Кровь и Розы
Шрифт:
Мое сердце замерло, когда она впервые заговорила о себе. Она не дала мне ответа, который я хотел… Вместо этого она дала мне ответ, который дали бы все остальные ублюдки снаружи.
Мастер называл меня Роза. Иногда я рабыня 367.
Сколько раз она повторяла эти слова?
«Нет», — выдохнул я, наклоняясь вперед, так что у нее не было выбора, кроме как снова посмотреть мне в глаза. «Твоё настоящее имя. Какое твое настоящее имя?»
Она сглотнула, а боль, отражавшаяся в этих великолепных голубых глазах, разбила мне сердце. Я был ублюдком,
«Это запрещено», — прошептала она так тихо, что я почти пропустил это.
«Разве ты не исполнишь это желание?» — спросил я, снова проводя пальцем по ее боку.
Мои губы парили над её и я прошептал: «Пожалуйста».
Она молча смотрела на меня, ее сочные губы приоткрылись.
«Мария.»
Одно слово на одном дыхании… такое тихое. До моих ушей донесся шепот.
Мария.
Блять, даже имя у нее было красивым. Как такое возможно?
«Мария», — выдохнул я, наши губы были в дюймах друг от друга, но не соприкасались. «У тебя красивое имя. Тебе оно подходит, — продолжил я, пока она оставалась странно тихой.
Она застенчиво наклонила голову, но не раньше, чем я увидел ее улыбку.
«С этого момента к тебе будут обращаться только как Мария».
Ее тело напряглось. Я чувствовал, как она отдаляется от меня, ее разум быстро отключается. Окна закрывались, и я оставался на улице в темноте.
«Это не разрешено. Господин никогда этого не позволит».
Ее прерывистый шепот заставил меня разозлиться. Ради нее я сделал глубокий вдох и попытался говорить как можно мягче.
«Солоник для тебя больше не имеет значения. То, что он думает, больше не твоя проблема. Он больше не командует тобой, — сказал я сквозь стиснутые зубы.
Ее голова резко вскинулась, почти ударив меня. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами в замешательстве.
Я обнял ее за талию, притягивая ближе, удерживая в плену. «Тебе должно быть важно только то, что я думаю сейчас. Что я хочу. Все остальное значения не имеет. С этого момента ты будешь слушать только мои слова, а не какого-либо другого ублюдка».
Ее брови на мгновение нахмурились, а потом глаза стали светлее. «Теперь вы мой… Господин?»
Ах, нахер это дерьмо!
Моя челюсть сжалась, когда я стиснул зубы, но я дал ей ответ, который она хотела. В любом случае это была часть правды.
«Да.»
Ее дыхание застряло у нее в горле, прежде чем она выпустила его с громким свистом.
«Теперь ты моя, Мария».
Я специально назвал ее имя, наблюдая за ее реакцией. Она удивила меня, когда ее губы приподнялись в призрачной улыбке.
«Мне это нравится», — мягко выдохнула она, и наши глаза встретились.
Не имело значения, какая часть ей нравилась… будь то ее имя или тот факт, что я объявил её своей.
Но в считанные секунды ее тихое, сладкое приятие сломало всё чертово самообладание, с которым я боролся. Стремление
Мои пальцы впились ей в бедра, не так сильно, чтобы доставить боль, но достаточно, чтобы дать ей понять, кто контролирует ситуацию. Наши губы были близко, всего в дюймах друг от друга.
Я оставался над ней, не двигаясь. Она вздохнула, глядя на меня сквозь полуприкрытые глаза. Другой рукой я коснулся ее щеки, нежно поглаживая ее большим пальцем.
«Я не планировал этого. Я зашел в эту комнату не для этого, но, похоже, я не могу удержаться, маленький Ангел, — сказал я более хрипло, чем раньше. Я должен стать лучшим мужчиной и прекратить это.
Но всякая чувствительность исчезла. С этой женщиной не было смысла контролировать себя или огненную похоть, пробегающую по моему телу.
Поэтому я отключился и сосредоточился только на том, что было рядом со мной.
Я сосредоточился только на ней.
Никакого самоконтроля. Я дал себе волю, когда мои губы медленно наклонились к ее губам.
Она перестала дышать, когда наши губы соприкоснулись. Или это я перестал дышать?
Но это не имело значения, потому что в ту секунду, когда наши губы соприкоснулись, меня пронзила волна возбуждающего желания.
Связь была ожесточенной и возбуждающей. Страшно, но это казалось таким… правильным.
Мои губы скользили по ней, сначала неуверенно, пока я не захотел большего. Я чуть сильнее прижал ее, и она так тихо ахнула, ее губы приоткрылись.
Это дало мне идеальный ход. Мой язык скользнул по ее губам, пробуя ее на вкус. Она была медленной, ее руки ползли к моим рукам, цепляясь за меня изо всех сил.
И я ей позволил.
Я позволил себе быть ее якорем, пока я тонул в ней.
Каждое прикосновение, каждое дыхание… каждое вздрагивание моего языка заставляло мое сердце биться быстрее. Вожделение усилилось, и всё, что я чувствовал, это её.
Когда ее губы соприкоснулись с моими, мир замер. А потом он дико закружился, сводя меня с ума.
Она целовала меня в ответ, ее губы были неуверенными, медленными, неопытными, нежными, но, тем не менее, целовали.
Я застыл, позволяя ей контролировать поцелуй. Ее рот накрыл мой. Даже сквозь слой одежды я чувствовал, как ее ногти впиваются в мою руку.
Это чувствовалось чем то большим.
Ее прикосновение медленно двигалось вверх, прослеживая мою руку до шеи. Против своей воли я двигался с ней.
Мои пальцы скользнули вверх по ее обнаженному телу, когда я снова начал ее целовать. Ее язык встретился с моим, они танцевали вместе, целовались, совокуплялись, любили.
Наши тела упали вместе, части встали на свои места. Это было странно… мой разум отказывался принимать это, но мое сердце приветствовало.
Глупо, не задумываясь, на этот раз я позволил своему сердцу контролировать себя.
Моя рука скользнула ей за шею, потянув вверх, поцелуй стал глубже и сильнее.
Она застонала.