Кроме нас – никто
Шрифт:
– Товарищ подполковник, – строгим шепотом предупредил Вадимиров, – солдаты смотрят…
Яцко понял, о чем речь, и собрал в кулак волю, чтобы не заставлять подгонять себя. Но это обошлось ему дорого. Нетренированные ноги стали ватными и отказывались повиноваться.
Уже на подходе к кишлаку, когда миновали камыш и вышли на невысокие песчаные барханы, Вадимиров переглянулся с ефрейтором Щеткиным, взглядом передавая наставническую эстафету, полученную от Семарглова, и поспешил вперед, чтобы догнать командира взвода. Семарглов и сам уже остановился как раз на нужной дистанции от ближайшего дувала [13] и поднял над головой смоченный слюной палец – проверял, с какой стороны дует ветер.
13
Дувал – глиняный забор в Средней Азии и Афганистане.
Ветер дул со стороны кишлака, следовательно, собакам трудно было поймать запах и уловить звук. Хотя бы в этом повезло. Наблюдение длилось не слишком долго, поскольку в график все еще не вошли.
– Я гляну, пожалуй… – предложил Вадимиров.
– Давай… – Семарглов согласился.
Старший лейтенант ушел в темноту, взяв с собой только арбалетчика. Ждали их, казалось, бесконечно долго.
– Что-то случилось… – мрачно предрек подполковник Яцко.
Семарглов не отреагировал, чтобы не показаться грубым, хотя фраза о вороньих вокальных способностях вертелась у него на языке. Но отвечать и не пришлось, потому что две тени, незаметно приблизившись, поднялись с земли совсем недалеко и быстро, чуть-чуть пригнувшись, заспешили к группе. Семарглов поднялся навстречу первым, за ним остальные. Но Вадимиров сделал рукой указующий жест и даже не остановился. Весь мрачный вид старшего лейтенанта говорил, что он узнал нечто важное. Группа, соблюдая тишину, двинулась за ним. Только снова оказавшись рядом с камышами, командир взвода разведки остановился, поджидая Семарглова. Подполковник Яцко тут же оказался рядом.
– Это иранская сторона… – сообщил Вадимиров. – Давай карту!
Семарглов и без того уже развернул планшет. Слабый луч фонарика, прикрытый офицерскими спинами от взгляда со стороны, порыскал по условным обозначениям.
– Там у костра во дворе сидят трое пограничников. Капрал и двое рядовых…
– Здесь нет погранпоста, – сказал Яцко. – Может, мы не туда вышли?
– Наряд пришел… Остались здесь ночевать. В сарае, похоже, кони… Копытами, слышно, бьют… Селение то самое. И магазин, и флаг над административным зданием…
– Это не ориентиры, – не согласился подполковник. – Если мы не туда вышли, мы можем не найти обратную дорогу… Вертолеты долго ждать не будут…
В его голосе откровенно прозвучали нотки беспокойства.
Семарглов провел фонариком по карте.
– «Не туда» мы могли выйти только на сорок километров выше… Там, кстати, и камышей нет…
– Мало ли… Эти карты… – подполковник не мог успокоиться.
Вадимиров коротко глянул на него.
– Мы вышли туда. Афганский кишлак виден с окраины. Там тоже костер горит… Мы прошли до самого костра. И уже оттуда вернулись.
– Вы что, на реактивном самолете летали?.. – подполковник высказал свое недоверие, чувствуя, что и ему не доверяют. По крайней мере, не желают считаться с его мнением.
– Мы передвигались так, как должен уметь передвигаться каждый участник боевой операции спецназа, – ответ Вадимирова уже прозвучал откровенным намеком на недавнее отставание подполковника во время марша.
– Где проходим? – словно бы не замечая присутствия подполковника, спросил Семарглов командира взвода разведки.
Вадимиров показал пальцем маршрут.
– Вперед! – скомандовал Василий Иванович, не глядя на Яцко. – Иди направляющим…
– А что там у костра? – спросил все-таки подполковник, желая показать, что он тоже не пустое место и иногда умеет думать.
– У костра там, товарищ подполковник, скорее всего, дрова… – уже уходя, ответил Вадимиров очень серьезным тоном…
Показалось, что все неурядицы, начавшиеся с того, что вертолет «промахнулся» с местом высадки, остались позади. Кишлак найден, можно делать свое дело. Теперь все должно идти своим чередом. Но костер на окраине кишлака заинтересовал, естественно, не только подполковника Яцко. Семарглов, едва увидел чахлый костерок, несколько раз поднимал бинокль, понимая, что дрова в пламя кто-то должен подкладывать. Но никого увидеть не сумел. Тем не менее Вадимиров вел группу прямо на пламя и только в двух десятках метров свернул в сторону. Теперь уже и Василий Иванович даже без бинокля увидел, что рядом с костром лежат собака и человек. Без движений лежат. Не в тех позах, в которых спят…
Вадимиров не зря брал с собой арбалетчика…
Через кишлак прошли быстро – не велико расстояние. Нужный дом, стоящий особняком и отличающийся от всех остальных конфигурацией – остальные дома квадратные, и только искомый стоит в форме буквы «Г», – нашли быстро. Семарглов выставил посты, окружение вокруг дома и попробовал на прочность дверь. Заперта изнутри на засов, не на замок. Засов, скорее всего, деревянный, держится неплотно, но не громыхает при шевелении. Семарглов переглянулся с Вадимировым. Тот кивнул, отступил на шаг и на громком выдохе резко ударил ногой. Дверь вылетела вместе с петлями. Остальное было выполнено технично и очень быстро. Не слишком большое помещение за секунды оказалось захваченным. Единственный человек, оказавшийся в доме, был поднят с пола, где спал на нескольких толстых одеялах, и оторопело смотрел одним глазом, поскольку второй глаз вместе с головой у него был перевязан. Сейф найден в этой же комнате, вскрыт ударом приклада по висячему замку. Все документы перекочевали в подготовленный заранее мешок. И – на выход вместе с пленником, все еще не сообразившим, что происходит…
И только когда группа захвата оказалась во дворе, со стороны улицы, где был выставлен пост, раздались сначала две короткие очереди, потом еще сразу три. На посту оставались два бойца. Значит, стреляли не только они.
– Выводи группу, – скомандовал Семарглов Вадимирову. – Первое отделение, за мной…
И заспешил к месту перестрелки не напрямую, а через ближайшие дворы.
Там, на улице, уже развернулся настоящий бой. Отход первого поста, который не в состоянии был сдержать атаку, прикрывал пост следующий. Штабные данные, очевидно, оказались неверными. Конечно, в кишлаке не остались основные силы, и потому на окраинах не были выставлены посты, тем не менее душманов, способных держать оружие, оказалось значительно больше, чем предполагалось. Не меньше двух десятков «духов» в темноте улицы перебегали от дувала к дувалу, приближаясь к основному месту событий. И четыре человека, выставленные на улице на двух постах, не могли, конечно, сдержать их. Хорошо еще, что местность вокруг пустынная, следовательно, и улицы не изобилуют растительностью. Каждый наступающий был хорошо виден. И Семарглов, оказавшись с десятком бойцов сбоку от наступающих, пропустил их на десяток метров и сзади начал обстрел, сам прикрываясь дувалом ближайшего двора. Это сразу же поставило «духов» в невыгодное положение. Оказавшись запертыми на замкнутом пространстве улицы, под обстрелом с двух сторон, они сразу потеряли несколько человек, но не растерялись и очень быстро переместились в ближайшие дворы, скрытые такими же невысокими дувалами. Таким образом, бой мог бы принять позиционное положение и задержать отход, если не выполнить его сразу.
– Отходим… Все отходим… – громко крикнул Василий Иванович. Так громко, чтобы слышно было и на постах. И по коротким очередям сразу понял, что солдаты выполняют команду, прикрывая один другого.
Отходили организованно. Без паники, без ненужной торопливости, способной внести неразбериху в действия. Еще дважды вступив в перестрелку с «духами», Василий Иванович вместе с первым отделением своего взвода сумел соединиться с уличными постами и на окраине кишлака уже встретил остальных, поджидающих командира недалеко от камыша, подступающего здесь к кишлаку достаточно близко.
– Потерь нет? – поинтересовался подполковник Яцко.
Ему никто не ответил, поскольку подполковник не спрашивал никого конкретно. А Семарглов уже смотрел в планшет, сверяя показания стрелки компаса со своими ощущениями.
– Туда… – показал рукой Вадимиров.
– Туда… – согласился Василий Иванович.
12
Майор Солоухин проснулся сразу, услышав единственную автоматную очередь. Его палатка стояла в центре городка и достаточно далеко от постов. Тем не менее, проснувшись, он сразу сориентировался и даже определил, с какой стороны сквозь сон слышал стрельбу.