Кровь отверженных
Шрифт:
– А ребенок был жив? – спросил Джеффри. – Девочка родилась живой?
– Без медицинской помощи она бы долго не протянула, – сказала Сара, не отвечая на его вопрос.
По какой-то причине ей хотелось защитить Дженни.
– Я спросил: ребенок родился живым? – повторил он.
– Она была очень маленькой, – сказала Сара. – Не думаю, что она бы…
Джеффри вернулся к столу. Сунул руки в карманы и уставился на ребенка.
– Я хочу… – начал он. – Я хочу пойти домой. Я хочу, чтобы ты
– Хорошо, – ответила она.
Она услышала его слова, но не поняла, чего он хотел.
– Я хочу заняться с тобой любовью, – сказал он.
Вероятно, глаза Сары отразили шок, который она испытала.
– Я хочу…
Он запнулся.
У Сары помертвело внутри.
– Ты хочешь сделать ребенка.
По его глазам она поняла, что это – последнее, что пришло бы ему в голову. Сара почувствовала унижение. Сердце прыгнуло ей в горло. Она не могла говорить.
Он покачал головой.
– Я не это собирался сказать.
Сара отвернулась от него, ее щеки горели. Она не могла найти оправдания своим словам.
– Я знаю, ты не можешь… – сказал он.
– Забудь об этом.
– Просто я…
Она ненавидела себя, а не Джеффри, но, когда снова заговорила, голос ее был суров:
– Я сказала: забудь об этом.
Джеффри подождал несколько мгновений, очевидно, соображая, что нужно сказать. Когда он заговорил, голос был печальным.
– Я хочу вернуться примерно в прошлое, примерно в пять часов вечера. Хорошо?
Он ждал, когда она к нему повернется.
– Я хочу вернуться на этот дурацкий проклятый каток вместе с тобой, и, когда зазвонит мой пейджер, я брошу его в мусорную урну.
Сара смотрела на него молча: боялась заговорить.
– Вот чего я хочу, Сара, – сказал он. – Я не думал о том, что ты…
Она остановила его предупреждающим жестом руки. На лестнице послышались шаги. Спускались двое. Сара вошла в свой кабинет, на ходу утирая глаза. Вытащила из коробки на столе бумажный платок, высморкалась. Медленно сосчитала до пяти и взяла себя в руки.
Обернувшись, увидела в помещении морга детектива Лену Адамс и Брэда Стивенса. Они стояли рядом с Джеффри. Судя по лицу, тот сумел спрятать свои чувства. Все трое держали руки за спиной – обычная поза полицейских на месте происшествия: так они избегают случайного контакта с вещественными доказательствами. В этот момент Сара ненавидела их всех, даже Брэда Стивенса, который за всю жизнь и мухи не обидел.
– Здравствуйте, доктор Линтон, – сказал Брэд.
Он снял фуражку, когда Сара вышла из кабинета. Лицо Брэда было бледнее обычного, и в глазах его стояли слезы.
– Будьте добры… – начала Сара и остановилась, откашлялась и продолжила: – Будьте добры, пойдите наверх и принесите мне несколько простыней. Четыре простыни.
На самом деле Саре не нужны были простыни, но Брэд совсем недавно был одним из ее пациентов. Ей все еще хотелось защитить его.
Брэд улыбнулся. Он обрадовался, что ему есть что делать.
– Да, мэм.
После того как он ушел, Лена деловито спросила:
– Вы уже закончили с ребенком?
Ответил Джеффри:
– Да.
Хотя он тут был и ни при чем.
Он заметил на столе отчет о вскрытии и взял его. Сара промолчала, когда он вынул из нагрудного кармана ручку и поставил внизу документа свою подпись. Сара нарушила правила, сделав вскрытие без свидетелей.
– Девушка в холодильном отделении? – спросила Лена и пошла к двери.
Походка у нее была непринужденная, словно то, что произошло, было обычным делом. Сара знала, что недавно Лена попала в жуткую переделку, но тем не менее злилась из-за такого ее поведения.
– Здесь? – спросила Лена, взявшись рукой за дверь.
Сара, не сходя с места, кивнула. Джеффри пошел помочь Лене, и Сара застегнула молнию на мешке с ребенком. Сердце стучало, словно барабан, когда Лена и Джеффри вывезли на каталке тело Дженни Уивер. Возле стола они остановили каталку, ожидая, когда Сара откроет тело. Она этого не сделала, тогда Джеффри начал сдергивать большой черный мешок. Сара отвернулась, когда он взялся рукой за голову трупа. Он пошел к холодильнику, свободные концы мешка волочились по полу.
Лена демонстративно взглянула на часы. Саре хотелось дать ей пощечину, но вместо этого она подошла к металлическому шкафу, стоявшему возле раковины. Сара открыла стерильный пакет, надела халат, посмотрела через плечо в сторону холодильного отделения, не понимая, что там делает Джеффри. Сара помогала Лене переложить тело на стол, когда он наконец-то появился.
– Пусти, – сказал он и занял место Лены.
Вместе с Сарой они переложили тело Дженни Уивер на белый фарфоровый секционный стол. Уивер была крупной девочкой, и поддерживающее устройство в изголовье стола задрожало, когда ее уложили на место.
Сара уложила под шею трупа черную подкладку. Постаралась думать о себе как о коронере, а не как о педиатре, заботившемся о здоровье девочки. За десять лет работы в морге у нее было лишь четыре случая, когда она знала усопших. Дженни Уивер стала первой жертвой, бывшей к тому же ее пациенткой.
Сара прикатила столик со стерильными инструментами. Уверилась, что у нее есть все, что нужно. Рядом со столом стояли большие весы для взвешивания органов. У ножной секции установила таз с инструментами для разделения тканей. Сам стол был вогнутым, с высокими бортами, чтобы с него ничего не падало.