Крейстонские туманы
Шрифт:
— Бегом к телефону, Ларри, узнай, что там нужно Хоули, а я за ним!
— Почему не наоборот?
— Некогда спорить, боец, в подземелье ты заблудишься! — закричал Крейстон уже из ванной, срывая с потайной двери насторожки, — А я догоню мерзавца на пикапе.
Через секунду только старый Джереми Монстр и Баск, дремлющий у очага оставались в кабинете Крейстона.
***
Вильерс рассчитывал застать преступника врасплох. Учитывая баснословную силу Швица, констеблю в поединке с ним ничего хорошего не светило. Он собирался прикидываясь, наивным простачком, пристроиться к немцу в
Но к счастью для Вильерса, судьба подстерегала его. Не найдя подходящей тропинки, которая позволила бы ему спуститься к палатке О’Райли, констебль просто спрыгнул вниз, на полянку, поросшую дикой земляникой. Спрыгнул и проломил настил над тайником, где вольный сын окрестных холмов беспрепятственно гнал свой тройной можжевеловый. Укрытие было создано по всем правилам партизанских схронов и найти его можно было только так. Со всей дури прыгнув на доски сверху.
— Черт бы тебя взял, О’Райли! — завопил констебль со дна аккуратно выкопанной глубокой ямы с гладкими, зачищенными штыком лопаты стенками.
Он потратил бы минут пять, выбираясь из западни, но при падении сломал лодыжку. Очень скоро поняв, что потерял былую подвижность, Вильерс принялся названивать всем подряд, кто был у него в телефоне. Но со дна оврага О’ Райли мобильная связь работала через пень колоду. Пока констебль сообразил, что единственный шанс для него связаться с внешним миром, это набрать короткое смс для Хоули и подкинуть мобильник вверх, как можно выше, прошли те роковые четверть часа, которые иногда отделяют мир живых от мира иного.
***
Крейстон на пикапе приехал к обрыву минуты через две, после того как туда добрался его двойник. Бьюик врезался в тот же самый древний можжевеловый ствол, который когда-то туманным утром остановил и самого Крейстона с Барри Монстром на пути в бездну.
Крейстон затормозил в паре метров от заднего бампера своего многострадального автомобиля с темными пятнами от затертой краски и достал буксировочный трос. Лорд уже прикрепил трос к пикапу, когда тот, кто сидел за рулем бьюика распахнул дверцу и выглянул, обернувшись. Крейстон замер. Человек в бьюике мог бы служить его собственным отражением.
— Кто вы? — невольно ахнул Крейстон, такого сходства он не ожидал.
— Ваш дальний родич и ваш тренер по выездке. Не волнуйтесь, я не убегу. Насмешка судьбы, в аварии я сломал именно ту ногу, увечье которой так долго симулировал.
— Как же так? Ну что вы творили здесь, и почему? Почему, господи, вы не представились сразу, да еще затеяли этот маскарад? Я был бы счастлив принять вас в своем доме.
Двойник досадливо пощелкал пальцами и закурил.
— Увы, милорд, я понял это слишком поздно. И я не хотел бросать тень подозрения на вас. Случайный бонус. Собирался признаться именно вам. И даже почти добрался по винтовой лестнице до потайной двери. Но вы как раз шли со своими гостями в подземелье и я едва успел унести ноги. Потом спохватился, что обронил улику. Вернулся за этим чертовым бинтом... Все бы обошлось, Крейстон, но на обратном пути я споткнулся и в падении задел рычаг. В вашей крипте я получил неизгладимые впечатления. Тот, кого я там встретил, отчетливо дал мне понять, что убийце в святилище не место. Мой крик вы, вероятно слышали.
— Сейчас я отбуксирую вас от края, — сказал Крейстон.
— А зачем, собственно? — пожал плечами двойник и затянувшись
Крейстон покачал головой и принялся закреплять трос под бампером бьюика.
— Все, закрепил. Теперь, если вы намерены продолжать, то утянете за собой и пикап. Я не оставлю вас, предупреждаю.
— Не сомневаюсь.
Дождавшись когда лорд усядется в пикап и заведет мотор, двойник удовлетворенно кивнул и спокойно достал глок.
Крейстон почти успел в прыжке перехватить руку самоубийцы. Почти успел.
— Переиграл, — выдохнул лорд, когда резкий звук выстрела спугнул дремлющих птиц.
Полевые птицы взметнулись над зарослями и чайки над заливом отозвались негодующими криками.
— Он меня опять переиграл... Проклятье, если бы я остался стоять на земле, я бы его остановил, — с горечью пожаловался Крейстон наплывающей над заливом ночной тьме.
***
Смс Вильерса, Хоули, естественно не получил. Марли в фольксвагене на своем боевом посту, зачитавшись историями про Хогвартс, тоже не пришел на помощь напарнику. Констебля уже глубокой ночью обнаружил, конечно, О’Райли. Что называется, как они оба с утра начали этот суматошный день, так вместе и закончили. Вызвонив с тропинки над оврагом, где мобильная связь работала, банду завсегдатаев «Трех дубов», О’Райли со своими верными клиентами доставил констебля в амбулаторию на самодельных носилках из брезента. Доктор Снайдерс виртуозно соединил перелом и подбодрил пациента.
— Всего лишь малый берц надломил, Вильерс. Тебе крупно повезло. Любой другой на твоем месте костей бы не собрал.
Весть о происшествии с Вильерсом принес в «Корону», конечно, Падди и потом остолбенев, наблюдал, как Эллис Сильверстоун после его слов стремглав вылетела из гостиницы в безлунную ночь.
Через четверть часа она ворвалась в палату к пострадавшему, несмотря на позднее время и протесты доктора. На лице девушки не было ни косметики, ни типичной для нее саркастической усмешки. Вильерс просто онемел, когда увидел это.
— Отстаньте от меня! Я могу ухаживать за раненными! — закричала на Снайдерса Эллис и кинулась с рыданиями на грудь констебля.
— Угу, теперь вижу, — согласился доктор и осторожно затворил за собой дверь.
Весть о самоубийстве Крейстонского душителя почти мгновенно разнеслась по округе и город погрузился в блаженный сон. К утру на работу опоздали почти все, кто работал. Это просто невероятно, до какой степени они оказывается жили в напряжении все эти недели кошмара. Наконец-то все кончилось и наступил долгожданный мир и покой.
***
В середине лета командировка исследователей подходила к концу. Своей плодотворностью она превосходила большинство прежних и у Ривза, и у Лейзерса. А вот для Черри, она вообще была первой, что сразу же заставило суеверного Ривза наречь свою помощницу счастливым талисманом.
Что угодно, но уж счастливой себя Черри совершенно точно не чувствовала. Она никому не сказала о своем визитере, принесшим ей пыльные лодочки с тропинки у кладбищенской стены. И она никому не собиралась показывать его признание, хотя перечитывала его всю бессонную ночь. Читала и перечитывала, не тая всхлипы. Спасибо мастеровитому Рою, теперь из-за двери ее комнаты наружу не доносилось ни звука. И абсолютная, мертвая тишина царила в соседних комнатах, которые больше уже никогда не услышат чарующий смех златокудрого Оберона. Так Черри мысленно и нарекла двойника Крейстона. Оберон. Ее потеря. Ее безвозвратная потеря.