Кристальная ложь
Шрифт:
Геворг напыжился. Ему было неприятно слушать все, что без обиняков выдавала супруга. В принципе, она была права. Но признавать это кавказец не собирался.
— А ты хотела, чтобы я трахал кого-то совестливо? — прищурив глаз, спросил муж. Он пытался пошутить, но в сложившейся ситуации шутка прозвучала нелепо. По этой причине направился к бару. Однако по дороге его застали убийственные слова жены:
— Нам лучше всего развестись, — тихо, но в то же время очень отчетливо промолвила она.
Казалось бы, всего лишь каких-то четыре слова. Однако эффект они произвели неимоверный. Армянин на мгновение замер и качнулся,
— Что ты сказала?
Кончики ее губ невольно дрогнули. Все-таки произнесенное ею требовало достаточной смелости. Она ее вроде бы и нашла в себе, но волнение все равно захлестывало, что и отражалось на мимике. Алена не стала повторять сказанное.
— Ты прекрасно все слышал, — заметила она и тут же добавила: — Как тебе мое предложение? Тебе такая мысль в голову не приходила? Я думаю, что это будет самое мудрое наше с тобой решение. Как думаешь?
Женщина напряженно смотрела на супруга, стараясь изо всех сил не дать волю слезам. Тот явно смутился и какое-то время пребывал в молчаливом ступоре. Наконец он оживился. На лице у него заиграла нездоровая улыбка. Она уловила это и машинально попятилась, будто ощутила исходившую от Геворга опасность. Однако последовавшие затем его слова несколько притупили ее бдительность. А он весьма решительным тоном заявил о своем согласии на развод.
— Да, ты права. Давай разведемся, — говорил он, кивая головой. — Зачем нам так мучиться? Вся эта ревность. Все эти скандалы. Надо покончить раз и навсегда. Развод. Ну, конечно же, развод. Не будем слушать твоего братца, а пойдем и расторгнем брак. Вот это настоящий праздник. Надо срочно за это выпить. Тебе не предлагаю.
Он снова двинулся к бару. Достал оттуда литровую бутыль коньяка, немного повозился с пробкой и вскоре хорошо приложился прямо из горла. И хоть сама логика его тогдашнего поведения предполагала произнесение тоста, он этого не сделал. По сути, это должно было послужить еще одним тревожным сигналом для Алены. Однако она его не заметила, хотя и пристально следила за каждым движением мужа.
— Я пью за наш развод, — комментировал он, — и надеюсь, что все пройдет честно. Ну, ты должна понимать, что он должен произойти только при справедливом дележе имущества.
Он указал рукой, в которой держал бутылку, на интерьеры.
— И как ты представляешь «справедливый дележ»? — скептично уточнила Алена.
Геворг еще раз отхлебнул из бутылки, вытер пятерней губы и расплылся в противной улыбке.
— Все должно быть по-честному, — принялся объяснять свою точку зрения он. — То есть мне отходят все банковские активы, все движимое и недвижимое имущество, а ты уходишь из моего дома на все четыре стороны. Уходишь в том, в чем сейчас стоишь. Халатик и тапочки, так уж и быть, я тебе по старой дружбе оставлю. Я не хочу, чтобы мои родственники и друзья говорили, что Геворг Гаспарян настолько скуп, что выгнал свою бывшую жену из дома прямо голышом. Этого не будет, конечно. Хотя интересно посмотреть на того, кто первым бы клюнул на твои дряблые ляжки.
Алена возмутилась и едва ли не плюнула мужу прямо в лицо в ответ на его высказывания.
— А у тебя губа от такой честности не треснет?! — с неподдельным возмущением воскликнула женщина. — Ты, кажется, забыл, что
Геворг тут же взорвался неудержимым криком:
— Да что ты мне все о своем брате пиликаешь! Ты меня еще дедом своим попрекни! Или бабкой какой-нибудь! Заколебала уже! На хрену я вертел и тебя, и весь твой семейный портрет…
— Да ты своим хреном только шлюх ублажать можешь! — не смолчала Алена. — Посмотрим, как тебе это умение поможет, когда ты сам после развода гол как сокол останешься!
— Это ты что? Грозишься оставить меня после развода без копейки? — нарочито недоверчивым тоном изрыгнул из себя армянин и в очередной раз глотнул из бутылки.
— Все именно так и будет! — уверенно воскликнула женщина и с издевкой добавила: — «Бумер» свой, надеюсь, недалеко припрятал? На первых порах после развода пригодится. Таксовать или мандарины перевозить. Милое дело.
— Что, сучка, ты сказала?! Что?! Повтори, тварь! — гневно взревел он, стремительно подлетел к жене и, не ожидая ответа, со всей силы ударил ее бутылкой по голове.
Алена среагировать не успела. Обливаясь кровью, она без сознания грохнулась на пол. Геворг смотрел на нее ошалевшим, полным ненависти взглядом.
Глава 23
Как бы ни был занят Виктор Битов важными делами своего инвестфонда, он все равно мысленно возвращался к вопросу о судьбе Лазаренко и Гребенниковой. Предварительно вопрос выглядел решенным. Но все же оставались нюансы, которые следовало прояснить. Точнее, даже не столько прояснить, сколько подтвердить некими бесспорными свидетельствами. Чтобы убедиться, хватило бы официального заключения экспертизы. Ему и в голову не могло прийти, что выводы написаны, можно сказать, под диктовку Монгола в его шкурных интересах. Начальник службы безопасности утверждал, что «сладкая парочка» мертва. Максиму он больше доверял, чем Кирсану. И получалось, что Кущ невольно усыпил бдительность своего босса. Плюс ко всему череда важных дел по линии инвестфонда не позволяла зацикливаться исключительно на проблеме бывшего дружка и его подружки.
«Майбах» главы «ГрандБитИнвеста» мчался по улицам мегаполиса. Как обычно, его сопровождал джип охраны с включенными мигалками. Все пробки кортеж объезжал по встречной полосе. Никакого промедления! Никаких преград! Вот он, символ реальной свободы и власти! По крайней мере, так думал сам Битов. Давно пора бы ко всему этому привыкнуть. Но что-то сидящее у него внутри тормозило. И поэтому всякий раз, когда «Майбах» выезжал на встречную полосу или гнал на красный свет, он радовался как ребенок. Потирал от удовольствия руки… Наверняка многие из его партнеров по бизнесу не поверили бы, что ему свойственно такое вот поведение. Батыров, находившийся рядом с Битовым в салоне, об этой привычке знал. Но когда респектабельный бизнесмен начинал хихикать и чуть ли не хлопать в ладошки, тоже не переставал удивляться. Витина привычка не вводила его в заблуждение. Суровости и жестокосердия Битову не занимать. Мог похихикать и тут же отдать приказ кого-нибудь убрать. Ну, вот как того же Лазаря с его любовницей.