Крик ночи
Шрифт:
— Мы точно не знаем, подделаны ли американские банкноты, но французские безусловно фальшивые. Человек, которого мы задержали — американец. Он приехал в Гавр в прошлую субботу, имея при себе пачку рекомендательных писем к послам Соединенных Штатов в Европе. Если бы он своей попыткой к бегству не показался нам подозрительным, мы бы сочли его жертвой ловкого мошенничества.
— Как его зовут?
— Он называет себя Шринером и утверждает, что он — оптовый торговец посудой и что приехал в Париж на отдых. Он находится под подозрением и у Нью-Йоркской полиции. Та считает, что его средства не позволяют ему путешествовать
— Вы нашли у него что-нибудь интересное?
— Ничего особенного… Нам нужно выяснить еще несколько вопросов. Мм хотим просить вас заняться им. Удалось выяснить, что он уже успел войти в контакт с американским послом в Париже.
Гольт кивнул. Он знал, что все американцы, будь они миллионеры или преступники, при малейших препятствиях, чинимых им за границей, обращаются к своим дипломатическим представителям.
Гольт застал американца в маленькой комнате парижской префектуры. Среднего роста, тщательно одетый незнакомец что-то старательно писал. На вид ему можно было дать около пятидесяти лет, У него были резкие неприятные черты лица.
— Как ваши дела? — спросил Гольт, протягивая ему руку.
Он тут же заметил, что кисть задержанного не принадлежала человеку из высших слоев общества. К тому же арестованный не привык связно излагать свои мысли.
Гольт оставил его и направился к префекту, чтобы исследовать американские банкноты. Осмотрев их, он положил пачку на стол и сказал:
— Не сомневаюсь, что это — фальшивка, хотя подделка исполнена прямо-таки художественно, Я хотел бы осмотреть все, что в момент ареста он имел при себе.
Все вещи, снабженные этикетками с номерами, лежали в соседней комнате. Гольт начал с писем. В основном это были рекомендательные письма послам и консулам, подписанные известнейшими в Нью-Йорке лицами.
Между этими, малозначительными бумагами Гольт нашел записную книжку, где были отмечены фирмы, имеющие дела с иностранной валютой. Самым важным показался Гольту конверт, адресованный в «Палас-Отель». Судя по марке, письмо было отправлено из Лондона. Адрес был четко выведен от руки.
Гольт обратился к своим французским коллегам:
— Вы наблюдаете за отелем? — спросил он.
Чиновник кивнул.
— Впрочем, не думаю, чтобы из этого что-то вышло, — заметил Гольт, — они всегда работают по одной и той же схеме. Фальшивые деньги отправляются агентам, а те сбывают их. Агент присылает часть выручки центральному управлению, которое может и не быть там, где печатаются деньги. Через какое-то время агент снова получает небольшую посылку…
— Вы полагаете, что вскоре в отель снова придет посылка?
— Нет, ни в коем случае. За каждым агентом этой организации следит другой, и тоже хорошо оплачиваемый, с которым первый совершенно не знаком. Последний, разумеется, известит центральное управление об аресте Шринера.
Внимание Гольта привлекла одна из американских банкнот.
Извинившись перед коллегами, он поднес ее к окну. Гольт заметил, что с одной стороны банкноты — странная линия, обозначенная серым тоном.
— Не дадите ли вы мне очень яркую лампу и увеличительное стекло? — попросил он.
Гольт долго рассматривал подозрительную банкноту. Внезапно он тихо свистнул, и глаза его заблестели от возбуждения.
— Посмотрите-ка вот сюда! — сказал он.
Французский коллега взял стекло из его рук. На линии, пересекающей банкноту, были выгравированы с удивительной ловкостью слова: «Мэри Марпл, 942 Кристалл-Палас-Роуд, Лондон. Банкноты № 687642-687653. Употреблять молоко».
Оба с недоумением посмотрели друг на друга.
— Что это означает? — ошарашенно спросил француз.
— Есть человек, способный расшифровать это послание, — сказал Гольт, — и мы должны его найти.
— Но кто мог все это написать?
— Том Марпл, — ответил Гольт. — Убежден, что нас еще ждут большие открытия!
Из Кембриджа в Вальсем-кросс вели три дороги: кратчайшая была почтовая, вторая проходила через Нью-Маркет, третья же служила только для крестьянских телег, она даже не была обозначена на картах и в дорожных указателях. Но, несмотря на свою незначительность, дорога имела собственное имя — «Коллэ».
Среди местных жителей Коллэ был известен как очень талантливый оригинал. Он был одним из пионеров научного подхода к сельскому хозяйству, его имя было довольно известным в Англии. Его причуды стоили ему много денег, поэтому он умер почти нищим. Коллэ повезло в том отношении, что он мог считать до известной степени законченным труд своей жизни. После своей смерти он оставил маленькую усадьбу со ста акрами пахотной земли и домом, построенным по его собственным планам.
Перегруженный работой, поверенный Коллэ не мог слишком интересоваться исполнением последней воли покойного. Чтобы избавиться от забот, он подверг завещание несколько своеобразному толкованию и потому продал усадьбу первому встречному покупателю. К его удивлению, тот заплатил очень высокую цену, став таким образом обладателем всего движимого и недвижимого имущества покойного Коллэ.
Адвокат покойного, сэр Гедслей, впоследствии отзывался о покупателе как о любезном американце, желавшем приспособить усадьбу для воскресного отдыха.
Вряд ли, впрочем, кто-либо стал бы утверждать, что этот дом приспособлен для приятного времяпровождения. Мрачный особняк своими толстыми стенами напоминал тюрьму. Простые окна были забраны толстыми железными решетками. Рабочие комнаты размещались от основания дома до его стропил. Единственная спальня находилась на нижнем этаже. Наверху была сейфовая комната, которая, благодаря стальным стенам, была огнеупорна. Туда можно было попасть из спальни с помощью веревочной лестницы, так как настоящей лестницы в этом странном доме вообще не было. Несгораемый шкаф был встроен в бетонной стене. Новый владелец усадьбы появлялся там лишь изредка, причем, никогда не оставался дольше одной ночи.
Но вдруг дом ожил: усадьбу каждый день посещали люди из Лондона. Иногда то был сам хозяин, иногда его представитель, но они никогда не появлялись вместе, за исключением случая, когда их там неожиданно застала Мэри Гринби…
…Под проливным дождем Хельдер ехал в свое поместье. Он сидел у руля, а рядом с ним — «Тигр»-Броун. Оба молчали всю дорогу, пока автомобиль около двух часов ночи не остановился у подъезда мрачного здания.
Заметив огни автомобиля, из дома вышел человек. Потом он исчез и снова появился с ключом, которым открыл гараж для автомобиля Хельдера.