Критические статьи, очерки, письма
Шрифт:
В. Г.
От Беранже я знаю, что книга «Возмездие» вам известна.
Гюставу Флоберу
Отвиль-Хауз, 30 августа 1857
Вы написали превосходную книгу, сударь, и я счастлив сказать вам это. Мы связаны с вами некими особыми узами, и это как бы приобщает меня к вашим успехам. Мне вспоминаются те чудесные, полные благородства письма, которые
Вы, сударь, один из передовых умов поколения, к которому принадлежите. Продолжайте же высоко нести перед ним светоч искусства. Я томлюсь во мраке, но я люблю свет. А это значит, что я люблю вас.
Жму вашу руку.
Виктор Гюго.
Жорок Санд
Отвиль-Хауз, 28 мая 1858
Случается ли вам хоть изредка вспоминать обо мне, сударыня? Мне кажется, что иногда вспоминаете, потому что для меня самого естественно и радостно часто думать о вас.
Я только что прочел «Красавцы Золотого леса» и, как всегда, когда читаю ваши произведения, испытывал чувство восторга. Меня радует их сила, их изящество, их прекрасный слог, благородный ум, восхитительные открытия на каждом шагу; мне отрадно чувствовать, как под ласкающим покровом поэзии бьет ключом философская мысль, мне радостно открывать в женщине великого человека. Позвольте мне сказать, что я предан вам до глубины души.
Мой дом пока еще только жалкая лачуга; им завладели славные мастеровые Гернсея, которые, принимая меня за богача, считают долгом слегка пощипать «важного французского барина», растянув подольше и это удовольствие и самые работы. Надеюсь все же, что когда-нибудь мой дом будет окончательно готов и со временем вам, быть может, придет охота посетить его, освятив в нем какой-нибудь уголок своим присутствием и памятью о себе. Что скажете вы об этих мечтах?
Хорошая вещь мечты! Люблю их! Но так же и даже больше я люблю действительность. А какое блистательное явление нашей действительности такая женщина, как вы! Пишите, утешайте, учите, продолжайте свой проникновенный труд, живите среди нас, простых смертных, в том безмятежном спокойствии, которое свойственно великим душам, прощающим обиды.
Почтительно целую вашу руку, сударыня.
Виктор Гюго.
Герцену
Этвиль-Хауз, 13 августа 1858
Ваше произведение, мой дорогой и доблестный согражданин, содержательно по идее и необычайно по силе убеждения. Я называю вас согражданином, ибо у нас с вами одна отчизна — будущее, одно гражданство — единение человечества. Вы сделали глубокий обзор современного положения; я согласен с вами почти во всем и, от всей души
Виктор Гюго.
Огюсту Вакери
6 марта [261] , Отвиль-Хауз
Вы и не подозреваете, дорогой Огюст, что чем больше разрастаются «Маленькие эпопеи», тем справедливее становится ваше возражение против этого заглавия; я то и дело вспоминаю о нем. Книга явно не уместится в двух томах; я еще только начал ее и буду ее продолжать; она включит в себя всю историю рода человеческого; она будет Легендой о человечестве. Ну, а что бы вы сказали о таком заглавии:
261
1859
и краткое объяснительное предисловие.
А может быть, лучше:
Здесь есть преимущество в слове «эпический», но, с другой стороны, не следует удлинять названия. Наконец, кроме этих двух заглавий (первое весьма меня прельщает), можно было бы предложить:
Однако в скромности заглавия есть некая претенциозность. Это почти то же возражение, что и против названия «Маленькие эпопеи».
Подзаголовок «Первая серия» имеет то преимущество, что позволит мне отложить пока все то, что относится к современности и что в настоящий момент невозможно напечатать. Сообщите мне ваше мнение относительно всех этих мелких вопросов. Вы знаете, как высоко ценю я все, что исходит от вас. И все-таки книга рождается, растет и нравится мне.
Я не пишу нашему дорогому Мерису, ибо знаю, сколько у него сейчас хлопот. Передайте ему, что в четверг в Гернсее будут пить за здоровье «Школьного учителя» в лице двух его представителей: Поля Мериса и Фредерика Леметра.
Что касается вас, то в вашу честь я провозгласил тост 24 февраля (вам это известно, не правда ли?). Я пил за вашу славу, а это и означает пить за ваше здоровье. Представляю вас в ореоле громадного сценического успеха. Париж в конце концов всегда платит свои долги.
Прошу вас, поблагодарите от моего имени вашего племянника за те сердечные и проникновенные строки, которыми заканчивается его статья о Викторе, и поздравьте его, пожалуйста, с такой превосходной статьей. Он одной породы с вами, ваш племянник!
Будьте так добры, попросите Мериса, если у него будет свободная минута, возобновить подписку на Ламартина, начиная с января. Неделю тому назад я переслал ему сорок франков. Надеюсь, ему уже доставили мой банковский чек.
Крепко жму руку вам обоим. Засвидетельствуйте мое почтение г-же Вакери и г-же Лефевр.