Кровь и песок
Шрифт:
— Я ничего не чувствую.
Урий услышал раздражение и беспокойство в его словах. Астарта же, напротив, звучала спокойно и уверенно:
— Ты и не должен. Я знаю, где он находится.
— Портал в темницу Спящего постоянно меняет своё местоположение. Откуда такая уверенность?
Урий был готов поклясться, что в это мгновение Астарта смерила демона тяжелым взглядом. Тем самым, который доставался каждому, кто когда-либо сомневался в её словах или действиях.
— У меня есть медальон, — произнесла она тихо. — Я ощущаю Спящего. Он ближе, чем ты можешь представить, демон.
— И ты уверена, что справишься с ним?
— Ты сомневаешься
Он хмыкнул.
— И что же ты мне уготовила, госпожа?
Астарта не отвечала. И Урий едва поборол в себе желание приподнять голову и посмотреть, что именно происходит между ней и демоном. Ему не нравилось то, как снизился голос Астарты, почти до интимного полушепота, тонущего в шорохе накатывающих волн.
— Твоя роль особенная, демон. Ты получишь… — и остаток она прошептала ему на ухо, так что юноша ничего не услышал.
Урий слабо понимал, о чем они говорят. Всё происшедшее недавно казалось ему каким-то дивным сном, от которого он вот-вот очнется, открыв глаза. Урий не поверил сперва в своё счастье, когда Соломон наконец-то позволил ему навестить прекрасную царицу. После её недомогания и последующей смерти голубоглазого демона (Урий не смог тогда сдержать радостного возгласа, узнав, что создание тьмы сдохло), он так долго её не видел. И разлука была для него подобна болезни, от которой юношу то бросало в жар, то в холод, и ни вино, ни музыка, ни поэзия не могли заглушить ни разрастающуюся в груди горечь, ни острое желание увидеть её. Хотя бы на короткое мгновение коснуться её узких ладоней, прижаться губам к нежной коже и заглянуть в её глаза, в сумеречной синеве которых ему казалось порой можно затеряться. А потому, когда Урий увидел её, готовую исчезнуть, раствориться в подступающих сумерках, он сделал всё, чтобы никогда больше с ней не расставаться.
Они замолчали. И Урий замер неподвижно, стараясь не выдать своего пробуждения. Нехорошее предчувствие внутри всколыхнулось. Он явно услышал то, что услышать не должен был.
— Твой поэт очнулся, госпожа, — тихо молвил демон, и от его холодного голоса, раздавшегося прямо над ухом, Урий вздрогнул.
Юноша поднял голову, глядя сперва на Ласу, стоящего рядом в облике мальчишки-египтянина, а потом на царицу, что глядела на него с улыбкой. И все тревоги его враз прошли, стоило ему увидеть ласку и заботу, проступившие на её лице. Астарта протянула ему руку, помогая подняться, а потом нежно провела ладонью по его щеке.
— Я рада, что ты очнулся, милый, — и голос её был такой теплый и полный любви, что Урий в ответ только кивнул, чувствуя, как его вновь переполняет та самая эйфория, от которой кружилась голова и сердце было готово вот-вот выпрыгнуть из груди.
Юноша огляделся. Он находился на берегу моря, чьи спокойные волны с ленцой накатывали на остывший песок. Небо еще темное, усыпанное мелкими неяркими звездами. Однако, ночь была уже на исходе. Скоро наступит рассвет.
— Где мы?
— В безопасности, любовь моя, — Астарта стиснула его ладонь, заглядывая в глаза Урия. — Но нам нужно продолжать идти. Мы должны спешить. У нас очень мало времени.
— Куда мы идем?
— В одно место, любимый. И прошу, — приложила палец к его губам, — никаких больше расспросов. Ты ведь доверяешь мне?
Голос её был подобен текучему меду, глотку сладкого вина, вдоху вечернего пряного тепла, от которых так приятно и хорошо, что невольно глаза закрываются, накатывают такая приятная дрема и мягкая усталость. И глаза её такие темные и глубокие, будто само ночное небо, а аромат цитрусовых, который он вдыхает полной грудью, окутывает его мягким облаком, отсекая от лишних мыслей и тревог…
Потому Урий лишь кивнул и широко улыбнулся. А затем пошел вперед, когда Астарта легонько подтолкнула его в спину, не оборачиваясь и не оглядываясь. Богиня и демон ненадолго замерли, глядя ему вслед.
— Отличный трюк, — усмехнулся криво Ласу, наблюдая за тем, как меняется её выражение лица от заботливо-любящего вновь к мрачному и решительному, стоило Урию отвернуться.
— Ненавижу так делать, — пробормотала Астарта и вытерла ладонью кровь, тонкой струйкой побежавшей из носа. — Но иначе он бы стал упрямиться.
— Ты и на меня такие чары можешь наложить? — насмешливо поинтересовался Ласу.
Астарта покачала головой, поглядев на свои пальцы, окрашенные темно-багровым, а потом бросила, направляясь следом за Урием:
— На вас, демонов, подобное не действует.
Крит изменился с восходом солнца, ожил, расцвел. Глядя на то, как рассветные лучи окрашивают море в золотисто-розовые цвета так, что вода издалека казалась расплавленным золотом, Астарта подумала, что не зря остров столь любим Зевсом. Крит был полон жизни и красок по сравнению с раскаленными желтыми песками Иерусалима: яркое голубое небо над её головой, и синее безграничное море по правую руку, от которого теперь веял столь приятный в жаркий день бриз.
Глядя на морскую гладь, блестящую от солнца, Астарта вспомнила, что последний раз видела море, когда уехала с Астаротом на восток. Тогда она поддалась на его уговоры бросить очередного богатого любовника и покинуть страну. Пожалуй, это были самые странные и спокойные годы её жизни, когда она единожды всё-таки позволила себе забыть, что когда-то была великой богиней.
Но ничто не может продолжаться вечно. Рано или поздно даже сказки заканчиваются. В том числе, и умиротворенные вечера на берегу моря, когда не было ничего, кроме его объятий, поцелуев, и тихого голоса, которым он шептал ей заветные слова. Астарта сбежала от него одной ночью, так и не признавшись демону, что ей стало скучно и тесно в этой крохотной рыбацкой деревушке, что ей необходимо было что-то куда большее, чем его чувства, что подобное мирное существование не для неё. Сжигающее изнутри желание власти и силы гнало её вперед, и чем дальше Астарта удалялась от их домика, тем свободнее и лучше себя чувствовала. Демон нашел сбежавшую любовницу спустя десятилетия, оставшись подле неё при новом супруге, не сказав ни слова про её побег, не потребовав ни объяснений, ни извинений. И богиня благоразумно не поднимала этой темы, понимая, что лучше всё оставить, как есть.
Астарта стиснула в пальцах прохладный медальон, чувствуя, как усиливается ощущение силы, исходящей от Спящего. Медальон подрагивал в её руке куда чаще, да и сама богиня ощущала, как воздух постепенно холодеет, пропитываясь столь темной дремлющей мощью. Они всё ближе и ближе к порталу Спящего. Еще чуть-чуть, и будут у цели. А там последует долгая подготовка к ритуалу Вызова.
Астарта шумно сглотнула, пытаясь заглушить предательский страх, скребущейся в душе. Она справится. Должна, иначе Спящий погубит каждого, в том числе и её саму. Нет, над неудачей она не будет думать. Всё пройдет так, как надо. Астарта сжала ключ от темницы сильнее. Справится и с этим.