Крестная дочь
Шрифт:
– Почему вы не хотите поработать со мной? Хотя бы попробовать. Я ведь не фантиками буду платить.
– У меня три постоянных клиента, – ответил Зубов. – У каждого из них собственный самолет и куча денег. И еще у них есть талант и ослиное упорство. И вообще: они настоящие фанатики, просто прирожденные пилоты. Поэтому на жизнь мне хватает, даже остается на черный день. А свободного времени – в обрез. У меня полно обязанностей, как у всякого служащего этой шарашки. Дежурства, инструктажи… Набор учеников я давно закончил, иногда меня просят взять еще кого-нибудь. За очень большие деньги. Но я всегда говорю «нет». Кроме того, с женщинами я не работаю.
– Но у меня тоже есть талант, есть упорство. И деньги.
– Мой совет: выбросите из головы самолеты. Раз уж вам нравится скорость, попробуйте себя в другой области, – Зубов глотнул кофе, кивнул на мощный родстер, мокший под дождем. – Например, сейчас люди с деньгами сдвинулись на гонках. Закажите настоящую раллийную тачку со всеми пирогами. Узнайте, что такое неуправляемый занос, «полицейский разворот»… Вам понравится. А самолет… Путь до штурвала самолета слишком долог, скучен. Требуется куча бумаг, разрешений, справок. Короче, это вам не автомобильные права у ментов купить.
– Значит, мне не повезло? – из зеленых глаза девушки сделались темно-серыми.
– Наоборот. Вы поговорили со мной и получили ответы на все вопросы. Могу предложить кофе. Растворимый.
– Годится.
Зубов поднялся из-за стола, отошел в угол, где на старом письменном столе стоял электрочайник, банка с дешевым кофе и пакет с сухими славками. Через десять минут он выдал гостье кучу бланков, которые нужно заполнить для вступления в клуб «Крылья», номер банковского счета, на который следует перевести вступительный взнос, и уже хотел выпустить гостью за дверь, под дождь, но неожиданно для самого себя спросил:
– Подождите. Я так и не понял: зачем вам это припеклось? Ну, самолеты и все такое.
– Летать – это моя мечта, – коротко ответила Лена. – Единственная. У вас ведь наверняка есть своя мечта.
– Была, – рассеяно кивнул Зубов. – Когда-то давно.
Он открыл ящик стола, вытащил его дна брошюру, протянул ее гостье.
– Тут кое-какие материалы о любительской авиации, – сказал он. – Начинающим дояркам выдают что-то вроде этого. Чтобы знали, что такое корова, как к ней подступиться, чтобы она не боднула, когда дергаете за сиськи. Тут тоже самое. Только про самолеты. Сколько у них крыльев, как они летают и все такое. Даже картинки есть.
Лена перевернула несколько страниц и бросила книжицу на стол.
– Сколько крыльев у самолета, я смутно догадываюсь. О самолетах я прочитала все, что у нас выходило. А к врачу обратитесь сами.
Она повертела пальцем у виска и ушла, оставив после себя запах цветочных духов. Через стекло Зубов видел, как девчонка села в свою шикарную тачку и рванула с места. Панова покатила к воротам, раздумывая, по какой причине Зубов много выделывается и врет как сивый мерин: якобы, у него богатые и талантливые клиенты, нет проблем с деньгами, он занят по горло и все такое. Панова уже наводила справки. Зубов живет очень скромно, каждый рубль считает. С женой он то ли в разводе, то ли до формальностей дело не дошло, но брак на грани распада, – это точно. Супруга то ли уехали из Москвы, то только собирается смотаться неизвестно куда. Лишь бы подальше от бывшего мужа, ей тесно с Зубовым в одном городе. Вот до чего довел женщину.
По себе Панова знала, что развод дело хлопотное и затратное, по крайней мере, для мужчины. В такой ситуации приработок ему бы не помешал. А учеников Зубов мог бы взять косой десяток. Но не берет. В чем же проблема? По всему видать – он просто болезненно ленивый субъект, работой себя не изнуряет, ему приятнее целыми днями просиживать кресло и смолить сигареты. К тому же редкий зануда. Его постоянные ученики – бизнесмены, ни какие они не фанатики и не прирожденные пилоты. Просто увальни с деньгами, не обремененные талантами и мечтой о высоких полетах, они заглядывают на аэродром так уж не часто, когда выпадает свободное время и желание испытать острые ощущения. Тогда с какой целью врал этот хмырь? Странно все это…
А Зубов решил по себя, что эта Панова просто взбалмошная дочка богатых родителей, которые потеряли счет деньгам. Она здесь больше не появится. И ошибся. В течение лета он встречал Панову в ангарах, в тренажерном зале, на взлетной полосе. Инструктор Вася Анисимов, который начал работать с ней, сказал, что девчонка очень способная, подает надежды. И еще она чертовски упрямая. Уже вызубрила Воздушный кодекс, наставления по правилам полетов, перелопатила кучу технической литературы. Несколько раз она летала с Анисимовым на ЯКе-18 Т, сидя в кресле второго пилота, дублировала и фиксировала действия инструктора.
Последний раз Зубов видел Лену неделю назад, когда она, облаченная в комбинезон, залезала в кабину тренировочного самолета. «Да, возможно, Анисимов прав. Из нее со временем что-то получится», – подумал тогда Зубов и через минуту забыл о существовании Пановой.
Когда солнце поднялось выше, Зубов вернулся к месту ночевки, и обнаружил в лагере признаки жизни. Суханов вскипятил кофе в котелке и, обжигаясь, прихлебывал свое варево из железной кружки. Панова, не отказавшаяся от угощения, тоже пила кофе, всем своим видом показывая, как омерзителен ей этот напиток и общество придурка Суханова.
– Как спалось? – Зубов присел поближе огню и налил себе кофе из котелка.
Панова поставив кружку на песок, сделав вид, что не расслышала вопроса.
– Не хватало кондиционера, пружинного матраса и шелкового белья, – ответил за нее Суханов. – А так ничего. Цикады поют, змеи шуршат и все такое. Одним словом – романтика.
– Солнце скоро поднимется над холмом, и сидеть здесь станет невыносимо, – сказал Зубов. – Поэтому мы с Леной вернемся к самолету. А ты, Витя, начинай делать закладки. И наблюдай за дорогой. Видимость хорошая, две тачке на дороге ты заметишь километров за пять-семь. Скорее всего, они появятся к вечеру. Хорошо бы так.
– Все понял, командир, – Суханов покосился на ящики взрывчатки в брезентовых чехлах и сумку с кабелем и детонаторами. – Я быстро управлюсь.
Допив кофе, Зубов подхватил карабин и рюкзак, через плечо глянул на Панову и бросил:
– Пошли со мной.
Лена поднялась и молча двинулась следом. Через полчаса Зубов развалился в тени плоскости крыла и стал слюнявить замусоленный журнал с картинками. Рядом с собой на видном месте положил карабин. Пановой не сиделось. Она побродила по дну пересохшего озера, не решаясь далеко отходить от самолета. Черт знает, что на уме у этого сукина сына. Прицелится, да пальнет ей в спину. Без предупреждения. Пустит пулю между лопаток, а потом забросает тело песком вперемежку с солью. Чтобы трупный запах, который в такую-то жару быстро разойдется по всей округе, не портил ему аппетит.