Крокодильчик в перьях
Шрифт:
Обидно, конечно. Я, оказывается, уже успела привыкнуть к тому, что все окружающие с меня умиляются и стараются если не угодить, то хотя бы погладить. Нет, лишнее внимание, конечно, раздражало, и частенько я мечтала о том, чтобы избавиться от своих способностей. Ну вот, мечта сбылась. Больше никто не пускает на меня розовые слюни. Но…
Но эти взгляды, полные опасливого ужаса, еще сильнее действуют на нервы. И будят желание сделать назло: щелкнуть зубами и сказать «бу-у-у!». И знаете, обидно так. Я ведь раньше себя адекватно оценивала: не уродина, вполне милая. Не должно быть такой реакции окружающих. Может, моя внешность изменилась, как и внешность моей цыпочки? И теперь я действительно тот еще уродец?
– Сильно страшная, да?
– Что?
– Дейлен даже не остановился, одной рукой открыл дверцу ближайшего экипажа и полез внутрь.
– Глупости. Какая была, такая и есть. Самая лучшая на свете. А волосы мы тебе магией за пару часов нарастим.
Дейлен Албаази
С ума они все посходили, не иначе. Но мне на руку — пусть и дальше шарахаются. Мне больше достанется. Я сам до конца не понимал, насколько меня бесило стремление всех и каждого если не отобрать, то пощупать мою женщину.
А теперь даже Тайгри сверкает глазами из угла экипажа и с трудом сдерживает инстинктивное желание выпрыгнуть на ходу. При том, что он снова принял животный облик, который труднее контролировать, его выдержку можно только уважать.
А вот усталая, исцарапанная, голодная и надутая, словно мышь на крупу, Ада вызывала только неконтролируемые приступы умиления, желания убаюкать, защитить и… и трахнуть, да. Зачем себе врать? Похоже, я тот еще извращенец. Или дело в другом?
– Она очень страшная, - твердил Тайгри до того, как мы тронулись в обратный путь к куполу.
– Очень. Нет, не просто некрасивая… жуткая! С этими ее силами! Только вспоминаю, как меня скручивало от умиления… бр-р-р. А я тебе не верил!
– Сам дурак!
– ругалась на него Ада.
А я млел. Моя! Красивая, глаз не оторвать. И в этом ее беззащитном коротеньком ежике на голове больше соблазна, чем в самых длинных и роскошных косах.
Живая! Здоровая. С добычей. Идеальная женщина!
Правда, куда теперь девать добычу и как вообще отобрать у Адэрин неизвестно чье яйцо, я пока не придумал. Зачем нам чужие дети, ей еще наших рожать. Но говорить я ей об этом пока не буду, слишком уж явно цыпленок в них вцепилась.
– Тайгри, действительно, успокойся уже. Больше никакого внушения точно нет, а с описанием внешности ты перебарщиваешь. Кто угодно смотрелся бы плохо после тяжелых испытаний, - сказал я вслух.
А про себя подумал: только не Ада. Она милая и пушистая… скоро будет.
– Слушай, вот в этом я не уверена!
– Ада потянулась, чтобы достать губами до моего уха, чем вызвала волну мурашек по всему телу и несанкционированный подъем некоторых частей тела.
– Слишком подозрительно они все шарахаются. Точно так же, как раньше липли.
– Да? Еще лучше, - улыбнулся я.
– Что лучше?
– А… ничего, просто переволновался за тебя. Не беспокойся, разберемся. Я же не шарахаюсь. Значит, никакого воздействия нет. А у них просто на контрасте с прошлым образом такие приступы, - попытался я успокоить курочку, скрывая в глубине свое ликование.
Это ж получается, никто к ней теперь не то что приставать не будет, вообще не подойдет! Ни женихов, ни последователей, ни нянек.
– Ты и раньше не умилялся так, как другие, - хмыкнула мне в шею несносная девчонка. И добавила то, от чего я едва не растекся медом по сиденью экипажа: - Ты всегда был особенный.
Да, я такой. Самый особенный, крутой и сильный. Невосприимчивый ни к какому воздействию, ни к положительному, ни к отрицательному. Хах, самому смешно. Кажется, василиск, поселившийся во мне, принес с собой не только магию общего облика, но и петушиное самомнение.
Увы, удар по этому самомнению ждал меня совсем скоро: как только вереница экипажей въехала на территорию академии и я вынес свою курочку на руках во двор.
– Ада!
– Хоровой вопль едва не оглушил всю спасательную экспедицию.
А потом ее едва не затоптал отряд из четверых ящеров. Четверых, я не ошибся!
Ладно братья. В конце концов, им немножко можно. В меру. Они мои будущие родственники. Но куда, мать его, лезет гнилой паршивый геккон?! И с какой стати он повис на моей невесте словно прищепка?!
– О, ну это… оригинально. Теперь ты больше похожа на ящерку, - сказал он после того, как я отодрал его от девушки за шиворот. А та отдышалась и проверила, цело ли трофейное яйцо.
– А что это у тебя? Да ладно! Настоящее?!
– А на меня, значит, можно внимания не обращать?
– Василиск в голове бил крыльями и рыл землю шпорами.
– А ну, пшел отсюда, мелкий вредитель!
– Дейлен.
– Адэрин улыбнулась мне, погладила по руке и мне моментально расхотелось убивать. Хм… - Тин, давай все потом. Я устала и…
– Между прочим, спасал тебя я.
– Мое обиженное бурчание удивило меня самого.
– А это бесхвостое сидело и грело лапы дома.
– Конечно, ты спасал.
– Улыбка у курочки стала еще ослепительнее, чем была. Даже чумазость ей шла.
– Отнесешь меня… а куда, кстати, теперь?
– Вообще-то хвост мне отодрал отец как раз тогда, когда я хотел с вами отправиться. Ада, хочешь сувенир? Вот все обещают руку и сердце, но никогда их не отдают. А я тебе настоящий хвост могу подарить! В самом прямом смысле слова.
– И маленький мерзавец протянул моей женщине тонкую цепочку, на которой болтался какой-то крючок. Загогулина. Из камня, похожего на перламутровый изумруд.
– Чувствую себя осликом Иа, - непонятно пробормотала Адэрин, но подарок взяла и улыбнулась паразиту.
– Спасибо. Я ценю. Обещаю замолвить за тебя словечко перед Аланой. Намекну ей, что некоторые ящерки неравнодушны к сильным и независимым женщинам.
– Эй!
– Геккон неожиданно подавился воздухом, вытаращил глаза и стал похож не на себя, а на кого-то настоящего, живого и честного.
– Эгей, - подмигнула ему Ада.
– Все-все, потом договорим! Сахлиэ тебе, если что, расскажет технику безопасности, у него опыт!