стыковках надевать сверху на моё рубище.

Волосы у меня отросли, я уже собирала их не в неубедительный пучочек, а во вполне себе значительный узел.

Вместе с тем, у меня появились ещё две морщины – на лбу. Я старалась не смотреть в зеркало, дала себе клятву, что целых три дня не буду смотреть. Выдержала минут пятнадцать и опять полезла смотреть.

Обозвала себя слабовольной дурой, но опять посмотрела, обнаружила, что когда я немного поворачиваю голову, то там не две морщины, а целых три.

Проревела оставшиеся полдня.

В остальном всё было по-старому.

Дела с шифром шли плохо, я, честно говоря, ленилась и постоянно откладывала.

Зато я трижды перечитала очерки по зоологии и один из рассказов, тот который про степь. Очень остро не хватало пищи для ума. Я даже хотела начать читать Библию, но потом, при зрелом размышлении, поняла, что читать Библию и одновременно планировать два убийства – это кощунство. Поэтому отложила на потом.

Первая, после этого опускания на дно и восхождения наверх, стыковка произошла, когда я пыталась примерить малиновую блузу. Я пока сметала большими стежками, но что-то со спины мне не очень нравилось, такое впечатление, что морщило, а как исправить я не знала – швея из меня так себе.

Я крутилась как собака, которая пытается ухватить себя за хвост, заглядывала в маленькое зеркальце и не могла ничего сделать. Я разозлилась и уже хотела плюнуть на всё, как раздался такой знакомый и всегда ожидаемый лязг – ко мне причалил чей-то крест.

Я, не снимая малиновый шелк, прихватила носки и мокасины и побежала к окну.

С другой стороны стекла на меня таращилась всклокоченная голова, полубезумные глаза. Мужчина. Лет сорок – сорок пять. Волосы светло-русые, лицо блинообразоное, чуть приплюснутое. Глаза серые, глубоко посаженные. Да и весь он какой-то рыхлый.

Однако на нём была хорошая джинсовая куртка, явно недешёвая белая рубашка.

– А-а-а-а! – начал заикаться мужчина, – глаза его при этом выпучились. – Ч-что это?

– Здравствуйте. Меня зовут Мария. А вас? – я видела, конечно, что мужчина словно не в себе, но правила хорошего тона никто не отменял.

– Ч-что это з-за место? – он чуть заикался. Быть может от волнения, а может и всегда так.

– Это крест. Тюрьма, – обстоятельно ответила я. – Что это за мир, сама не знаю. Я тоже здесь недавно.

Я-то была уже давненько, но постоянно опускалась вниз. То поднималась наверх – всё это замедляло моё знакомство с окружающим миром.

– К-как т-тюрьма? – ошалело захлопал глазами мужчина.

– Как вас зовут? – решила я немного привести его в чувство.

– К-как т-тюрьма?! Этого не м-может б-быть! – мужчина страшно захрипел и схватился за голову. Взглянул на меня полубезумными глазами и, пошатываясь, побрёл внутрь своего креста.

Со мной он даже не попрощался.

Мне было его очень жаль. Очень. Но я ничего не могла сделать. Обстоятельства оказались слишком сильным потрясением для него.

Увы, но в жизни оно так бывает. И каждый сам для себя решает – бороться до конца или сдаться и уйти, пошатываясь.

В общем, ничего мне эта стыковка не принесла, кроме острого чувства жалости. Кроме того, я чуть не упала, когда наши кресты расцепились. Как-то неудачно. Обычно это более плавно всё получается.

Ну ладно, бывает.

Я зашла в санузел. От толчка чужого креста клеёночка на голове моей предшественницы сместилась и теперь она на меня скалилась, подмигивая единственным уцелевшим глазом. Второй стух и вытек. Отвратительно, с одной стороны она раздулась, со второй мумифицировалась.

Я прикинула, как повернуть эту голову, чтобы она мумифицировалась равномерно. Нужно же аккуратно, так как трупный яд…

Что?!!!

Трупный яд?

Я сказала – трупный яд?!

Бинго!

Глава 17

Странная встреча произошла ночью, когда я спала.

Когда живешь в таких вот условиях, начинаешь меняться. Незаметно, медленно, но ты меняешься. Становится более чуткий сон, более спокойное отношение к недостаткам быта, более простое отношение к жизни. Начинаешь радоваться мелочам, на которые ранее ты бы и не посмотрел даже, начинаешь получать удовольствие от совсем пустяковых событий.