Кроссовер масок
Шрифт:
— Ненадолго, Рюпей.
— У меня очень упрямый цирк, Цельный. Цепкие маленькие гады. И я уйду лишь в том случае, если эти гады сами меня выгонят. Уж извиняй.
— Пари?
— Пари!
Чувствуя, как немеют пальцы от крепкого рукопожатия Александра, Грегори с содроганием размышлял, каким образом существам, привыкшим доверять лишь себе, превратиться в единый организм — дышащий в унисон и ощущающий любую перемену в каждой своей составляющей. Как Сириусу стать «командой»?
У них просто огромные проблемы!
«О, Высшая Сила, если ты реально существуешь, то, прошу, яви чудо!»
Внезапно их стол качнулся. Грегори, все еще сжимая руку Александра, повернул голову. Край их стола оказался конечным пунктом назначения для завершающей прыжок Аркадии Теньковской. В следующее мгновение она, стоя на столешнице, согнула ноги в коленях и, не теряя скорости, снова прыгнула, перелетев через сомкнутые в рукопожатии руки двух старост.
— Твою ж… — вырвалось у Грегори.
Потрясенный взгляд Александра сопроводил прыжок девушки до того момента, как она приземлилась на пол с другой стороны.
Доля секунды промедления, и Аркаша дернулась в сторону, уходя с изначальной траектории под идеально прямым углом.
«Какое чистое движение», — успел подумать Грегори прежде, чем их с Александром стол снес огромный рычащий вихрь.
На пол посыпались тарелки. Чай пополам с супом образовал живописную лужу, обрамленную грибами и развалившимся на частички картофелем. Стол, получивший хорошего пинка, сбил пару соседних и едва не зацепил ножками несколько студентов.
Грегори, удачно слетевший со скамьи, — ему удалось не попасть под горячую руку того, кто преследовал Теньковскую, — отполз еще на пару метров, безотрывно следя за перемещениями Аркаши. В огромном парне, несущемся за девчонкой, он узнал вервольфа, чья известная импульсивная агрессивность одарила его прозвищем «Пятнашка».
— Смотри-ка, а Шмакодявка качественно подходит к выбору врагов. Выбирает тех, кому она на один зуб. — Рядом с Грегори осторожно, чтоб не расплескать красную жидкость в стаканах, опустился на корточки Ровен. — Только клыки, только хардкор. А ты мне в укор ставил, что я, видите ли, ее Стопроцентными шмякнул. — Демон, неприкрыто наслаждавшийся наигранностью высказанного упрека, сунул один из стаканов в руки Грегори. Тот машинально взял его. — Полюбуйся. — Ровен чокнулся оставшимся у него стаканом со стаканом старосты и с шумом сделал глоток. — Пятнашка тоже не выдержал вида ее рожи. Гляди, как его колбасит. Аж шерсть повылезала. Если б не метка, тут бы давно уже реальная поганая волчара скакала.
Грегори мало что слышал из слов Ровена. Он был заворожен... полетом. Только так можно было назвать бег девчонки. Она скользила сквозь визжащую от страха толпу, огибая каждую фигуру по минимально возможной траектории. Короткое отклонение одного плеча назад — буквально на пару миллиметров, — Чтобы вписаться в зазор между двумя голосящими девушками, нырок под локоть парня, в панике размахивающего руками, резкие рывки в обе стороны, словно по поломанной змейке, в рассчитанном маневре ухода от столкновения. Без сомнения, она изо всех сил уносила ноги от Пятнашки, но в то же время ее сознание не было окутано паникой. Грегори знал это совершенно точно, потому что в тот короткий миг, когда Аркаша только собиралась оттолкнуться от их стола в новом прыжке, он видел ее лицо. И это было вовсе не лицо умирающего от ужаса, сквозь туман застилающей разум паники понимающего, что опасность настолько близко, что может лизнуть пятки. Нет, иная картина застыла в тонких чертах: сосредоточенность и осознание каждого следующего действия. Воплощение осмысленного отступления.
Грегори, не глядя, протянул руку и вцепился в Ровена. Демон смолк, позволяя старосте воспользоваться своим плечом как опорой.
— Ты это видишь?
— Что? — Ровен выпрямился и негодующе охнул, когда пятерня Грегори с глухим хлопком опустилась на его макушку.
— Гляди. — Грегори повернул голову демона в сторону действа.
К ним приблизился Александр и молча встал рядом.
Грохотали откинутые в стороны столы, попискивали отброшенные с дороги студенты, яростно рычал Пятнашка, преследуя маленькую юркую фигурку.
Грегори скосил взгляд, оценивая выражение лица Ровена, затем посмотрел в сторону Александра. Все верно. Он не ошибся, потому что стоящие рядом с ним разделяют его изумление. И ему вовсе не мерещится, что склонная влипать в неприятности первогодка и полукровка Аркадия Теньковская двигается так, словно предугадывает каждое сцепление подошвы своих кроссовок с полом, каждое изменение давления на мышцы и кости ног и оценивает расстояние сразу до всех близ находящихся объектов и даже тех, что располагаются в «слепой зоне». Это что, какой-то интуитивный бег?
— Расчет на скорость, — пробормотал Александр. — Посредством уклонения от препятствий и восполнения потерянной из-за маневров скорости короткими рывками из неудачной позиции. И как будто постоянно начинает движение с низкого старта. Огромная нагрузка на все, что ниже колен. Она уже должна была давно шлепнуться лицом в пол.
«Александр снизошел до оценивания чужого стиля. — Грегори с волнением прикусил нижнюю губу. — Такое событие игнорировать нельзя. И он прав. Что это за тип выносливости? «Бегу, уповая на инерцию, — авось продлит скорость?» Она же большей частью почти на корточках бежит. На что она полагается, на что надеется? На чем вообще держится ее сила воли? Сумасшедшая.
Словно в подтверждение его слов Аркаша совершила очередной кульбит. Пятнашка, беспрестанно исторгающий из глотки рык и несущийся за девчонкой, опустившись, как самый настоящий зверь, уже на все четыре конечности, рванул вперед с утроенной скоростью и прыгнул, намереваясь рухнуть всей мускулистой тушей на спину преследуемой. Но за мгновение до того, как Пятнашка достиг цели, Аркаша бросила свое тело вправо и, на лету вытянув ноги и руки, прокатилась под столом, как свернутый в тугую трубку ковер. Появившись с другого края, девушка уперлась ладонями в пол, с силой оттолкнулась от него и с той же хладнокровной четкость бросилась вперед. Впереди нее выросла толпа, от страха вероятно забывшая, что оставаться на пути разъяренного вервольфа по меньшей мере непрактично. А уж Аркаша им это объяснять точно не собиралась. Она, все также не теряя скорости, прыгнула, воспользовалась скамьей как опорой и вскочила на стол, по которому уже, грохоча тарелками, продолжила драпать.
«А если представить, что она ведет мяч…»
— Староста!
Грегори с трудом оторвался от всплывающих в сознании картинок и повернулся к одной из студенток — пухленькой зеленоватой первогодке в очках, — которая в волнении дергала его за рукав блейзера.
— Нужно что-то делать! Он же ее пристукнет!
«И то верно. Что это я. Совсем на меня не похоже. На мою первогодку охотятся, а я какими-то фантазиями упиваюсь».
— Где Великая Верхушка?
— Они уже ушли из столовой. — Александр тряхнул головой, будто отгоняя наваждение. — Персонал раздачи должен был кого-нибудь за ними послать.