Кровь ниори
Шрифт:
Леки бросил на него осторожный взгляд: интересно, заметил ли тот слежку. Потом сдался. Пора бы уже привыкнуть, что лицо у южанина сродни камню – никогда не разберешь, что он думает. А между тем Дэйи, словно не замечая Леки, не снимая ни плаща, ни своей тяжелой перевязи с метательными ножами, которая, как Леки подозревал, была на своем обычном месте под плащом, уселся на лежанку и глубоко задумался. Он очень долго сидел, рыская невидящим взглядом по углам крошечной комнатушки, пробегая глазами по Леки и не замечая его. Не по себе стало от этих взглядов, хоть южанин, казалось, совсем забыл о его существовании. И настолько не
– Ты вчера говорил, что если день удачным будет, то завтра уедешь?
– Если хочешь спросить, то спрашивай прямо, – сразу откликнулся тот, несмотря на свою задумчивость.
У Леки снова стало муторно внутри. Звучало так, словно южанин заметил Леки сегодня на площади и предлагал ему честно признаться. И все же… Леки зашел издалека:
– Так что, день твой был удачным? То есть ты завтра Эгрос покинешь?
Южанин медлил с ответом, он встал и неспешно стянул плащ, отстегнул перевязь. Ему явно не хотелось давать ответ, и Леки уже было подумал, что не дождется ни слова, но тут Дэйи опять присел и медленно проговорил:
– Завтра… не знаю еще, должен подумать. А день этот… – Он еще помедлил и неожиданно сказал: – Наверное, самый неудачный из всех за многие годы. Но знаю уже точно, что не смогу выполнить свое обещание… не смогу отвести тебя, куда обещал.
– Но…
– В одиночку ты не сможешь, – перебил он и снова замолчал.
Вот это поворот! До чего ж обидно! Южанин бросает его… и что ему теперь делать в огромном Эгросе, не зная никого и ничего? Робкая мысль шевельнулась в голове у Леки. Уж если он добрался сюда вместе с Дэйи, то почему бы ему не двигаться вместе с ним и дальше? Ведь он же не был обузой в пути! Наоборот, во время схватки с тварями с Просеки даже показал себя хорошим стрелком. По крайней мере, хотелось в это верить. Этот незнакомец-южанин оказался наполнен тайной до краев, и не было сил расстаться с ним, не разгадав ее.
Но как напроситься, не услышав в ответ отказа? Подумав немного, Леки решил все-таки и тяжесть с сердца снять, и дать понять своему загадочному спутнику, что кое-что о нем он уже знает. Послал пробную стрелу:
– Я сегодня бродил по Эгросу, – начал он, – туда-сюда. На огромной площади побывал. Похоже, на главной. Я там тебя видал, – бросился он сразу в воду, но лицо южанина осталось, как всегда, бесстрастным. Казалось, ему все равно. И Леки, уже совсем не зная, на что ему надеяться, выложил последнее: – Тебя и… как ты разговаривал с человеком там, на площади, – сказал он и увидел, как голова Дэйи резко дернулась в его сторону, глаза сразу же впились в Леки.
– Человеком? Каким?
Тут уже пришла пора удивляться Леки. Он ждал чего угодно: гнева, смущения, растерянности, но больше всего он боялся, что южанин просто посмотрит сквозь него, как обычно. Нет, Леки никак не ожидал такого вопроса.
– Ну, того, что на площади к тебе подошел, – начал он осторожно, наблюдая за Дэйи, готовый каждый миг оборвать свои излияния. – Ты стоял… невдалеке от красивых ворот узорчатых, близ входа в большущий дом на краю площади. Большой площади, – сбивчиво начал он зачем-то повторять, – наверное, главной… Там я тебя и увидал, – поспешил он добавить. – И тут к тебе подошел он… этот человек. Темноглазый такой…
Он говорил и вновь видел то, что меньше всего ожидал увидеть, – неподдельное, плохо скрытое
Дэйи внезапно поднялся со своего места и сделал два шага. Те два шага, что разделяли их в этой тесноте, и Леки весь подобрался, но южанин всего лишь уселся напротив, придвинулся очень близко. Он осторожно коснулся плеча Леки и неожиданно произнес:
– Ты видел человека там? На площади, у ворот? Который подходил ко мне и разговаривал со мной?
Леки кивнул.
– Опиши, что ты видел. Только, – и он сжал немного плечо Леки, – постарайся ничего не пропустить. Это очень важно.
Леки, совсем сбитый с толку, начал с того, как увидал на площади Дэйи, однако умолчал о том, что, прежде чем очутиться возле тех проклятых ворот, кучу времени угрохал на хождение за южанином по площади. Он описал светловолосого незнакомца таким, как помнил. Постепенно он увлекся, ему казалось, что и сейчас он видит этого человека, его глаза, которые невозможно забыть. Он на удивление хорошо припомнил все движения собеседников, даже тот странный последний жест незнакомца. Наверное, прощальный.
– А потом он ушел, а ты остался, немного постоял и тоже ушел. Я совсем близко встал, и даже подойти хотел, но ты меня не приметил. Вот и все, – с облегчением закончил Леки, но его мытарствам, казалось, сегодня не суждено было прекратиться.
– И все это ты, конечно же, увидал совершенно случайно, бродя туда-сюда по площади, – посмотрел на него Дэйи, и Леки почувствовал, как предательский жар опять заливает лицо и шею.
– Леки, – южанин смотрел прямо в глаза, но Леки казалось, что на самом деле его взгляд проник гораздо глубже, – надо все рассказать. Это очень важно, поверь, и для тебя самого это сейчас важнее всего.
Последние слова прошелестели зловеще, и, похоже, это читалось у Леки в глазах, потому что Дэйи тотчас же сказал немного мягче:
– Не надо меня бояться. – И задумчиво добавил: – Ничего не надо бояться.
Леки, вздохнув, начал было повествование о том, как вынырнул из толпы и приметил Дэйи, но тот прервал его неожиданным требованием начать прямо с самого утра, с того, как проснулся. Юноша уже ничего не понимал, устал думать и послушно делал все, что от него требовал спутник. Наконец он закончил свой рассказ. Южанин отпустил его плечо и, по обыкновению, погрузился в размышления. Леки устало откинулся на лежанке. Его разум отказывал, не хотел объяснять, что сейчас произошло. И почему он так безропотно покорился чужой воле? Пусть она даже и сильнее его собственной? Он досадовал на себя за то, что пошел сегодня на эту проклятую площадь, и за свое неуёмное любопытство и уже решил, что завтра же покинет своего спутника, и тут Дэйи снова перевел взгляд и спросил до ужаса спокойно:
– А видел ли ты когда-нибудь меня во сне? – И Леки, не успев ничего сообразить, только кивнул растерянно.
– Что ты видел? – снова потребовал южанин, и Леки рассказал ему.
– А зачем ты расспрашивал меня про то? – только и прибавил он в конце, не надеясь, впрочем, на ответ.
Южанин упруго поднялся, смерил несколько раз шагами каморку – три шага туда, три обратно – и, внезапно распахнув дверь, скрылся за порогом, даже не прихватив плаща. Отсутствовал он недолго, этого времени могло хватить только на то, чтобы спуститься вниз и спешно перехватить там кружечку пела, не больше.