Кровавое дело
Шрифт:
— Почему же?
— А потому, что у этого пьемонтца был в Париже брат.
Оскар дрогнул.
— А! Вот как! У него был в Париже брат?
— Да, как же! — Сторож рассказал о визите Луиджи.
— О, черт меня побери! Если бы я только знал. А между тем тайный голос все время говорил мне, что это очень подозрительная личность. У него препротивная рожа, рожа арестанта! Этот человек такой же брат Донато, как и я!
— Да кто же он такой?
— Его сообщник!
—
— Он, во всяком случае, помог совершить его.
В это время в больнице начали звонить в колокол.
Послышался шум шагов, показалась группа больных, и среди них — Сухарь. Он, кажется, еще больше похудел и шел, с трудом передвигая ноги. Лицо его было зеленовато-бледное.
Оскар сделал несколько шагов ему навстречу:
— Вот видишь, старина, я сдержал свое слово! Настоящий хронометр!
Товарищи крепко пожали друг другу руки.
— Возьми-ка меня под руку, — сказал Оскар, — да обопрись хорошенько: у тебя ходули что-то не очень того.
— Это от воздуха, ну да и холодновато на дворе, а в палате-то жарко! Меня и прохватило. Это не беда! Разок-другой чокнемся, оно и пройдет!
Друзья вышли из госпиталя и направились в ближайший кабачок.
В восемь часов утра Луиджи и Пароли уже сидели в кабинете последнего.
— Наш интерес заставляет нас действовать во что бы то ни стало, действовать немедленно, и притом энергично! — говорил Луиджи. — Полиция вся на ногах и положительно не знает, за что взяться. Нас, то есть вас и меня, ищут повсюду.
— Я могу начать действовать не раньше как послезавтра, — сказал Анджело.
– , Я назначил операцию на этот день.
— Измените срок, назначьте на завтра! Я же буду действовать сегодня ночью. Не надо оставлять промежутка между смертью Оскара и тем, что вы решили сделать. Почем знать, что может случиться?
— Ты, может быть, и прав, — проговорил Анджело сквозь зубы, подумав с минуту.
— Так устраните опасность! Это в ваших руках — стоит только сделать операцию завтра. Сегодня ночью Оскар Риго будет, конечно, ночевать дома, а завтра к утру он будет уже неопасен.
— Да! Ты убедил меня! — воскликнул Пароли. — Завтра же дочь Анжель Бернье ослепнет!
— Ну, вот и чудесно! Теперь я совсем спокоен!
Между тем наступил час консультаций.
Луиджи ушел.
С того дня, как Эмма-Роза поселилась у доктора Пароли, Анжель не пропустила ни одного дня, чтобы не навестить дочь. Она проводила
И в то утро она сидела уже часа полтора у Эммы-Розы, как вдруг отворилась дверь и в комнату вошел доктор Пароли. На губах его играла приветливая улыбка.
— А вы все около моей милой пациентки! — обратился он к Анжель, протягивая ей обе руки.
— Я бы хотела ни на минуту не расставаться с нею. Мне так хочется видеть ее поскорее здоровой!
— Еще несколько часов ожидания и терпения…
— Два дня ожидания! Это ужасно долго.
— А может быть, я сокращу этот срок?
— Вы решили сделать операцию раньше?
— Может быть.
— О, сделайте это, доктор, ради Бога! — с живостью заговорила Эмма-Роза и сложила свои маленькие ручки умоляющим жестом. — Сделайте завтра, сегодня! Я готова! Я буду сильна и терпелива, обещаю вам!
— Я не сомневаюсь в вашем мужестве, но все-таки полагаю, что мне лучше вас усыпить.
— Зачем? Как бы ни сильна была боль, я перенесу ее без малейшей жалобы.
— Мне нужно еще раз осмотреть ваши глаза.
Девушка запрокинула голову, и Пароли, вооружившись лупой, погрузился в изучение бельма.
Аннибал Жервазони стоял около своего земляка.
— Операция может быть сделана, профессор, — проговорил он. — На вашем месте я бы не стал колебаться. С вашей изумительной ловкостью вы сделаете все это за несколько секунд.
— Если вы так полагаете, мой милый Аннибал, то я больше не буду откладывать, — любезно согласился Пароли. — Я завтра же сделаю операцию.
— Завтра! Завтра! — радостно воскликнула Анжель. — Ты слышишь, милочка, завтра ты будешь видеть!
— О, сударыня, вы слишком скоро делаете ваши заключения, позвольте вам это заметить. Гораздо благоразумнее радоваться успеху после благополучного окончания дела. Ведь и наука не безгрешна!
— Что же делать, доктор, если я верю вам безгранично? Я верю вам и надеюсь на Бога! В котором часу вы будете делать операцию?
— После утреннего обхода, в одиннадцать часов.
— Могут ли присутствовать при ней лица, интересующиеся моей дочерью?
Анджело немного помолчал для вида: в присутствии многочисленных свидетелей его не смогут обвинить впоследствии ни в чем, кроме неловкости.
— У нас это не полагается, но для вас я сделаю исключение.
Доктор знал, что Оскар не явится на операцию, так как ночью он будет убит.
— Благодарю, благодарю от всей души… вы добрый…
Пароли удалился.
Эмма-Роза бросилась в объятия матери. Анжель поцеловала дочь и ушла.