Кровь моего монстра
Шрифт:
После встречи я еще несколько часов рассеяно брожу по заснеженным улицам. Холод замораживает мои слезы, но я все равно иду и иду. Мои ноги останавливаются перед красивым кружевным платьем в витрине магазина. Кремовый цвет придает ему элегантный вид, а кружево придает ему красивый женственный оттенок. Мое сердце переполняется, настанет ли когда-нибудь день, когда я снова надену платье? Я мысленно качаю головой. Даже если мне представится такая возможность, буду ли я знать, как носить платье? Прошло много лет с тех пор, как я их надевала. Я неохотно отхожу от магазина и растворяюсь в толпе людей. Как только я успокоюсь и лучше буду контролировать свои эмоции, я отправлюсь обратно на базу.
Я вхожу широкими шагами и прямой спиной. Это странным образом придает мне уверенности, в которой я так отчаянно нуждаюсь в моем нынешнем состоянии. В тот момент, когда я переступаю порог общежития, передо мной появляются большие ботинки. Я знаю, кому они принадлежат, еще до того, как поднимаю глаза, и еще больше выпрямляюсь, прежде чем отдать честь.
— Куда-то идешь, Липовский? — грубый голос Виктора звучит громче в тишине.
— Я выходил прогуляться, — технически я так и сделала, так что это не ложь.
— Разве прогулка важнее тренировки, солдат?
— Нет, но у меня сегодня выходной.
— Что ты только что сказал?
Мой позвоночник дергается, и я понимаю, что, возможно, я облажалась и не должна была так отвечать. Не то чтобы я лгу, и нельзя ожидать, что я буду доступна для тренировок в свои выходные, но такой жесткий человек, как Виктор, этого не поймет. У него свои устоявшиеся взгляды и мнения, и он подобен непоколебимой горе.
В чем-то он напоминает мне бабушку.
— Оставь новичка в покое, Виктор, — другой голос раздается позади меня, прежде чем его обладатель останавливается рядом со мной.
Это еще один член подразделения, он выглядит на несколько лет старше меня, сложен как стена и у него угловатые, но странно приветливые черты лица.
— Ты. — Виктор указывает на него. — Держись подальше от этого, Максим.
— Нет, не могу. Ты издеваешься над беднягой, — Максим хватает меня за плечо и практически тащит на задний двор.
Я не сопротивляюсь, даже когда чувствую убийственную энергию, исходящую от Виктора.
— Ты уверен, что это была хорошая идея? — шепчу я, когда мы выходим на улицу. Мгновенно у меня начинает течь из носа, и иголки холода проникают в кожу.
Я бы предпочла остаться в подобии тепла внутри, но сомневаюсь, что Максим услышит эту просьбу. Он похож на человека, который сбивает тебя с ног ради какого-нибудь приключения.
— Не бери в голову! Ты этого не знаешь, но Виктор подобен горе, на которую тебе время от времени приходится взбираться или просто перепрыгивать, чтобы он перестал быть занозой в заднице, особенно когда у нас есть такой повод, как выходной… Господи, новичок, ты чувствуешь себя таким маленьким.
Я напрягаюсь, но потом заставляю себя снова расслабиться.
— Меня зовут Александр.
— Я Максим. Я заметил, что на прошлой неделе ты был таким чопорным и одиноким, а мы в этом подразделении таким дерьмом не занимаемся, — он кивает подбородком вперед. — Как насчет немного развлечься?
Мы останавливаемся перед полем для... футбола.
Солдаты делятся на две команды по одиннадцать игроков. Сосредоточенность и презрение сияют на их лицах, как будто они находятся на поле боя. Идет настоящая война. Они не только бьют, но и фактически наступают друг на друга на искусственном газоне.
Максим, не проявляя особого интереса к жестокой игре, выходит в центр атаки и крадет мяч. Затем он тактично выскальзывает, избегая захвата от нескольких разгневанных игроков.
— Ты и ты. Вон отсюда, — он указывает на двух солдат. — Липовский и я будем заменять вас.
При упоминании моей фамилии почти все внимание обращается на меня. Может, я и не получила от этих парней столько дерьма, сколько получила от Матвея и его банды, но и они ко мне не потеплели. Они держат меня на расстоянии вытянутой руки и почти не общаются со мной за обеденным столом.
На самом деле, Максим - первый, кто когда-либо заговорил со мной.
— Все в порядке — говорю я, ощущая неприятную энергию. — Я могу посмотреть.
— Чепуха! — все еще держа мяч, Максим приходит за мной, таща меня в полу-удушающем захвате, который как бы перекрывает мне доступ воздуха, но я знаю, что парни обычно обращаются друг с другом грубо. Теоретически я могу бороться с тем как он тащит меня, но на самом деле я не могу. Или может быть я этого не хочу.
Несмотря на протесты моей мамы, я все время играла в футбол со своим братом и кузенами, когда мы росли. Это одна из тех игр, которая занимает особое место в моем сердце.
— Отдай мяч, ублюдок! — кричит кто-то издалека.
— Это Юрий — говорит мне Максим. — Настоящий ублюдок в этом подразделении. Не спи рядом с ним, Александр, иначе тебя ждет медленная смерть. Он храпит, как умирающая свинья.
Некоторые солдаты смеются и указывают на Юрия, который свирепо смотрит на каждого из них.
— Готовы, сучки? — Максим стоит в центре поля, затем, что неудивительно, бросает мяч в сторону нашей команды вместо центра.
По-видимому, в их игре нет никакой организации. Я не уверена в своей позиции, должна ли я играть в обороне, полузащите или нападении. Оказывается, все играют во все позиции сразу. Все двадцать два солдата находятся там, где находится мяч.
Фолы не засчитываются, независимо от того, сколько ударов было нанесено. Карточки? Забудь об этом. Честная игра? Ни за что на свете. На самом деле судья подстрекает команды и обзывает их за то, что они не забили гол.
Сказать, что это хаос, было бы преуменьшением.
Это должно называться как боевой футбол, а не обычный.
Тем не менее, мы продолжаем терять мяч из-за более агрессивных игроков другой команды. Кроме того, они более массивные, что даже смотреть на них страшно, не говоря уже о том, чтобы пытаться бороться с ними за мяч.