Крёстный сын
Шрифт:
– - Где желаете расположиться, моя леди? Проводить вас в бывшие покои вашего мужа?
– - голос звучал абсолютно бесстрастно, но Ив была уверена: в душе "дядя" злорадствует.
Девушка прикинула, что Филипу вряд ли будет приятно там оказаться, да и ей не хочется спать в постели, где он развлекался с той же Эми.
– - Мы бы предпочли комнату для гостей, -- ответила она, вопросительно взглянув на Филипа, тот кивнул.
Данкан показал им покои чуть дальше по коридору. Там оказалось несколько уютнее: стены украшены
– - Здесь останавливается ваш отец, моя леди, когда приезжает в замок.
– - Какая честь для меня!
– - фыркнул зять Правителя.
– - И часто он сюда наезжает?
– - Нечасто, но его комнаты я содержу в должном виде.
Данкан сообщил им, что ужин будет накрыт в Большом обеденном зале через полтора часа, и удалился.
Молодые люди привели себя в порядок и переоделись к ужину. Ив навестила Шона, дабы осмотреть его рану, и застала там Кайла. Гвардейцы договорились со служанкой, она пообещала принести ужин в комнаты.
– - Извини, Ив, у меня нет сейчас сил сидеть за столом, любоваться на этого надутого Данкана и слушать, как он пытается вывести Филипа из себя, -- сказал Шон.
– - Кайл согласился составить мне компанию. К тому же Эми, сильно расстроенная твоим присутствием, кажется, собирается предложить красавчику особый десерт.
Кайл показал другу кулак, Ив пожелала неунывающим гвардейцам удачи.
– - Спрошу Фила, можно ли рассчитывать, что его бывшая подружка обслужит вас вдвоем одновременно, -- ехидно заявила она, выходя из комнаты. Гвардейцы заржали.
Вернувшись к себе, девушка обнаружила мужа, с угрюмым видом возлежавшего на кровати в одних штанах.
– - Раздумал идти ужинать?
– - Почти. Как Шон?
– - В целом неплохо, но он слишком устал. Они с Кайлом будут есть у себя.
– - Пойдем к ним?
– - Нет, Фил. Не придешь в обеденный зал -- Данкан начнет болтать, что ты трусишь. Или что я не пускаю. Какой вариант тебе больше по вкусу?
– - Какая предусмотрительная! Вся в отца.
Его настроение испортилось еще больше. Она подошла к кровати и села с краю, рядом с ним.
– - Милый, пожалуйста, -- погладила его по плечу.
– - Прекрасно понимаю, как тебе неприятно. Но, позволь заметить, не все здесь враждебно к тебе относятся...
– - Эми имеешь в виду?
– - Ты прекрасно знаешь, что нет. Я же слышала, как с тобой разговаривал тот солдат, Питер.
– - Хорошо, сейчас оденусь, и пойдем, -- вздохнул Филип.
– - Но я не буду таскаться в обеденный зал три раза в день. От таких больших доз Данкана у меня несварение начнется.
– - У меня тоже, -- усмехнулась она.
– - Будем ходить туда раз в день, во время остальных трапез придется любоваться твоими бывшими. Как бы девушки не передрались за право приносить в покои еду.
– - Спасибо за понимание, -- хмыкнул ее муж.
– - Бывшими ты и в обеденном зале налюбуешься.
По пути в Большой обеденный зал, как напыщенно именовал его Данкан, молодым людям никто не встретился. Филип открыл двустворчатые двери, украшенные замысловатой резьбой, и они вошли в просторное помещение с высоким закопченным потолком и узкими стрельчатыми окнами. Посередине стоял длинный деревянным стол с многочисленными стульями. Торцевые стены украшали ветвистые оленьи рога, а на внутренней стене висели два портрета. Данкана не было, еды на столе -- тоже, и Филип с Ив прошли к одному из окон. Солнце село недавно, надвигались сумерки, но окружающая замок плоская, покрытая травой равнина была хорошо видна. Впрочем, дух от этого пейзажа не захватывало. Филипу наконец удалось переломить свое дурное настроение. Он с улыбкой взглянул на девушку.
– - Как приятно снова видеть тебя в платье! Вот только этот синяк...
– - он осторожно погладил ее щеку.
Ив с самого начала лечила синяк мазью собственного приготовления, исцелялся он быстро, но времени прошло слишком мало, и левая сторона лица казалась разрисованной разводами желтого, зеленоватого и серовато-голубого цветов. Девушка потерлась щекой о гладившую ее руку, потом чуть повернула голову и поцеловала ладонь.
– - Я тоже рада возвращению твоего привычного облика, -- она чуть привстала и поцеловала мужа в губы.
– - Скоро все будет позади, милая, -- он обнял ее.
– - Осталось потерпеть самую малость.
Данкан наблюдал за парочкой из-за чуть приоткрытых двустворчатых дверей. Мучимый болезненным любопытством, он не спешил входить. Правитель писал о крестнике много хорошего, но Данкан не мог преодолеть давно укоренившейся нелюбви к Филипу. Вот и теперь он решил понаблюдать за бывшим подопечным, дабы уличить его в каком-нибудь грехе, а потом сообщить об этом главе государства. "Дядя" будто вернулся в те времена, когда Филип был мальчишкой, и его воспитатель нашептывал всякие гадости о нем герцогу Олкрофту. Глядя на то, с какой нежностью льнут друг к другу Филип и его жена, он вспомнил своего господина и его бесчисленные попытки получить малую толику чего-то подобного от матери Филипа. "Хоть в чем-то он пошел в отца", -- с удивлением подумал Данкан.
– - "Но ему повезло найти такую, которая отвечает взаимностью." "Дядя" уже хотел войти в зал, когда девушка, заметившая висящие на стене портреты, спросила:
– - Фил, кто здесь изображен?
Он проследил за ее взглядом.
– - Мои родители.
Данкан замер, желая услышать, будет ли продолжение. Ив подошла поближе к картинам и стала внимательно их рассматривать. Филип с неохотой встал рядом с ней.
– - Художник все очень верно передал, -- проворчал он.
Его жена не ответила, не отрывая взгляда от полотен. Она ожидала, что сразу проникнется неприязнью, увидев изображение герцога Олкрофта, но отец Филипа ей понравился. Внешнее сходство с сыном почти отсутствовало, и нечто общее неуловимо проступало лишь в фигуре и осанке, в выражении лица и глаз. Ив тут же вспомнила слова Правителя о сходстве их характеров. Мужчина на портрете был гораздо старше ее мужа, но главная разница заключалась в том, что он казался потухшим, а в его сыне жизнь бурлила и сверкала, как горная речка под солнцем.