Кровавые поля
Шрифт:
– Чего тебе?
– Я пришел поговорить с центурионом Кораксом, командир, если это возможно.
Коракс бросил на него равнодушный взгляд.
– Я тебя знаю?
– Мы встречались этой зимой, – ответил Квинт, стараясь усилить акцент. – Я привозил тебе послание. Ты сказал, что я мог бы стать велитом твоей центурии.
Коракс положил ложку и оглядел Квинта с головы до ног.
– О, да, ты слуга командующего кавалерией.
– Да, командир.
«Пожалуйста, не спрашивайте меня о нем», – подумал Квинт, сердце которого забилось быстрее.
– Так ты передумал?
Квинт заранее приготовил свою историю.
– Пришло мое время, командир. Ганнибала следует остановить, или Республика погибнет.
Коракс одобрительно кивнул.
– Твой господин тебя отпустил?
– Да, командир. – И Квинт вознес молитву – пусть Коракс больше не задает вопросов.
– У тебя нет фермы, нет земли?
– У моего отца есть крошечный клочок, но он почти ничего не стоит. Ему приходится работать в ближайшем поместье, чтобы свести концы с концами, – смиренно солгал Квинт.
Он не мог сделать вид, что у него есть какие-то средства – тогда Коракс мог попросить его предъявить доказательства.
– Так я и думал. Как тебя зовут? Откуда ты родом?
– Квинт Креспо, командир, – ответил Квинт, который не мог назвать свое настоящее имя, чтобы отец не узнал, что он сделал. – Я из пригорода Капуи.
– Сколько тебе лет?
– Восемнадцать, командир.
Наступило молчание, и Квинту стало совсем нехорошо.
– Ну что ж, у тебя нет шанса принять присягу в Риме, так что ты можешь стать солдатом прямо сейчас.
– Благодарю, командир! – Юноша не сумел сдержать улыбку.
– Ты вступаешь в армию на шестнадцать лет, – сказал Коракс, не сводя с Квинта пристального взгляда.
– Может быть, даже двадцать – если мы в ближайшее время не разобьем Ганнибала, – со смехом добавил другой центурион.
– Разве такое возможно, чтобы мы так долго не могли покончить с гуггой? – заявил Квинт.
– Во всяком случае, после того, как ты вступил в армию? – рассмеялся центурион, и юноша покраснел.
– Он полон энтузиазма, Пуллон. В этом нет ничего плохого. – Коракс встал и подошел к Квинту. – Ты готов?
Юноша сглотнул.
– Да, командир.
– Повторяй вслед за мной: «Я, гражданин Республики…»
– Я, гражданин Республики…
– «…клянусь хранить верность Республике и защищать ее от врагов. – Коракс замолчал, давая возможность Квинту повторить его слова. – Я буду повиноваться своим офицерам и выполнять их приказы в меру всех своих сил. Так я клянусь перед отцом священной триады Юпитера, Юноны и Минервы».
Квинт повторил последние слова, беспокоясь о клятве, которую он принес при первом вступлении в римскую армию. «Если удача от тебя не отвернется, – подумал он, – боги увидят твое желание сражаться за Рим и простят за то, что ты ослушался отца и дезертировал из кавалерии». Ему стало нехорошо. Если боги не одобрят его поступок, он погибнет во время первой же схватки.
– Превосходно. – Коракс ударил его по плечу. – Добро пожаловать в велиты, Креспо, и в мою манипулу.
– Благодарю тебя, командир, – сказал молодой человек, который начал понемногу успокаиваться.
– Теперь начнем с самого главного. Тебе нужно найти место в палатке. Потом сходить к интенданту и получить снаряжение и оружие. Твое обучение начнется завтра.
– Я понял, командир.
Коракс указал рукой.
– Видишь загоны для мулов?
– Да, командир.
– Рядом с ними стоят палатки велитов.
«Там, где самый сильный запах мочи и навоза», – подумал Квинт.
– Да, я вижу, командир.
– Во второй от конца палатке есть свободное место. Отправляйся туда и сообщи о своем прибытии. Кто-нибудь из солдат расскажет, как найти оружейный склад. Я хочу видеть тебя завтра на рассвете. Свободен.
– Благодарю, командир! – Квинт отсалютовал, развернулся и пошел в сторону палаток.
– Он еще совсем зеленый, – услышал юноша слова Пуллона, и в нем вспыхнул гнев.
– Может быть, но он полон энтузиазма. Думаю, из него получится хороший солдат, – ответил Коракс.
Ярость Квинта начала отступать. Коракс что-то в нем увидел. Теперь все зависело только от него самого, и он решил, что докажет центуриону и богам, что не зря нарушил клятву кавалериста.
Несколько гастатов кивнули ему, когда Квинт проходил мимо, но остальные лишь бросали холодные взгляды. Юноша перестал улыбаться и нахмурился, поняв, что жизнь здесь не будет легкой.
Перед второй палаткой с конца полдюжины молодых мужчин в грязных туниках сидели в круг, заканчивая трапезу. Никакой похлебки, как у Коракса и Пуллона. Похоже, они ели хлеб с сыром. Двое подняли головы и посмотрели на Квинта.
– Меня прислал центурион Коракс, – сказал он.
– В самом деле? – ухмыльнулся солдат с блестящими светлыми волосами. – Чтобы поцеловать мою задницу?
– Я только что стал солдатом. Зовут Креспо.
– А мне какое дело?
– Я должен спать в этой палатке.
Все громко застонали.
– Как и следовало ожидать. Мы только успели привыкнуть к относительной свободе, но Коракс все испортил, – пожаловался коротышка с ушами, похожими на ручки кувшина.
Квинт смутился.
– В каждом контуберниуме [9] спят по восемь гастатов, но с велитами не так, – пояснил коротышка. – После твоего появления у нас будет полный набор – и нам придется спать вдесятером. – Он ткнул пальцем в сторону палатки у себя за спиной. – Некоторые, вроде Рутила, – он указал на женоподобного мужчину, – совсем не против, но остальным будет тесновато.
Послышались дружные смешки, но Рутил только пожал плечами.
– Что я могу сказать? Мне нравится.
9
К о н т у б е р н и у м – палатка.