Кровь износа
Шрифт:
Теперь перед нами возник мрачный, освещенный лишь скудными «аварийками» лифтовый холл последнего этажа гостиницы. Я хотел было произнести краткую подобающую речь (главным образом чтобы покрасоваться перед Катей — эта официантка нравилась мне все больше) — но профессор опередил. С криком «Бежим!!» он ринулся вниз по лестнице запасного хода. Переглянувшись с Катей, мы последовали за ним.
Одним махом мы одолели этажей десять. На площадке то ли 9, то ли 10 этажа стоял мужик в майке и задумчиво курил. Я хотел пробежать мимо,
— А вы… вы чего тут стоите?? Скорее берите все из номера и бегите вниз! Срочная эвакуация! Немедленно!!
— Да какая эвакуация, что вы еще там придумали! — возмутился мужик. — Света нет, телевизор не работает, а вы еще тут учения гражданской обороны затеяли? Вам надо, вы и эвакуируйтесь.
Катя схватила мужика поперек живота и силой потащила его ко входу на этаж. В полумраке это выглядело смешно, особенно если учесть, что маленькая официантка едва доставала мужику до плеча. Мужик явно не ожидал такого напора, а Катя тащила и говорила:
— Это никакие не учения. Гостиница вот-вот рухнет! Всем надо спасаться… Аркадий, помогай же! (это уже мне)
— Э-эээ… Девушка вообще-то права, — сказал я.
— Не трогайте меня! — наконец пришел в себя опешивший мужик. — Вы пьяные, что ли?? Я милицию вызову!
Он брезгливо оторвал от себя руки Кати и оттолкнул ее на меня. Катерина потеряла равновесие и наверняка бы упала, если бы я ее не подхватил. Но Катя, похоже, этого даже не заметила.
— Да что ж вы за дурак такой? — спросила она. — Вы что, не чувствовали толчков? А крен? Неужели не чувствуете крена?
— Не чувствую! — запальчиво отрезал мужик. Он явно хотел добавить что-то еще, скорее всего — матерное, но тут, видимо, произошло еще одно проседание, пожалуй, самое ощутимое: раздался грохот, потом какой-то странный треск одновременно со всех сторон, а также сверху и снизу. Пол под нашими ногами дрогнул и просел — да так, что и я едва не потерял равновесие. Мужика тоже сильно качнуло в нашу сторону. Что-то будто надорвалось сверху, и нам на головы посыпалась труха и штукатурка. В довершение всего громко треснуло и осыпалось дождем стекол вниз, в зимнюю темноту, окно за нами. Нас внезапно обдало колючим холодом улицы.
Катю на наклонном полу еще теснее прижало ко мне. Прошло несколько томительно страшных секунд, когда мы все ожидали, что разрушения продолжатся и пойдут с нарастающей силой — обрушатся балки и перекрытия, пол разверзнется, и мы вместе с грудой камней станем падать вниз, вниз… Катя в приступе отчаянного страха обхватила меня руками и спрятала лицо у меня на груди. Я сам был основательно напуган, но такое безотчетное доверие не могло не растрогать.
И тут все прекратилось.
На этажах выше и ниже нас послышались звуки открываемых дверей в номерах, недоуменные возгласы.
— Что, черт… — пробормотал мужик. В руках он так и держал непотушенную сигарету.
Катя довольно поспешно отпрянула от меня и неожиданно звонким голосом прокричала, уже не обращая на мужика в майке никакого внимания:
— Граждане! Срочная эвакуация!! Берем только самое необходимое! Эвакуация!
— Ну что, теперь крен есть? — спросил я его злорадно.
Мужик, ни говоря ни слова, бросил сигарету прямо на пол и с носорожьей стремительностью бросился на свой этаж. На этажах уже вовсю гудели растревоженные голоса. Внезапно кто-то крикнул «Землетрясение!» — и топот, крики и гул как бы утроились в мощности. Теперь там отчетливо слышались также женский визг и детский плач.
— Бежим! — предложил я. — Скоро на лестнице будет не протолкнуться.
Мы побежали вниз.
— В гостинице много народу? — спросил я на бегу.
— Да едва на четверть заполнена, собрание было, что плохо принимаем гостей, — так же на бегу ответила Катя.
На нижних этажах пробираться к выходу пришлось в уже довольно густой и перепуганной толпе. «Душечка, какое землетрясение, это же Поволжье, а не Япония!» — втолковывал толстяк своей худой и высокой, как палка, спутнице. Та ничего не отвечала и молча, зло пробиралась вперед.
Мы шли следом. «Хорошо, что в стране плохо развит туризм, — шепнул я Кате. — Что? — как-то машинально спросила она. — Хорошо, говорю, что у вас такой плохой рекламный отдел, — уже громче сказал я. — Если бы тут были заполнены все 20 этажей — при панике мы бы вообще отсюда не выбрались!»
Отдуваясь, как тюлени, мы выскочили из отеля на свежий воздух и вскоре нашли профессора, который с виноватым видом стоял у самого входа.
Толпа вокруг все прибывала и гудела, как растревоженный улей.
— Откуда землетрясение? Это ж Поволжье! — возмущалась одна.
— А слышали, вроде тут рядом самолет упал, прямо в Волгу? — говорила другая.
— Как же задолбали они этими учениями! — вздыхал толстый одышливый мужик в пиджаке, рубашке с галстуком и почему-то тренировочных штанах.
— В городе, по радио передавали, тоже два дома обрушились, подозревают теракт, — делились где-то позади нас.
— Да вроде по телевизору стали передавать, и тут телевизор вырубился…
— А почему радио не работает, никто не знает?
— Какое радио?
— Да никакое! Весь ФМ-диапазон прошерстили — нету!
В отдалении за домами отчетливо громыхнуло и мелькнула резкая вспышка.
— Тут тебе и землетрясение, и гроза зимой! — нервно хихикнул мужик в трениках.
— Сплошные аномалии, — мрачно подтвердила его спутница, пожилая дама в норковом манто и в бигудях.
— ГРАЖДАНЕ, НЕ ТОЛПИТЬСЯ, НЕ ПОДДАВАТЬСЯ ПАНИКЕ! СКОРО ВСЕ ЖИЛЬЦЫ БУДУТ ЭВАКУИРОВАНЫ В ДРУГИЕ ГОСТИНИЦЫ! — раздался голос из громкоговорителя.