Кроме нас – никто
Шрифт:
– На сей раз интереснее… И ответственнее… Раух объяснит… – и постучал в дверь оперативного отдела.
Полковник объяснил, но не сразу. Он сидел в своем кабинете, обняв бритую голову двумя руками так, что длинные узловатые пальцы петушиным венчиком переплетались на затылке, и смотрел в карту, словно читал в ней увлекательный роман.
– Район серьезный, – вводя в суть дела, сразу предупредил Семарглова майор, оперевшись двумя руками о край стола и тоже склоняясь над картой. – К горам мы все привыкли и там работать умеем. Даже ты уже умеешь… А здесь на три десятка километров одни болота и камыши, со всех сторон окруженные пустыней. Заплутать так же легко, как в центре Москвы. И еще учти осложняющую ситуацию – под самым боком Иран. Заплутаешь, туда попадешь и устроишь нам маленький международный скандал, который дипломатам потом месяц разгребать. Такие случаи, кстати, уже были… Камыши прямо через границу уходят. И не поймешь, может случиться, в какой стране находишься…
– Да, осторожнее надо быть… Осторожнее… – полковник Раух оторвался от увлекательного «чтения» карты и протянул старшему лейтенанту руку. – Граница в болотах никак не отмечена. Она в воздухе висит… И ни КСП, [11] ни колючей проволоки в три ряда… С одной стороны афганский кишлак, который тебя и интересует, с другой иранское селение. Между ними сотня шагов по горячему песку и четыре похожие одна на другую тропинки. Не спутай. Дома и сады тоже похожи, словно одними руками выстроены. Вся визуальная разница в том, что на иранской стороне есть двухэтажное административное здание. Там иранский флаг висит. «Духи» пока без флагов обходятся… Разве что одним светло-зеленым… И еще маленькая деталь – в Иране магазин есть. Афганцы туда за покупками бегают. У вас не получится, потому что ночью магазин закрыт, а до открытия дожидаться не рекомендую… Место высадки – вот здесь…
11
КСП – контрольно-следовая полоса, главное достижение советских пограничников – шла вдоль всех сухопутных границ Советского Союза в дополнение к нескольким рядам заграждений из колючей проволоки. По подсчетам западных специалистов, сооружение таких пограничных полос обошлось Советскому Союзу в 400 миллионов долларов.
Длинный палец полковника показал точку на карте.
– Маленькая прогалина среди болот. Возвышенность не больше двух десятков метров. Обзора нет, но и тебя не видно. Теперь суть задания… Солоухин!
Майор сменил позу. Вместо ладоней поставил на стол оба кулака, руки согнул, словно отжиматься собрался, и ниже склонился над картой.
– Идешь по азимуту… – майор начал ставить задачу. – Умеешь, надеюсь?
– Конечно, товарищ майор… – улыбнулся Семарглов.
– Вот и прекрасно. Идешь, значит, строго по азимуту. В рабочей карте азимут отмечен красным карандашом. Направление – к афганскому кишлаку, который используется в качестве базы сразу двумя полевыми командирами душманов… – Теперь уже палец майора постучал по точке на карте. – Раньше они между собой повоевывали, как добрые земляки, не умеющие поделить авторитет, теперь сдружились. Вчера оба отряда выступили в рейд, предположительно на пару недель. По крайней мере, согласно донесению осведомителя, запасов они с собой взяли на пару недель. И нет пока видимых причин, чтобы им вернуться. Наше командование по нашей просьбе сняло небольшой войсковой гарнизон недалеко от их пути, чтобы «духи» не влипли в историю и не были вынуждены не вовремя вернуться. Сейчас в кишлаке не больше двух десятков «духов», часть из которых раненые, остальные представляют собой что-то вроде сил тылового обеспечения и не в состоянии оказать серьезного сопротивления. Кроме одного человека. Он, кстати, тоже легко ранен и только поэтому не пошел в рейд. Это основной их штабной работник, может быть, даже начальник штаба, выпускник нашей академии Генштаба. Все операции против наших и правительственных войск разрабатывает именно он. Живет он в комнатушке в самом штабе. Этого человека или захватить, или, при невозможности захвата, уничтожить…
– Понял, товарищ майор…
– Ничего ты не понял, потому что я не закончил… Это второстепенная задача. Так сказать, попутная, чтобы упростить себе жизнь в дальнейшем… Основная – в комнате, где живет этот человек, стоит сейф. Простой металлический ящик, и не надо быть «медвежатником», чтобы его вскрыть. Ключи должны быть у человека, которого я тебе уже представил. Не будет ключей, хватит взрыва гранаты. Нам нужен только один документ оттуда. Только один… Договор на поставку «Стингеров» фирмой из Саудовской Аравии, но, как ни странно, с банковскими реквизитами какого-то американского банка. Искать в куче бумаг будет сложно. Мне кажется, проще забрать все бумаги из сейфа…
– Тем более мы не знаем точно, что там есть еще, – добавил полковник Раух. – Могут попасться интересные бумаги… Лучше забрать все… Заранее приготовьте мешок побольше…
– Понял, товарищ полковник.
– Теперь смотри сюда… – полковник вытащил из ящика стола газету, на полях которой неумело или небрежно, наспех был нанесен простым жестким карандашом чертеж. – Это приблизительный план того самого кишлака. Мы запросили карту космической съемки, чтобы иметь план более точный, но карту могут прислать только завтра. Ждать мы не можем. Мало ли как изменятся обстоятельства. Смотри… Вот это здание в самом центре – штаб. Буквой «Г»… Самый большой дом. Не ошибешься. Правое крыло… Ты подходишь вот отсюда… – показал палец. – Две улицы. Для движения выбираешь ту, которая понравится… Запомнил чертеж?
– Так точно.
– Вот и все, – завершил постановку задачи майор Солоухин. – В кишлак проникать скрытно. Ни к чему нарываться на возможный заградительный огонь и нести потери. Тихо пришли и тихо же ушли… Лучше вообще без выстрелов… Может быть, если будет возможность и необходимость, и сейф целиком унести. Мы не знаем, сколько он весит… Не думаю, что слишком тяжелый… И все… Назад на вертолетную площадку. К середине дня должны быть там. Вертолет будет уже ждать. В усиление к твоему взводу дается подполковник Яцко, временно переведенный на должность рядового, и старший лейтенант Вадимиров со снайпером и арбалетчиком. Арбалетчик – на случай встречи с собаками.
– Еще вот что… Лишнего при Яцко не болтай… – невнятно и едва слышно предупредил, как пробормотал, полковник. – Все-таки особист… Сам знаешь, что это такое…
– А зачем он вообще нам нужен, товарищ полковник? Проверка?..
– Нет, – недобро усмехнулся Солоухин. – Просто подполковнику необходимо развеяться, чтобы не видеть в каждом пролетающем мимо облаке «око Мураки»…
10
Из Кабула прилетела целая следственная бригада военной прокуратуры, до самых ушей загруженная собственной важностью. Долго ворчали на полковника Рауха за то, что он, исполняя обязанности командира части, не сохранил место возгорания в том виде, в каком оно оставалось после пожара.
Раух слегка покраснел загорелой лысиной, выслушивая претензии.
– У меня люди с операции прибывают. Им нужны палатки для отдыха. Я посчитал отдых личного состава перед следующей операцией более необходимым мероприятием, – строго и конкретно, не желая оправдываться, сказал он следакам. – Выполнение первоочередных боевых задач я считаю приоритетным вопросом и потому ваши возражения не принимаю. Я занимаюсь своим делом, а вы, по мере сил, занимайтесь своим.
Следственная бригада и занималась. Долго допрашивали прапорщика-электрика, заодно проверили проводку выборочно в десяти палатках и везде нашли образцовый порядок. Электрик, как проверяющие убедились, свое дело знал и халатности не допускал. Особый интерес вызвал сохраненный пучок пакли. Проверили склад части, там пакля была своя и не идентичная той, что стала причиной пожара. Но остатки упаковали в целлофановый мешочек, чтобы отправить на экспертизу. Паклю со склада забрали в отдельном мешочке.
Подполковник Яцко с вытянутым лицом ходил по палаточному городку вместе со следственной бригадой, всем своим видом показывая сожаление по поводу торопливости прокурорских работников – из-за этого он улететь не успел. Впрочем, свой отлет Яцко не отменил, хотя следователей в известность заранее не поставил. Чтобы не имели возможности согласовать свои желания с возможными приказами высшего командования.
А майора Солоухина в это время пригласил для разговора еще один следователь, тоже майор, приехавший с остальными, но ночным пожаром совсем не интересующийся. Этот следователь в отличие от других носил ярко-голубые погоны, [12] смотрел на все вокруг себя умными и вдумчивыми глазами и никому не делал замечаний. Беседовали в кабинете полковника Рауха в отсутствие самого полковника.
12
Ярко-голубые погоны носили офицеры КГБ.
– Вы знаете, майор, что, например, после масштабного поражения бывает на войне страшнее самого поражения? А?..
И попытался вместе с вопросом в глаза Солоухину заглянуть.
– Что же? Не победа же, надеюсь?.. – Солоухин слегка зажмурился, чтобы избежать откровенного разглядывания, и повел разговор с недоверчивыми нотками, потому что уже понял, о чем им предстоит говорить.
– Слухи об этом поражении…
– Возможно, вы и правы…
– Не просто возможно. Это факт, уже давно доказанный психологами.