Кровь, золото и помидоры

Распопов Дмитрий Викторович

Я его опередил и выйдя на пляж, вытащил свой новый классический полуторный меч из ножен, положив его себе на плечо. Солдаты и арбалетчики попрятались вне видимой зоны, так что с моря казалось, что я жду врага один. Предводитель противника не был глупым, так что от флотилии из сорока каноэ отделилось два, которые причалили слева и справа от меня, проверив лес, удостоверившись, что их не ждёт там засада. Они правда не знали, что им придётся не с пешими воинами сражаться, но это было уже другое дело.

Получив сигнал от двух первых партий, которые окружали меня, подбираясь ближе, при этом завывая и пытаясь напугать криками и бросками копий, но я словно статуя стоял неподвижно, ожидаясь,

когда они подойдут на расстояние, когда я смогу до них дотянуться. К сожалению, размяться мне не дали, поскольку справа появился галеон, который без предупреждений окутался белыми облачками дыма и до меня донеслись раскаты 32-фунтовых пушек. Каноэ, плывшие к берегу весьма кучно, стало разрывать на части, вместе с сидящими там людьми. Огромные ядра в кровавый фарш мгновенно превращали всё, к чему прикасались, а вскоре загрохотали пушки и с мидельдека.

Приближавшиеся ко мне караибы, увидев, как в воздух взлетают и переламываются каноэ, а также море превратилось в кровавую кашу, которая привлекла огромное количество серых плавников, которые десятками появились в акватории острова, внезапно передумали, и поспешили к своим каноэ. Но уйти не смогли, поскольку судя по точности наведения пушек, командовал канонирами сам сеньор Марко, так что мне оставалось, только что наблюдать, как море кишит акулами, и оттуда раздаются последние вопли умирающих и раздираемых острыми зубами людоедов.

Вложив непригодившийся меч в ножны, я повернулся в сторону поселения. Откуда ко мне уже спешили вождь и старейшины, снова попадавшие на землю. Пришлось им строго напомнить, что так молиться можно только Иисусу. Ул Ан в восхищении, смотря то на меня в доспехе, то на грозный «Повелитель морей» который подошёл ближе, рассмотреть не осталось ли кого живого, кого можно добить, сказал.

— Великий сын Витале достоин большего поклонения.

— Ул Ан, достаточно того, что вы уже для нас делаете, — отмёл я его сомнения, — теперь, когда непосредственно угроза селению пропала, мы пройдём и вычистим остатки островных поселений караибов, чтобы они больше не держали вас в страхе. Только нужен будет проводник, чтобы мы не перепутали одних туземцев с другими.

— Я поплыву с вами, — тут же сказал Ул Ан, — меня многие знают из соседних племён, я смогу их успокоить, чтобы они вас не боялись.

— Вот и отлично, — согласился я, — тогда завтра же отплываем, а то у меня руки чешутся, очистить эту землю от такой погани.

Для туземцев моё настроение было непонятным, ведь они жили в таких условиях, когда каждые полгода нужно было отдавать кого-то из своих соотечественников на съедение, и это не говоря уже о необходимости обеспечивать людоедов тканями, едой, оружием и другими нужными предметами обихода, которые они требовали.

Но мне было всё равно, я специально не говорил своим куда и зачем мы идём, чтобы они своими глазами увидели то, о чём говорили мне пленные караибы. Тогда никаких слов не нужно будет, чтобы зажечь в их груди ту же ярость, которая кипела сейчас во мне, по отношению к каннибалам этого архипелага.

Глава 20

Первые дни мы двигались от острова к острову, узнавая через вождя Ул Ана, который выходил на переговоры с местными племенами, где есть поблизости острова или поселения караибов. Тут же он рассказывал поражённым людям о недавнем сражении, и что сын бога убил всех людоедов, которые приплыли отомстить за своих соплеменников, которых я же убил раньше. Ему верили без сомнений, поскольку действительно знали, так что сразу пришлось везде рассказывать о себе, едином боге и крестить в водах Карибского моря всё большее количество желающих, которые прониклись моими убеждениями, а также видимо, отрубленной голове главного собирателя дани, которую доставал в редких случаях Ул Ан, когда хотел продемонстрировать серьёзность наших намерений. Её знали значительно большее количество араваков, поэтому процесс обращения туземцев в христианство стал походить на конвейер и так от острова к острову, пока мы наконец не узнали, где находится ближайший остров с поселением людоедов. Туда я и направил «Повелителя морей».

* * *

Пятьсот тяжеловооружённых воинов, под прикрытием пушек корабля, словно раскалённый нож вонзились в поселение, убивая налево и направо выбегающих из хлипких домов воинов. Те не смогли даже создать подобия сопротивления из-за своей малочисленности и страха перед нами. Всего пару часов понадобилось сеньору Бароцци зачистить остров от большей части разбежавшихся туземцев. Вглубь он конечно не пошёл, но приказав испуганным женщинам копать ямы, для трупов, он позвал меня, спуститься на берег.

В селении, я отправился сразу к каменному идолу, камень под котором был сплошь покрыт засохшей, воняющей кровью. То, о чём говорили пленные, пока подтверждалось. Особняком от селения стояло два больших, запертых снаружи дома, открыв двери которых, я первым делом закрылся от вонючего запаха сотен немытых человеческих тел, а когда приказал выходить, то солдаты и матросы увидели сотню избитых, покалеченных женщин, с часто отсутствующими конечностями, а из второго, вышли только мальчики лет семи-восьми, сплошь кастрированные. Спросив у них причину травм, я ещё раз убедился, что раненные караибы не стеснялись говорить мне правду, не понимая, что этим подписывают себе смертный приговор, как впрочем и всем людоедам вместе взятым.

— Эм-м-м, сеньор Витале, — ко мне подошёл с немым вопросом один из офицеров солдат, — а почему дети все кастрированные? И содержались в доме, отдельном от поселения.

— Это пленники караибов, — охотно посвятил его я в местные реалии жизни, — женщин насиловали и заставляли рожать детей. Мальчиков же кастрировали и растили до возраста, когда их можно было съесть. Мясо у кастрированных, говорят они, много нежнее и не такое пахучее.

Глаза у офицера, как и у впрочем у всех, кто слышал его вопрос и мой ответ, стали огромными, сам же вопрошающий, тяжело сглотнул слюну.

— Как же это так сеньор Витале? Как это возможно?

— А вы думаете сеньор Лоренцо, зачем я решил очистить мир о подобных демонов? — спокойно спросил я его, — этой мерзости не должно существовать на земле, Бог против такого.

Он энергично закивал головой, отойдя от меня и новость о происходящем, пронеслась по всем рядам. Как-то внезапно раненных у нас не оказалось, в селении были убиты все старики, подростки и большая часть женщин из этого племени, последние были при этом подвергнуты жестоким изнасилованиям, на которые я закрыл глаза, а всё потому, что к рассказам, добавилось ещё и то, что солдаты наткнулись сначала на большую кучу человеческих костей, потом обнаружили на одном из костров горшок с варившейся в ней головой ребёнка, которая вызвала общие порывы к рвоте, а затем способствовала тому, что резня произошла мгновенно. Я успел только приказать, чтобы не трогали молодых девушек, которых связали и загнали в трюм на корабле. Закончив со сборами, я подошёл к Ул Ан, который объяснял бывшим пленницам, куда они могут плыть, взяв каноэ, лежавшие рядом с селением. Они все оказались с ближайших островов, так что могли управлять плавательными средствами, тем более, что соседний остров, где мы и узнали об этом поселении, был в прямой видимости отсюда и он больше всех конечно же страдал от набегов.