Кровь и туман
Шрифт:
Я больше ничего ему не отвечаю, лишь смотрю с мольбой во взгляде. И Ваня всё понимает. Его хватка слабеет, и я пользуюсь этим, чтобы броситься в портал и сразу закрыть его за собой.
Теперь я больше не в штабе.
– Лия? – зову я в нарукавник. – Лия, ты ещё со мной?
– Да, я тут.
– Я уже рядом. Я близко.
Лия говорила про дым, но школа выглядит как обычно. Я вижу учеников, идущих по своим делам, и всё так спокойно, что вскоре до меня доходит: я здесь единственный нарушитель порядка.
– Лия, говори, – прошу я. – Я на месте, но… здесь нет ни дыма, ни огня.
–
– Я перед школой, и тут всё нормально…
– Я открою окно. Дыма так много, и он…
Повисает тишина. Звенящая, оглушающая, давящая на мозг. Я жму все кнопки подряд, панель нарукавника скрипит под моими пальцами, но ничего не помогает вернуть голос Лии в динамик. Я бегу дальше, пересекаю ворота школы. Поднимаю глаза на окна, чтобы можно было различить любую, даже едва заметную тень. Окна кабинетов скрыты жалюзи. Я продолжаю бежать, огибая здание. Ученики, с которыми я сталкиваюсь, кидают мне в спину возмущения, но сейчас это не стоит и капли моего внимания.
– ЛИЯ! – выкрикиваю я имя подруги.
Может, она услышит меня. Но окна, мимо которых я пролетаю, пусты. Нигде нет знакомого силуэта…
– О, Боже! – доносится до меня чей-то голос. – Смотрите!
Сначала ищу его источник. Это группа девушек. Одна из них показывает на что-то остальным. Прослеживаю за направлением, и оно приводит меня как раз к той, кого я искала. Лия стоит на подоконнике одного из крайних в ряду окон. Створки распахнуты настежь, ветер поднимает жалюзи за её спиной, и они видятся мне белоснежными крыльями.
Лия, с её блестящей кожей и светлыми волосами легко бы сошла за ангела.
Я снова кричу её имя, но она меня не слышит. В её руке зажат телефон, по которому она секунды назад разговаривала со мной.
– Кто-нибудь, остановите её! – выкрикивает мужской голос из толпы.
Редкие взрослые, видимо, учителя, находящиеся на улице, кидаются к входу, но я уже знаю, что они не успеют. Даже несмотря на разделяющие нас четыре этажа вверх, я понимаю, что с подругой что-то не так. Её лицо выдаёт эмоции испуга, но они похожи на маску, а не на то, что она действительно сейчас чувствовала бы, стоя на подоконнике и собираясь прыгать.
Я проигрываю в голове слова Лии.
“Дыма так много”.
“Сильно пахнет гарью”.
“Ребята куда-то пропали”.
Этого всего нет. Это только в её голове.
Она видит иллюзию.
– Ах ты сукин сын, – цежу я сквозь зубы и хватаюсь за медальон на шее.
Хорошо, что мне не хватило храбрости избавиться от него.
“Отпусти её” , – вот, что я посылаю тому, кто обязан услышать меня.
Так, я уже поняла, работают медальоны. В этом настоящем они не просто символ дружбы, а наши личные стаканчики, связанные длинной нитью.
“Как так получается, что ты всё время попадаешься на моём пути?” , – приходит в ответ вопрос с нотками искреннего удивления.
“Я не знаю, что тебе от неё нужно, но не делай этого” , – я почти плачу.
Это не сыграет мне на руку, Кирилл может подумать, что я пытаюсь его разжалобить.
“Её родители задолжали моей королеве” , – произносит Кирилл. – “Кто-то
“ Тогда и спрашивай с родителей, Лия тут не при чём!”
“К сожалению, именно она и является причиной самого долга”.
“ Кирилл, прошу тебя… Хотя бы в память о нашей былой дружбе”.
“Не говори так. Ты знаешь, что я всё ещё люблю тебя. Но служба королеве сейчас для меня важнее. Если бы не её помощь мне в своё время, не знаю, где бы я сейчас был”.
“А я скажу тебе, где” , – терпению конец. Можно слышать, как этот хрупкий сосуд даёт свою финальную трещину. Осколки разлетаются во все стороны и оседают пылью на поверхностях вокруг меня.
Точка кипения – вот, что это.
“Ты был бы вечным путником без дома и денег. Ты бы промышлял мелким воровством и, возможно, у тебя бывали бы периоды, когда ты не ел несколько дней подряд. Но при этом у тебя была бы семья – твои пираты, твои друзья: Гло, несмотря на свой недуг, добрейшая из сирен, Филира, немного чудная, но определённо чудесная, и Север… чёртов Север выглядел бы так, словно ненавидит и презирает всех вокруг, но только не тебя”.
“О чём ты говоришь?”.
“О том, что ты был бы несчастен по всем из основных пунктов, но зато ты был бы свободен. А сейчас ты обыкновенный пёс на цепи, готовый перегрызть глотку любому за поощрение в виде косточки от своей хозяйки, которая на тебя, в общем-то, плевать хотела. Вот тебе вся правда, Кирилл. Хорошо ли тебе после неё будет спаться?”.
Лия балансирует на краю подоконника. Кирилл молчит, но я продолжаю сжимать в кулаке медальон в надежде на ответ.
“Она накажет нас, если мы не выполним её задание. После последнего такого наказания у Гло до сих пор не затянулись раны. Я не хочу, чтобы это повторялось”.
“И ради этого ты готов убить ни в чём не повинную девушку?”
Снова молчание. Мне кажется, Лия делает короткий шаг ближе к падению. Я последний раз совершаю попытку докричаться до неё, но мой крик тает в шуршащей толпе вокруг.
“Да”.
Разжимаю кулак, в котором держала медальон. Смотрю на Лию – она ещё на подоконнике. А когда моргаю, там её уже нет.
Понимаю, что мои глаза закрыты только тогда, когда от силы зажмуривания начинают болеть мышцы. Я не слышу звука удара тела о землю или чужих криков, но это всё из-за вакуума в голове. Я знаю, что увижу, когда открою глаза, и больше всего на свете сейчас желаю ослепнуть.
Я снова убила свою лучшую подругу.
Я думаю, что уже никогда не найду в себе силы открыть глаза и посмотреть на свой самый страшный кошмар наяву, но неожиданно делаю это, когда слышу скрежет металла. Первое, на что обращаю внимание – отсутствие тела и каких-либо его следов перед собой. С одной стороны – радость, но с другой – абсолютное непонимание.
Я рассеяно оглядываюсь по сторонам. И вижу. Но никак не могу поверить.
Несколько прутьев забора в паре метров от меня сильно погнуты. Можно только приблизительно прикинуть, какой силы был удар. На земле у забора лежат двое. Одна, та, что блондинка, первой принимается за попытки встать на ноги. Другая, шатенка, лишь переворачивается на спину, не переставая тяжело дышать.