Крид: Советник Соломона
Шрифт:
Мухаммед ибн Карим молча кивает в знак согласия, его лицо также не выражает никаких лишних эмоций, словно ритуальная маска, но в его глазах считывается понимание.
— Истина так, мой господин, и я знаю, что ваши решения всегда продиктованы мудростью и благоразумием, — произносит он с уважением. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам достичь ваших целей.
— Однако волнения на «новых» территориях всё ещё сильны, и местные дикари не желают принимать власть короля-колдуна, — произносит Мухаммед ибн Карим с едва заметной иронией в голосе. Он делает небольшой поклон, как будто
— Но я сделаю всё возможное, чтобы утихомирить этих бунтарей и наладить мир в государстве. — Он покорно склоняет голову, словно подтверждая свою преданность. Его глаза, однако, блестят не только преданностью, но и скрытой надеждой на быструю победу над бунтом, на укрепление своего влияния и на возможность добиться еще большего доверия от своего господина.
— Что по Гуджарату и прочей заокеанской торговле? — задумчиво интересуюсь я у советника, откидываясь на спинку кресла.
Мои пальцы бездумно стучат по столу, словно пытаясь передать ритм моих мыслей. Я осознаю, что пора завести отдельного человека для этих дел, чтобы Мухаммед ибн Карим мог сосредоточиться на более важных вопросах. Но пока я не нашел никого, кто мог бы стать ему равным по умственным способностям и «преданности».
— Торговля с Индией процветает, мой господин, — отвечает советник, показывая мне сверток с документами, который лежал у него под рукой. — Мы получаем много ценных товаров, таких как пряности, ткани, драгоценные камни и другие диковинки. Наши торговцы становятся все более смелыми и уверенными в себе, они с каждым месяцем расширяют свои торговые пути.
Тайный советник делает небольшую паузу, дабы собраться с мыслями.
— Однако есть несколько проблем, которые требуют вашего внимания, мой господин.
— Во-первых, португальцы все более активно вмешиваются в нашу торговлю, пытаясь установить свой контроль над морскими путями к Индии.
— Во-вторых, пираты стали все более смелыми и наглыми. Они нападают на наши корабли и забирают товар. Мы уже потеряли несколько ценных грузов.
Он сделал паузу и выжидающе смотрит на меня.
— Что вы хотите, чтобы я сделал, мой господин?
Я спокойно встаю из-за стола и делаю несколько шагов по кабинету.
— С португальцами нужно говорить со стороны силы, — резко произношу я, и в моих алых глазах вспыхивает магическое пламя, как у одного ифрита. — А с пиратами мы говорить не будем вовсе. — Я останавливаюсь и поворачиваюсь к Мухаммеду ибн Кариму, взглянув ему в глаза.
— Я хочу, чтобы ты подготовил экспедицию в Индию. Мы отправим туда самый мощный флот, чтобы показать португальцам, что мы не боимся их. А пиратов мы искореним окончательно, — произношу я с нескрываемой решимостью, взгляд мой становится холодным и непроницаемым, словно сталь.
— Подготовь каперские доверенности и объяви нашим абордажным командам, что чужакам и португальцам мы отныне не рады, — заканчиваю я с сухой интонацией, словно произношу приговор.
Мухаммед ибн Карим молча кивает, на его лице не отражается никаких эмоций, но в глазах можно увидеть понимание.
— Да, мой господин, — произносит он с уважением. — Я незамедлительно приступлю к выполнению ваших приказов.
Советник делает почти незаметный поклон,
Он отходит от стола и с уверенностью поднимает глаза.
— Я уверен, что мы сможем очистить морские пути от пиратов и заставить португальцев уважать наше великое государство. — Советник делает еще один небольшой поклон и отправляется выполнять приказы, оставляя меня в глубоких мыслях.
И тут я вновь возвращаюсь к мысли о том, что нужно делегировать обязанности Мухаммеда на большее количество людей, дабы разгрузить его и забрать все излишки власти, ибо для одного человека это уже слишком много, но сделать предстоит аккуратно и без особой спешки.
Да и полководцы, подающие надежды, у нас уже есть, осталось лишь найти людей, сведущих в экономике и торговле, или обучить самому, но это уже чуточку сложнее и дольше, так что вопрос остаётся открытым, и нужно думать, ибо кадры решают всё!
Широка и обильна земля Сомали V
Щедрый человек — это тот, кто дает подходящему человеку подходящую вещь в подходящее время.
Аристотель
***
Алджуран наконец-то дозрел и был готов упасть мне прямо в руки. Вернувшись к озеру лавы и водопаду, я погрузился в медитацию, дабы через духов ветра, воды и земли видеть всё, что происходит в Алджуране, и при неудачном «ходе» повстанцев мобилизировать нашу армию.
***
Солнце палило нещадно, превращая пыльную дорогу в раскаленный песок, который, казалось, дышал жаром. Воздух дрожал от зноя, создавая мираж, в котором песчаные дюны превращались в мерцающие озера. Но Умар Али ибн Бени не обращал внимания на невзгоды. Он сидел верхом на своем верном скакуне, его лицо было загорелым и суровым, а глаза горели решимостью. За его спиной простиралась длинная цепочка повстанцев, пестрая смесь крестьян, ремесленников, воинов и беглых рабов. Каждый из них был одет в лохмотья, но в их глазах горел огонь надежды, жажда перемен, желание освобождения от гнета султаната.
Умар чувствовал эту мощь, эту жажду свободы, которая витала в воздухе, как запах горящего костра. Он знал, что этот народ, этот хаос, эта буря — его сила. Он сам когда-то был одним из них, бедняком, борющимся за существование. Но жажда справедливости, тяга к власти и стремление к переменам превратили его в лидера, в человека, способного объединить разрозненные силы и бросить вызов могущественному султанату.
Их цель — сердце Алджурана, его столица, богатая и роскошная, но отравленная коррупцией и несправедливостью. Умар представлял себе, как повстанцы, словно лавина, обрушатся на ее стены, сокрушая все на своем пути. Он видел себя в окружении пылающих дворцов, а его имя на устах народа будет звучать как символ освобождения.