Крестная дочь
Шрифт:
Бывший частный сыщик Николай Павлович Гаврилов занял столик поближе к эстраде и еще до приезда Девяткина успел приговорить ужин: форель на вертеле, графинчик водки и мороженое. Снизу вверх он глянул на своего будущего клиента и протянул для пожатия вялую, как дохлая рыбка, ладонь. Приземлившись на жесткий стул, Девяткин открыл бумажник и протянул сыщику визитную карточку некоего Платона Хабонина, начальника службы охраны коммерческой фирмы «Титан – инвест». Этот человек проходил по одному уголовному делу и буквально на днях скончался в Бутырке от приступа стенокардии. Если у Гаврилова возникнут вопросы после разговора с Девяткиным, он сможет обратиться сразу на тот свет. Сыщик едва глянул на карточку и тут же забыл о ней.
Девяткин около получаса неторопливо отхлебывал пиво из литровой кружки и ждал, когда выступавший саксофонист и певичка в прозрачной ночной рубашке, заменявшей платье, закончат свои вольные импровизации на тему «Серенады солнечной долины» и можно будет перейти к делу. И заодно наблюдал за своим новым знакомым, балдевшим под джазовые ритмы. На вид сыщику лет сорок с гаком, лицо помятое и бледное, будто он неделями не вылезает из этого музыкального подвала. Одет Николай Павлович в броский пиджак песочного цвета в мелкую синюю клеточку, шелковую рубашку с отложным воротничком, разрисованную красными иероглифами, и туфли с белым лаковым верхом и серебряными пряжками. На шее короткое красное кашне, напоминающее пионерский галстук.
Тряпки куплены явно не на блошином рынке, а в дорогом магазине, но с чувством меры и вкусом у Гаврилова большие проблемы.
– Теперь можно пошептаться, – сказал сыщик, когда объявили перерыв и музыканты освободили эстраду. – По глазам вижу, что у вас есть сомнения, ну… Насчет нравственности собственной жены. Или подруги. Я угадал? Или?
– Промазали, – ответил Девяткин. – У меня нет жены и поэтому нет никаких сомнений относительно ее нравственности. А если бы жена была, не стал забивать голову такой белибердой. И тем более тратить на это деньги.
– Не буду спорить. Как я понял, у нас есть общий знакомый. А вы очень настойчиво искали встречи со мной. Так вот, вас должны были предупредить, что я занимаюсь в основном именно такими делами: любовные треугольники, четырехугольники, даже восьмиугольники. А все остальное по боку. Это верный кусок хлеба с маслом. А иногда и с икрой. Все остальное – один геморрой.
– Прежде вы брались за более серьезные вещи.
– Прежде я работал на частные детективные агентства. Мне давали задание, а я рыл носом землю. Вместо гонораров частенько обламывались зуботычины и приводы в милицию. Я поставил точку на позорном прошлом и начал с чистого листа. Больше за старое не возьмусь.
– Имя нашего общего знакомого я не хотел называть по телефону, но сейчас скажу – Леонид Зубов. Бывший летчик. Более двух лет назад его дочь Галя вывалилась с двенадцатого этажа гостиницы «Юность». То есть сама она вывалилась или ей немного помогли – вопрос. Менты не слишком старались, тогда Зубов обратился в частное сыскное агентство, он хотел выяснить обстоятельства гибели дочери. В частности имена людей, которые находились в том номере. Я полагаю, что вы добились определенных успехов, но…
– Дальше можете не рассказывать, – махнул ладонью Гаврилов. – Я не стану говорить об этом, пока не увижу свои пять сотен, о которых мы договаривались. Можете открывать лопатник, на нас никто не смотрит.
Зубов вытащил деньги и положил их на стол. Гаврилов небрежно сгреб бумажки и сунул их в карман.
– Тогда я добился того, что менты заперли меня в подвале местного отделения, – сказал он. – Промариновали там трое суток, били смертным боем каждый вечер. Так отделали, что я неделю ссал кровью, не выходил на улицу, потому что моей синей морды даже собаки пугались. И еще и месяц не мог спать только в сидячем положении, ребра были сломаны с правой и с левой стороны.
– Материалы, которые были собраны, вы передали Зубову?
– И не подумал, – помотал головой Гаврилов. – Менты ясно дали понять, что предупреждение было первым и последним. Если бы я открыл пасть и произнес хотя бы одну фамилию, ну, можно представить, что бы случилось дальше. Мой до неузнаваемости обезображенный труп, к тому же еще и обгоревший, нашли бы где-нибудь в Подмосковье. В придорожной канаве. И я до сих пор числился в ментовский картотеке, как лицо пропавшее без вести.
– Значит, Зубов ничего не знает?
– Возможно – знает, – кивнул Гаврилов. – Возможно – до сих пор не в курсе. Фирма, где я тогда ишачил, расторгла договор с этим летчиком. И еще мое начальство разослало закрытое письмо в другие московские агентства. Мы не советовали коллегам связываться с этим Зубовом. Такая вот дружеская любезность. Куда бы он не обратился, а он стучался и в другие двери, беспокоил многих людей, его везде бортанули. Никому не нужны неприятности. Он пытался поговорить со мной, но я быстро в ту пору быстро бегал. Очень быстро. И все же… У меня сложилось впечатление, что Зубов узнал все, что его интересовало. Без моей помощи.
– С чего вы так решили?
– Ну, судите сами. Он очень настойчивый человек. Он очень хотел поговорить со мной. И добился бы своего. Рано или поздно. Но неожиданно он оставил свои попытки, как говориться, отошел в сторону. В Москве много сыщиков, готовых за деньги выполнить и не такую работу. Короче, я рад, что жив остался, рад, что все это кончилось. Я сделал для себя важные выводы. Вывод первый – не связываться с мокрыми делами. Особенно если там фигурируют парни из Средней Азии. Существуют другие способы заработать. Не такие опасные. И вам дам совет: не суйтесь в эту историю. Иначе плохо кончите. То есть совсем плохо.
– Придется сунуться, раз я уже начал.
– Зачем вам это надо?
– Я вам дал свою визитку. Там написано, что я начальник службы безопасности крупной фирмы. Мой босс хочет предложить Зубову ответственную работу. Но у нас такой порядок – о своих сотрудниках мы должны знать все. У кого лечит зубы, с какой женщиной встречается на стороне, какую водку пьет и так далее. Словом, я должен разобраться, хотя бы поверхностно, в этой истории.
– Слушайте, где у кого вы брали уроки вранья? – Гаврилов усмехнулся. – Набейте морду вашему учителю и заберите назад деньги.