Кровь и честь
Шрифт:
— Так точно… А этот? — в сторону поручика обернулось слепое «око» забрала.
«Обо мне, что ли?»
— Конец связи… Слушайте, поручик, — теперь уже «турист» обращался явно к нему. — Я тут отлучусь, а вы никуда с места не двигайтесь. Если никто из нас не появится через тридцать минут — осторожно двигайтесь к выходу. Только не попадите под огонь — в этом случае тут будет жарко. Да! Держите под прицелом ворота и любого, кто появится, если только это будет не наш… — спецназовец сделал короткий выразительный жест. — Поняли?
— Так точно.
— И еще запомните — тут вам не игрушки. Все предельно серьезно.
— Я понял…
— Отлично. Тогда — удачи.
Напарник растворился во тьме, и Саша остался совсем один. Сначала он бросал взгляды на светящийся циферблат наручных часов ежесекундно, но стрелки будто приклеились к одному месту, и он заставил себя отвлечься.
«Все будет нормально… Все будет нормально… — твердил он сам себе с равномерностью метронома. — Все будет нормально…»
Где-то далеко и глухо треснул выстрел. Еще и еще раз. Александр напрягся и снял автомат с предохранителя. Похоже, что что-то действительно пошло не по плану — до сих пор стрельба велась исключительно из бесшумного оружия.
Еще два выстрела ударили совсем рядом. И из темноты на освещенное место — освещенный луной прямоугольник казался привыкшему глазу ярким, как в солнечный день — спиной вперед вылетел человек в белом, вскинул руку и еще три раза выстрелил в темноту.
«Любого, кто появится… — подумал Бежецкий, поднимая автомат: в висках опять начали стучать молоточки, во рту появился противный металлический вкус. — Любого, кто появится… Но не в спину же!»
Он шагнул из тени на свет, беря на прицел незнакомца с большим пистолетом в тонких, похожих на женские, руках, видневшихся из рукавов широкого одеяния. Подковка на ботинке громко чиркнула по булыжнику, и беглец резко обернулся, вскидывая пистолет.
— Махмуд-Хан?..
Курок несколько раз звонко щелкнул вхолостую — магазин пистолета был пуст — и король замер, лишь тяжелый бесполезный пистолет медленно опускался в слабых руках изнеженного аристократа, влекомый силой земного притяжения.
— Лейтенант Бежецкий?..
На превращенном косыми лучами ночного светила в маску лице — глубокие провалы глазниц и рта на белом — нельзя было различить выражения, но Саше показалось, что король горько усмехнулся. Еще бы — перед ним с направленным на него автоматом стоял тот, кого он когда-то назвал другом…
«Стрелять? — поручик замер в замешательстве. — Как можно?.. Но он же стрелял в тебя?.. Нет, я не смогу…»
«Эфа» сама собой опустилась в его руках, и Александр, сам не понимая, что делает, едва заметно качнул головой в сторону. Как ни ничтожно было это движение, король различил его, кивнул и сначала медленно, не спуская глаз с Бежецкого, будто ожидая выстрела в спину, двинулся в сторону. А потом обернулся и скрылся за безликими коробками зданий.
«Я не вправе распоряжаться жизнью помазанника Божьего… — подумал Александр. — Это — не мое…»
А минуту спустя из ворот появился «турист» с автоматом на изготовку…
14
— Что же ты?.. — почти кричал в лицо бледному понурившемуся Саше «опекун».
За окнами с опущенными жалюзи занимался рассвет. Отряд вернулся на базу без потерь полчаса назад, и теперь в кабинете «старшего» шел тяжелый разговор.
— Почему вы приказали мне оставить этого… этого сопляка одного? — кипел квадратный от амуниции (он снял лишь свой глухой шлем с забралом) спецназовец. — Он же сорвал всю операцию!
— Точно, — неприязненно посмотрел на Александра другой «турист». — Главного упустил.
— Да что вы набросились на мальца? — добродушно гудел из своего угла седоватый краснолицый здоровяк. — Ну, ушел и ушел этот Махмуд. Что с того? Задание-то выполнено!
— Ты что, Федотов? Не понимаешь ничего? — кипел «нянька».
— Без имен, — быстро предупредил худой, похожий на цыгана брюнет, разбирающий, пользуясь минутой, свой автомат: в комнате остро воняло сгоревшим порохом.
Один лишь командир не участвовал в «разборе полетов». Покусывая зубочистку, он удобно расположился у окна и лишь переводил взгляд с одного лица на другое.
— Выполнено! Помяни мое слово: месяца не пройдет, как соберет этот Махмуд свою банду, и тогда уж мало никому не покажется! Такое надо давить в зародыше! Помнишь?..
— Отставить базар, — негромко сказал «старший», и все послушно замолчали, продолжая сверлить друг друга и Бежецкого яростными взглядами. — Задание считаю выполненным. Не совсем чисто, но выполненным. Вы можете быть свободны, поручик. Я сам свяжусь с Кавелиным. Быстренько переоденьтесь, и мой человек подбросит вас до дому.
Когда Саша вышел во двор, давешний микроавтобус ждал его с распахнутой дверцей.
— Сидайте, поручик, — весело улыбнулся ему из кабины давешний «защитник». — С ветерком докачу!
Бежецкий не заставил себя упрашивать: ему было не по себе рядом с этим «змеиным гнездом».
— Неужели вы рассчитывали только на свои силы? — выдавил он, когда авто отъехало довольно далеко от «базы». — А если бы там, во дворце, успели поднять тревогу и на помощь примчались бы войска?
— Не примчались бы, — улыбнулся водитель. — По какому-то стечению обстоятельств места их дислокации этой ночью были блокированы. Наглухо. А теперь их уже разоружают…
— Зачем?
— Ну, мало ли… Вдруг не захотят присягать новому королю? Хотя — вряд ли. Азиаты — народ покладистый. Раз проспали прежнего — ничего не попишешь. Присягнут, как миленькие. Хотя и не все…
— А кто будет новым королем?
— Кто? Ибрагим Второй — больше тут вроде некому. Наверное, уже и корону напялил, торопыга! Или что тут у них полагается? Представляете, поручик? Будят его среди ночи и объявляют: трон освободился, поспешите, если не желаете остаться при пиковом интересе. Ну, он ноги в руки…