Кровь Зверя
Шрифт:
Олег задумался. Женька глядел в пол, стискивая остывший паяльник, а глаза у него были такие, будто в руках не инструмент, а шея профессора.
– Жень, а что ж ты будешь со всем этим делать? Ведь оставить всё, спустить ему с рук – это как-то не… нечестно.
– Я-то жду, пока нога срастется. А сейчас я и в Сектор не ходок, и вообще ни на что не способен… Да, ты Гришке не говори всего этого, ладно? Он болтун.
– Больше, чем нужно, не скажу. Вот что… – Олег задумался, новая мысль оформлялась медленно. – Ты Баргозову
Пластмассовая рукоять паяльника в руке Кожинова хрустнула. Он удивленно поглядел на собственный кулак, потом поднял глаза и твердо ответил:
– Да!
Полковника Алехин нашел на том же месте. Как будто тот и не уходил – сидел в прежней позе у костра, ворошил веткой угли. Коростылев кивнул на сломанный ящик и буркнул:
– Докладывайте, капитан.
Алехин с минуту собирался с мыслями, потом заговорил. Доложил о вербовке завхоза, пересказал беседу со Баргозовым.
– Ну и каковы ваши соображения, товарищ капитан?
– Я понял так: Баргозов намекнул, что в самом деле сбывал биотин через Гочу, но делал это ради науки, чтобы получить возможность продолжать работу у Барьера. Выходит, никаких опытов по синтезу он больше не ставит, но дело выполняет нужное. Можно сказать, в мировом масштабе.
– А теперь послушайте, что я вам скажу, товарищ капитан. Профессор Баргозов дал вам понять, что замешан в преступлениях, более того, участвовал в деятельности крупной преступной группировки, но если его прижмут, он подставит алкаша-завхоза, а сам выйдет сухим из воды. Вся эта сказочка о бескорыстном ученом… нет, я не верю. Интересно, что он демонстративно не дал вам прикоснуться к посылке.
– Демонстративно?
– Ну да. Топорно сработано, однако для чего-то ему понадобилось… Для чего? Я думаю, помимо контрабандного биотина, у Баргозова есть что-то еще… Ваша задача прежняя: смотрите, наблюдайте. Минимум действий, максимум внимания. Собирайте информацию. Рано или поздно Баргозов ошибется, и мы должны быть наготове. А что касается посылки… Я дам профессору то, чего он добивается. Его посылка прибудет в Москву со следами взлома. Пусть считает, что увлек вас по ложному пути.
– Разрешите вопрос? Почему мы не возьмем его в разработку по всем правилам? Я ведь не специалист в подобной деятельности, я… я только напортачить могу со своим неуклюжим расследованием!
– Потому, товарищ капитан, что как только мы сделаем первый решительный шаг – например, арестуем Баргозова, – МАС тут же затребует его у нас.
– Но если масовцы в нем заинтересованы, почему не возьмут его сами?
– Потому что… они не заинтересованы. Мы, вероятно, насторожили их представителя, не более того. Как только проявим свой интерес открыто – мгновенно включится МАС. Если же они сами захотят получить профессора, он достанется им мертвым.
Алехин не изменился в лице, но внутри у него что-то оборвалось и ухнуло в пустоту –
– И… – начал он. – И кто же?..
– Кто ликвидирует Баргозова? Например, вы.
Капитан выпрямился, набрал полную грудь воздуха… Он почувствовал, что щеки становятся горячими, их заливает краска. Ведь это… это же… это же не вооруженные боевики из банды Гочи. Профессор, старик, ученый…
– Отставить, – махнул рукой Коростылев. – Этого приказа вы не получали, забудьте. Я вас проинформировал, что масовцам Баргозов не достанется, прочее вне вашей компетенции.
Капитан опустил голову. Если не он, то кто получит этот приказ? Суетливый весельчак Шартьев? Спокойный, уравновешенный Делягин? Кто-то из коллег, работающий под прикрытием? Или исполнителем будет сам полковник?..
Часть третья
Sector macht frei
Глава 1
Ожидание шторма
После разговора с Кожиновым Олег стал задумчивым, Гришка это заметил и попытался его расспросить. Вместо ответа Олег осведомился, не хочет ли приятель заработать. Это предложение вызвало у Гришки прилив энтузиазма:
– Что, у Женьки какие-то нычки в Секторе остались? Понимаю, понимаю! Он из-за травмы не может сам сходить и забрать! А мы с тобой теперь туда будем наведываться!
Олега вполне это объяснение устроило, и он, не вдаваясь в подробности, пообещал, что Гришке скоро выпадет случай обогатиться. Только для этого нужно будет сгонять в Москву.
– Ну, понимаешь… – Гришка напустил на себя таинственный вид. – Я бы не хотел в ближайшее время к старым знакомым обращаться. Но если вопрос того стоит, то, конечно, сделаю.
За обедом Олегу показалось, что Гришка вдруг скис, его оживленность растаяла, да и среди армейцев многие жалуются на недомогание, а долговязый проводник Сидор сутулится сильнее обычного, глотает таблетки и не отвечает на подначки приятеля. Зато Кирилл странно возбудился: глаза лихорадочно блестят, на щеках проступили красные пятна.
– Каждый переносит по-разному, – сказал Кожинов. В столовой они сели за стол втроем.
– Что переносит? – проныл Гришка. – У вас что, эпидемия какая-то?
– Я о Всплеске говорю. Кирилла тоже колбасит, но он утверждает, что Всплеск его взбадривает. Сперва вроде как давит, но потом тонус поднимает. И в самом деле, смотри, как развеселился. А Сидор, наоборот, всегда стонет. Он у нас технарь, на всяких механизмах и приспособлениях помешан – его еще задевает, что в Секторе не всякая механика служит исправно, да и против Всплеска нет средства. Вот ты, Гришка, что чувствуешь?
– Что из меня душу вынимают. Как-то ноет всё внутри, и башка раскалывается. Но это, может, из-за вчерашнего. Посидели-то неплохо, однако третья бутылка была явно лишней.