Крот против оборотня
Шрифт:
В три часа ночи Копаев приступил к основной фазе своей операции. Попасть в подъезд, открыть щиток и отключить питание помещения ломбарда было просто. Потом очень простой замок первой металлической двери, которая вела в помещение для посетителей. Конечно, ведь вся надежда на сигнализацию, зачем же ставить бронированную дверь сейфового типа, как в подвалах денежного хранилища. Датчики молчали. Открывать вторую дверь с более сложным замком Антон не стал, ведь есть окошко для сотрудника ломбарда. Правда, оно закрыто стандартными рольставнями, но мало кто знает, что они, как говорится, взломобестолковые. Пять минут работы небольшим ломиком за закрытыми дверями,
А вот стеклопакет пришлось разбить. Это единственное серьезное повреждение, которое пришлось себе позволить. А дальше много следов проникновения, много следов попытки вскрыть сейфовую комнату, которая, кстати, тут оказалась. Антон еще в четыре часа дня, когда был здесь официально, очень обрадовался, увидев, где на ночь запирают ценности. Он даже и не пытался вскрыть эту комнату.
Обратная дорога через окно приемщицы в общее помещение, а потом внимание Антона привлекли звуки полицейской сирены. Через минуту он выскочил на улицу, плотно прикрыв дверь, и побежал за угол. Невысокий декоративный забор детской площадки торгового комплекса, школьный двор, а за ним двор жилого дома, где он оставил машину. Все, что Антон успел увидеть, когда перемахивал через забор, – это полицейскую машину, остановившуюся возле двери ломбарда. Что привлекло внимание вневедомственной охраны, он мог только догадываться. Скорее всего, их пульт каким-то образом среагировал на отсутствие электропитания охранного оборудования в ломбарде. А он такого варианта не учел. Хорошо, что удалось унести ноги, а то Борисов бы помучился, спасая его в этой ситуации. Если бы взяли внутри помещения ломбарда, то были бы большие проблемы и вся операция могла бы… Прав был Борисов, очень прав, когда говорил о риске.
На следующий вечер Антон, выставляя напоказ удачно исцарапанную на заборе кисть руки, заявился в тот самый кабак, после которого на него напали уроды Марка. Сегодня он зарекся пить. На душе было неспокойно. Опыт общения с криминалом подсказывал, что сложившаяся ситуация могла оказаться элементарной «пустышкой» и не привести ни к чему, кроме как к дальнейшему развитию нежелательных событий. И все же что-то подсказывало Антону, что стоит продолжать. Куда-то эта дорожка через Марка вела.
Того остроносого «шестерку», что подкатывал к нему вчера, он увидел сразу. Тот торчал у стойки бара и похотливо хихикал возле двух размалеванных девиц. Это была удача! И ее стоило сразу же использовать, пока этот недомерок не смылся.
Антон с угрюмым выражением лица подошел к стойке бара и тяжело облокотился на нее, сверля бармена глазами. Тот с готовностью подскочил.
– Водки, – рыкнул Антон. – Стольник!
Бармен нацедил в высокую рюмку и поставил перед Антоном на салфетку. Осведомиться о предпочтениях в закуске он не успел, потому что Антон, не глядя, сгреб рукой заметившего его и притихшего «шестерку», подтащил к себе и медленно вылил водку ему на голову со словами «угощайся, сучара». Девчонки мгновенно исчезли с высоких барных стульев.
– Ну как? Нравится? Еще по маленькой или сразу к закуси перейдем?
«Шестерка» забегал глазами по залу и попытался вырваться, но Антон держал его крепко.
– Тебя как зовут, упырь? – тихо спросил он, подтягивая парня к своему лицу так близко, как будто хотел откусить ему нос. В лицо пахнуло перегаром, дешевым застарелым куревом и гнилыми зубами, но пришлось терпеть, как того требовали роль и ситуация.
– Шлепок, – пропищала полузадушенная жертва. – Отпусти, ты чего…
– Ты не Шлепок, теперь ты будешь зваться Упырем, – прошипел ему
– Я скажу… придет он… хорошо, ты че в натуре… задушишь же…
Антон отпустил скомканную в кулаке рубашку, и парень свалился на пол, громко стукнувшись коленями. За все время инцидента в зале ничего не изменилось, стоял все тот же обычный шум. Но когда он отпустил Шлепка, то сразу почувствовал, что шум стал каким-то другим. Настороженным, что ли.
Пришлось оглянуться, но только медленно, зловеще, чтобы во взгляде была угроза и готовность всех порвать и поломать. В дверях стоял Марк собственной персоной, блестя круглым теменем и насмешливо глядя на Антона. Губы у него были толстыми, все покрыты корками болячек. Это зрелище, и особенно взгляд Марка располагали к тому, чтобы примерить маску бешенства.
Повернувшись всем телом ко входу, Антон сжал рукой рюмку, подумывая, а не раздавить ли ее рукой для большей зрелищности. Наверное, не стоило, потому что можно было поранить руку, а руки ему нужны были здоровыми и крепкими. Конфликт в самом разгаре, и чем он закончится, пока неизвестно.
Марк подошел к стойке бара и уселся на стул чуть поодаль. На Антона он больше не смотрел, только ткнул пальцем куда-то в череду бутылок. Бармен, видимо, хорошо знал вкусы завсегдатая и тут же выудил из шеренги бутылок какой-то коньяк.
– Говорят, ты вчера чуть не спалился? – насмешливо спросил Марк, глядя перед собой в стойку бара.
Было понятно, что обращается он к Антону и что он в курсе ночных событий. Разговор по душам не даст абсолютно ничего, значит, нужно зубы показывать, показывать всем, что ты волчара, что за свое глотку готов перегрызть всякому, невзирая на заслуги, чины и статусы. Ладно, будем играть по вашим правилам, подумал Антон.
– И откуда ты все знаешь? – сверля взглядом Марка, осведомился он недобрым голосом. – И почему полиция приехала, когда я все отключил и сигнализация не сработала?
– А ты так уверен, что все отключил? – расплылся в наглой улыбке Марк, наконец повернув голову к Антону.
– Уверен, – процедил тот сквозь зубы, старательно доводя себя до разумного, видимого со стороны бешенства. – Я уверен, что ты мне «Екатерину» умышленно подсунул, уверен, что там не зря все «цацки» оказались под прочными замками за толстой бронированной дверью и что не случайно прилетели «вертухаи» с пушками, когда я любовался внутри пустыми полками и сейфом.
– Чево, чево? – расплылся Марк в улыбке, насколько позволял разбитый рот.
– А не ты ли, падла, легавым меня сдал? – в воцарившейся тишине громко произнес Антон. – Я тебе хлебало вчера набил, ты мне отомстить решил. Не так?
– Слышь, ты! – Марк пошел красными пятнами и нахохлился, как кочет. – Ты в чем меня сейчас обвинил! Ты, братан, за базар отвечай!
– Обвинил я тебя в том, что ты с легавыми дружбу водишь и что с ломбардом ты меня подставил, – ответил Антон и с интересом посмотрел на бритоголового.
Марк тяжело поднялся, опрокинув стул, на котором сидел, его рот нервно дергался, и из лопнувшей болячки снова стала сочиться кровь. Трое парней с соседних столиков тоже поднялись и заняли позицию вокруг Антона, впрочем, не приближаясь к нему ближе трех метров. Наверное, скорее для того, чтобы он не сбежал, нежели для нападения. Хотя еще не вечер, они себя могут проявить и по-другому. Вон девочки стали потихоньку ускользать из этой части зала ближе к выходу. Интересно, как у них тут драки происходят? Полицию вызывают или кто-то другой урегулирует?