Крестоносец: Железная Земля
Шрифт:
– Порви их кракен!
– выдохнул капитан и побежал на нос. Вновь взревел боцманский рог, моряки "Афалины" частью начали подниматься на реи, чтобы занять позицию для стрельбы, частью собрались у бортов.
Еще один снаряд, посланный с сулийского корабля, упал недалеко от "Афалины". Мертвые канониры пока пристреливались, но я не сомневался, что рано или поздно снаряд попадет в цель. Корабли Туасса ад-Руайн тем временем слегка вырвались вперед - видимо, сказывалось то, что ветер усилился, - и теперь брали "Афалину" в классические "клещи". До них было уже не больше пяти кабельтовых, и скоро они выйдут на расстояние выстрела из лука...
– Два
– услышал я голос капитана.
– Лучники!
Да уж, стрелы слишком жалкое оружие, чтобы причинить хоть какой-то урон бронированному Левиафану, с горечью подумал я. И хрен его возьмешь на абордаж. Разве что попытаться атаковать его союзников-виарийцев, и даром что их вдвое больше чем нас?
Мгновение спустя я увидел, как из трубы с раструбом по левому борту сулийца вылетел еще один метательный заряд. Он прочертил в воздухе черную дымную полосу и с шипением погрузился в море метрах в пяти от нашего корабля. Я поискал глазами Домино и Элику, но такелаж фок-мачты скрывал от меня бак "Афалины".
Почему я здесь? Я должен быть рядом с ней!
Я уже обернулся, чтобы сказать капитану Орфину, что иду на бак, но встретился взглядом с Домашем. Роздолец стоял чуть позади меня, подняв щит и сжимая в руке свой грозный топор: глаза у него горели, челюсти были стиснуты. Рядом с роздольцем был мой оруженосец Джарем с обнаженным фальчионом в руке, а за ними стоял Ганель, наш всезнайка, но не книга была в его руках, а виарийская фигурная пика. Он тоже собирался сражаться рядом с нами. Рядом со мной.
Могу ли я покинуть их? Даже ради моей...
– Полтора перестрела!
– крикнул капитан.
В третий раз взревел рог: моряки вокруг нас сноровисто наложили стрелы на тетивы своих луков, готовясь дать залп. Корабли Туасса ад-Руайн развернулись и теперь шли прямо на нас, будто собирались таранить нас в борт. Но еще раньше будет смертоносный дождь стрел с обоих кораблей, и кто его знает, дойдет ли дело до рукопашной схватки? Вот они, виари, выбравшие службу повелителям мертвых - я уже могу видеть их, как они стоят на баках и вдоль бортов, держа наготове длинные луки из китового уса, предвкушая быструю и легкую победу. Их много, больше, чем нас, и очень скоро они захватят наше судно и бросят наши головы к ногам сулийского посланника, который сейчас наверняка предвкушает быструю и легкую победу. Мою голову, Домаша, Джарема, Ганеля, Элики.
Голову моей Брианни...
А если попробовать сделать ВОТ ТАК?
– Капитан Орфин!
– крикнул я.
– Чего тебе. фламеньер?
– Можете просигналить этим молодцам, чтобы смотрели на нас?
– Конечно.
– Тогда сигнальте, сейчас же.
На этот раз боевой рог "Афалины" издал длинную переливчатую трель. Я вытянул из ножен кинжал подошел прямо к заднему лееру кормы, так, что теперь меня могли хорошо видеть с обоих кораблей Туасса ад-Руайн. Домаш и Джарем двинулись было за мной, но я жестом остановил их и теперь чувствовал на своей спине их недоумевающие взгляды. И такие же напряженные и вопросительные взгляды были устремлены на меня с вражеских палуб, где собрались готовые к бою команды Туасса ад-Руайн.
Я вытянул левую руку перед собой, сдвинул рукав куртки вверх почти до локтя и коротко резанул себя по предплечью. Выступившая из пореза кровь потекла по руке и закапала на палубу.
Вот так, Элика, подумал я, с вызовом глядя на приближающиеся виарийские корабли. Если твой совет не поможет нам, то уже ничто нас не спасет...
Ответом мне была тишина - слишком долгая,
– Они трубят отбой! Они выходят из боя!
– Есть!
– заорал я в восторге.
– Разорви демоны мою печенку!
– выпалил Домаш.
Действительно, виарийские суда начали менять курс, разворачиваясь к нам бортами и расходясь в стороны. И на "Магистре Магуте" сразу поняли, что означает этот маневр. Левиафан испустил долгий, пронзительный режущий уши гудок - настоящий вопль ярости и злобы. Повелители мертвых поняли, что их рабы изменили им, вышли из подчинения, не захотели убивать своих братьев. Что сила живой крови и древней традиции нарушила их планы. Сразу два снаряда вылетели из чревы чудовища и упали совсем рядом с "Афалиной". И теперь всем на судне, не только мне, было совершенно очевидно, что следующий залп попадет точно в цель.
За моей спиной раздался громкий треск, и этот звук заставил нас всех обернуться. Над носом "Афалины" появился огромный светящийся шар, в котором вспыхивало множество электрических разрядов. На наших глазах этот шар поднялся выше мачт, и понесся над морем в сторону черного корабля, оставляя за собой полосу из разноцветных искр. Повис прямо над сулийцем - и взмыл вверх, к облакам, осветил их призрачным слепящим светом, таким ярким, что мы все невольно прикрыли глаза. А когда свет померк, мы все увидели, как над крейсером некромантов буквально на глазах сгустилась непроглядная черная со зловещим багровым отливом туча. И ослепительно сверкнула первая молния, ударившая прямо в сулийский корабль. А потом еще одна, и еще, и еще.
Это была даже не гроза - настоящий электрический шторм, если можно так сказать. Молнии поражали Левиафана раз за разом, с интервалами меньше секунды, и гром грохотал непрерывно, оглушив всех нас. Я видел ужас на лицах стоявших рядом виарийских моряков, я видел страх в глазах Домаша - а ведь напугать роздольца совсем непросто! Да и мне было страшно. Могу поклясться, что никто никогда ни в одном из миров не видел такой чудовищной грозы, какую в тот день видел я. Может, только в аду - если, конечно, в аду бывают грозы, - можно увидеть что-то подобное. Сулийский крейсер весь окутался электрическими разрядами, вода вокруг него буквально кипела, он на глазах терял скорость, а молнии из магической тучи все продолжали бить в него, не теряя своей силы. Поднявшийся шквалистый ветер обрушился на "Афалину", осыпая нас брызгами, волны подхватили наш корабль, но никто не покинул кормы - все мы, с трудом сохраняя равновесие, вцепившись в леера и снасти, наблюдали, как буйствует магическая стихия. Наконец, сулиец потерял ход, его начало разворачивать на месте, но молнии продолжали сыпаться на него, добивая уже беспомощное судно. Прошло еще, наверное, с минуту, и я увидел, что черный корабль начал крениться на нос.
– Он тонет!
– заорал я, пытаясь перекричать вой ветра и непрерывный грохот громовых раскатов.
– Тонет, сволочь!
Крен сулийского монстра увеличивался буквально на глазах. Вот уже корма задралась над водой, и стали видны застывшие неподвижно винты. Белый пар окутал его плотным облаком - это раскаленный молниями металл обшивки соприкасался с морской водой. Потом черный корабль начал заваливаться на левый борт. Словами не описать, какое торжество я ощущал в эти секунды. У меня больше не было сомнений, что с кораблем магистров покончено.