Кровь на колёсах
Шрифт:
Они сели в подошедший автобус номер семь и поехали.
Привычный городской пейзаж стал постепенно меняться. Появились производственные строения, и Шиллер понял, что они в промышленной зоне.
— Сейчас автобус остановится и пойдет обратно. Тебе нужно пройти через главные ворота, двигаться прямо по дороге. Когда дойдешь до большого металлического ангара, поверни налево. После поворота увидишь стоянку «КамАЗов». Твой там, сам найдешь. Все, удачи, жду звонка!
Шиллер вышел из автобуса и направился в сторону больших ворот. На воротах от руки синей краской было написано: ООО «Вторсырье».
Он миновал ворота и остановился пораженный: вокруг, словно на поле боя, стояли разбитые ржавые машины, их запчасти и неизвестные Шиллеру механизмы. Присмотревшись, он увидел вдалеке большой металлический ангар и быстро зашагал в его сторону.
У ангара, следуя указаниям Веры, он свернул налево. Картина оставалась неизменной. Территория за ангаром казалась пустынной, лишь какие-то ржавые агрегаты беспорядочно валялись по всей некогда промышленной зоне.
Пройдя еще метров сто, Шиллер увидел автостоянку. Приблизившись, разглядел несколько разукомплектованных «КамАЗов» и старенькие «Жигули» первой модели.
Он поднял с земли кусок арматуры и, стараясь не привлекать посторонних взглядов, стал осторожно двигаться вдоль стоящих машин. Метров через двадцать он, наконец, увидел свой «КамАЗ». Он стоял в сторонке от общей кучи, с работающим двигателем. Похоже, его собирались выгонять.
Шиллер, затаив дыхание, стал пробираться к кабине. Там сидел мужчина и преспокойно пил чай. Рядом с ним, на сиденье пассажира стоял китайский термос.
«Да это же мой термос! Сволочь!» — чуть не заорал Шиллер.
Он выскочил на противника столь неожиданно, что тот выронил кружку.
Шиллер схватил его за куртку и изо всех сил рванул из кабины.
— А-а-а! — ничего не соображая орал мужик.
Шиллер ловко вскочил на привычные ступени. Но на крики выброшенного из каптерки уже бежал другой мужик. Подскочив, он схватился за дверь кабины и стал дергать, пытаясь открыть ее. Наконец, это ему удалось. Он схватил Шиллера за рукав и попытался вытащить из машины. Но тут же получил арматурой по голове. Раздался короткий крик, и мужчина, схватившись грязными руками за разбитую голову, стал медленно оседать. Кровь текла алым ручьем.
«Вот и окропили снежок кровью», — пришло в голову Шиллеру. Он привычно выжал сцепление и дал газу. Громадная машина резко дернулась и играючи припечатала соседние «Жигули» к стене каменной каптерки.
Шиллер подал назад, едва не задавил того, кто минуту назад сидел за его рулем, и, набрав скорость, выскочил с территории зоны и помчался по городу.
Отъехав как можно дальше, он остановился у телефонной будки. Подбежал к автомату и набрал номер Веры:
— Вера, все хорошо! «КамАЗ» у меня. Где тебя ждать?
Получив от нее ответ, он развернулся и поехал к гостинице «Уральские самоцветы». Но, не доехав до нее метров триста, свернул на проселочную дорогу и остановился в небольшом редком ельнике.
Через два часа к месту остановки подъехал «Москвич», за рулем которого сидел мужчина преклонных лет. Оттуда же вышла Вера и направилась к «КамАЗу».
— Курт, тебе срочно нужно уехать, — первое, что сказала Вера. — Если они тебя перехватят — убьют!
— Вера! А как с моей новой машиной, которую я оставил у вас на стоянке? — спросил он.
— За нее не беспокойся. Пусть пока стоит. Ничего с ней не будет. Я сама попрошу нашу охрану, чтобы они последили. Потом вернешься и заберешь. А сейчас срочно уезжай! — Она обняла Курта и крепко поцеловала.
— Курт! Я буду ждать! — оглянулась она на бегу.
«Москвич» развернулся и поехал на трассу.
Выждав с минуту, вслед за ним медленно двинулся и груженный моторами «КамАЗ» Шиллера.
Только отъехав сто километров от города, он успокоился и уже привычно жал на газ по дороге в Казахстан.
Я стоял в плохо отапливаемом здании Аркалыкского аэропорта и ждал приземления самолета, на котором прибывал руководитель оперативно-следственной бригады МВД СССР. Самолет немного задерживался, и мне пришлось пройти в кафе.
Кофе там было не только плохим, но даже не горячим.
Наконец, диктор объявил о посадке, и я направился в зону ожидания. Стоя у стены, я пытался представить, как выглядит начальник нашей бригады. Представлял по-военному подтянутого, средних лет человека. Однако мои ожидания не оправдались.
Василий Владимирович Лазарев оказался человеком невысокого роста, с изрядным брюшком, который в простонародье называют «пивным». Его редкие светлые волосы слегка выбивались из-под дорогой норковой шапки.
Мы сразу узнали друг друга. Он поставил на пол свой большой кожаный чемодан и, махнув мне рукой, остановился в ожидании.
— Абрамов Виктор Николаевич, — представился я. — Ваш заместитель по бригаде.
— Лазарев Василий Владимирович, — ответил он и протянул мне руку.
Я взял в свою ладонь его руку и почувствовал, что она холодная и влажная.
«Неужели, волнуется? А почему бы и нет?» Насколько я знал, Лазарев был абсолютно далек от оперативно-следственной работы и никогда в жизни не руководил подобными бригадами.
Задержав на секунду его руку, я понял, что этот человек далек еще и от спорта. Его рукопожатие было столь слабым и безвольным, что мне стало как-то не по себе. Я недолюбливал людей с мягким рукопожатием, и помимо всякой воли у меня возникла антипатия к шефу.
— Машина ждет нас, — сказал я и, подхватив его чемодан, направился на выход.