Крошка Черити
Шрифт:
– Что? – взревел мистер Стин, первый раз теряя самообладание.
Саймон поднял брови.
– Вам это кажется невероятным? – насмешливо спросил он. – Отчего же?
Мистер Стин предпринял мужественную попытку вернуться к прежней небрежной позе, но ошеломляющая новость подействовала на него слишком сильно. Он произнес:
– Каким бы ни был повесой лорд Десфорд, я не могу поверить, что он настолько потерял чувство приличия, чтобы соблазненную им девушку привезти в дом к леди, с которой он помолвлен, и попросить позаботиться о ней!
– Я тоже! – с готовностью отозвался Саймон. – Конечно,
Но живое воображение мистера Стина уже работало вовсю. Он наставил указательный палец на Саймона и требовательно поинтересовался:
– Но почему, молодой человек, вы не сообщили мне об этом обстоятельстве с самого начала?
– Понимаете, – ответил Саймон, – мой отец все еще болеет, а леди Силвердейл хочет дать прием по случаю обручения – на котором, как вы понимаете, он не сможет присутствовать, пока не выздоровеет. Поэтому было решено, что объявление помолвки откладывается до его полного выздоровления. Мы, конечно, знаем об этом, друзья Десфорда – тоже, но, чтобы избежать преждевременной огласки, держим все в секрете. Так что прошу вас не распространяться об этом, мистер Стин! Хорошую трепку задаст мне брат, если узнает, что я не оправдал его доверия!
Мистер Стин встал со словами:
– Не скрою, молодой человек, что не чувствую себя полностью удовлетворенным вашим объяснением. Мне уже давно стало ясно, что вы – не будем церемониться! – отъявленный враль. Мне остается только – с большой неохотой, должен признаться – вызвать румянец удивления на одних нежных девичьих щечках – другими словами, я считаю, что мой долг – услышать эту историю из уст мисс Силвердейл. Не говоря, конечно, о горячем желании прижать к груди мое обожаемое дитя! Если вы будете так любезны, мистер Каррингтон, и сообщите мне, как добраться к мисс Силвердейл, я немедленно освобожу вас от своего присутствия!
– О, это в Хертфордшире! – беспечно произнес Саймон. – Спросите любого в Уэйре, как проехать в Инглгхерст; вам покажут!
Когда мистер Стин взялся за свою шляпу, он добавил:
– Но я бы вам посоветовал дождаться возвращения моего брата! Леди Силвердейл придется принять вас, если вы явитесь у него под крылышком, но она дьявольски не любит неожиданностей, и, если вы пойдете один, вас, скорее всего, выставят!
– Вы дерзите, молодой человек, – надменно произнес мистер Стин. – И болтаете недопустимые глупости. Объясните мне, как эта дама – воплощение благопристойности, по вашему описанию – могла принять в свой дом мою дочь?
– Из жалости, конечно! – сказал Саймон. – Всякий пожалел бы девушку, брошенную отцом, такую одинокую и несчастную!
Мистер Стин смерил его раздраженным взглядом и вышел.
Молодой мистер Каррингтон, затратив не более двух минут на самодовольный анализ недавней стычки с самым мерзким пройдохой, какого ему случалось встречать, пришел к выводу, что его ловкий маневр может быть разоблачен, если он немедленно, со всей мыслимой скоростью, не помчится
Саймон был достаточно проницателен, чтобы догадаться об ограниченных финансовых возможностях мистера Стина. Он счел маловероятным, чтобы этот почтенный джентльмен, из пепла восставший к вершинам процветания, решился нанять почтовую карету, запряженную четверкой. Скорее можно было предположить, что он поедет дилижансом, а в Уэйре наймет коляску. В то же время рискованно было полагаться только на собственные домыслы, и молодой мистер Каррингтон, почуявший манящее его приключение, откликнулся на призыв с мальчишеским восторгом. Меньше чем за полчаса он сменил свои элегантные панталоны на пару бриджей для верховой езды, сунул ноги в высокие сапоги, сюртук с подбитыми плечами и длинными полами сменил на другой, более подходящий для джентльмена, собирающегося на верховую прогулку, схватил шляпу из шкафа и перчатки с туалетного столика, хлыст – из той каморки, в которой были беспорядочно свалены самые разнообразные принадлежности, и скатился по лестнице. Когда он вышел из дома, из-за угла показался его грум, ведущий лошадь, на которой мистер Каррингтон часто совершал прогулки по парку; за ним спешил посыльный, которому поручено было позвать конюха.
Пара слов груму, шиллинг – мальчишке-посыльному, и он уже был в седле. Но несмотря на тревожное чувство, гнавшее его вперед, мистер Каррингтон давно вырос из мальчишеской привычки без приглашения приезжать в Хертфордшир, поэтому он решил второй раз заехать на Арлингтон-стрит.
Олдэма, со всех ног бежавшего на необычно настойчивые и громкие звонки, едва не хватил удар, когда он увидел, что это всего лишь мастер Саймон, видимо решивший весь дом поставить с ног на голову.
– Ну, к чему это, сэр! – возмущенно сказал он. – Можно было подумать, что это Бонапарт, удравший с острова Святой Елены! И не пытайтесь въехать в дом на лошади, этого я не допущу!
Саймон, не увидевший поблизости ни одного посыльного, вынужден был подвести свою лошадь прямо ко входу в дом, к подножию лестницы; он отрезал:
– Я не собираюсь вести ее в дом! Я хотел только знать, где его светлость! Вы действительно не знаете?
– Нет, мистер Саймон, не знаю!
– Черт тебя побери с твоей скрытностью! – взорвался Саймон. – Это страшно важно, приятель!
– Мистер Саймон, я клянусь вам, что говорю правду! Уезжая, его светлость сказал только, что рассчитывает вернуться не раньше чем через день-два, но он не говорил мне, куда он едет, и не мое дело задавать ему вопросы.
– Так он вернулся из Хэрроутейта? – нахмурившись, спросил Саймон. – Ты передал ему то, что я просил?
– Да, сэр, теми же словами, – заверил его Олдэм. – «Я буду в Лондоне до конца недели». Вот так я и сказал. Но его светлость велел только передать, если вы еще раз зайдете, что он заглянет к вам, когда вернется. Чего, мистер Саймон, мы ожидаем с минуты на минуту. Миссис Олдэм, как вы можете убедиться, на кухне, готовится поставить в печку пирог с голубями и пару хороших кусков мяса…
– Пусть черти заберут твое мясо!.. – сердито перебил Саймон. – Где этот парень его светлости? Где Стеббинс?