Кровавый поход
Шрифт:
Таниэль задумался, сказал бы о себе такое сам Рикард. Или эта заместитель только что куснула начальство.
– Я думал, бульвар Хруша не вступил в союз.
Таниэль многозначительно поглядел на полог палатки, через который вышли генералы.
– Им это пока не известно.
– Но Рикард угрожал всерьез?
– Скорее всего, мы этого так и не узнаем.
Выходит, это блеф. Таниэль не мог не отдать должное Рикарду. Чтобы блефовать с командованием адроанской армии, нужна немалая смелость.
– Рикард пытался когда-нибудь шантажировать Тамаса?
– О бездна, нет, конечно. Тамас мог бы дергать Рикарда за ниточки, как марионетку.
– Рад услышать, что у его возможностей есть пределы.
Перерыв в заседании затянулся на два часа, затем на три. Михали принес кофе и еще один торт.
Таниэль невольно удивился, в какую бездну запропастились генералы? Что могло так задержать их?
– Это хороший признак, сами понимаете, – заметила Фель, на мгновение оторвавшись от торта.
– В таких случаях для вынесения приговора достаточно, чтобы проголосовали четверо из пяти. Если бы они вернулись через час или раньше, это не обещало бы для вас ничего хорошего, – согласился полковник Этан, сидевший в инвалидном кресле рядом с Таниэлем. – Но раз они совещались все это время, значит не один генерал Хиланска пытается спасти вашу шкуру.
Полог приподнялся, и генералы вернулись в палатку. Фель и Этан отступили назад, а члены трибунала заняли свои места.
Перед тем как заговорить, Кеть несколько мгновений рассматривала Таниэля. Гнев исчез из ее взгляда. Его сменила железная решимость.
– Суд признал подсудимого виновным в измене, – объявила она. – Мы решили опустить остальные пункты обвинения и смягчить наказание, чтобы привести его в исполнение немедленно. Капитан Таниэль настоящим лишен чина и с позором изгнан из адроанской армии. Поскольку это закрытое заседание, приговор не подлежит огласке. Однако мне очень хотелось бы сообщить всем, что Таниэль больше не один из нас. Ему дается двенадцать часов, чтобы собрать вещи и покинуть лагерь. Попытки не подчиниться этому распоряжению будут незамедлительно пресекаться. Заседание окончено.
За спиной у Таниэля Доравир громко возмущалась мягкостью приговора. Этан, наоборот, утверждал, что приговор слишком суров. Профосы освободили Таниэля от оков и стащили с него мундир.
Он не сопротивлялся. На это не было сил. Он даже не заметил, когда генералы вышли.
Как они могли так поступить с ним? После всего, что он сделал. Всего, что он отдал им.
– Таниэль!
Он поднял голову. Этан сидел рядом, терпеливо дожидаясь, когда его отвезут домой.
– Таниэль, вы знаете, что я не верю всей этой чепухе про измену. Никто из них тоже не верит. Если бы они верили, то казнили бы вас, несмотря на все угрозы Тумблара. Они просто хотели убрать вас с дороги. Если вам что-нибудь понадобится, просто сообщите мне. У меня дом в Северном Умпе. Вы можете там уединиться, чтобы успокоиться и прийти в себя. Прихватите с собой вашу девушку, если желаете.
Ка-Поэль. Таниэль сокрушенно вздохнул. Как ему поступить с Ка-Поэль? Отослать назад в Фатрасту? Но согласится ли она?
– Спасибо, – сказал он.
Прошло много времени, прежде чем Таниэль понял, что палатка опустела. Фель исчезла. Таниэль запоздало подумал, что нужно было узнать у нее, получил ли Рикард его письмо о недостаче пороха.
Поднялся Таниэль с трудом. Ноги дрожали. Где можно раздобыть немного малы? Нет. Не малы. Ему нужен порох. Который, как ни крути, будет найти легче. Еще он должен собрать вещи. А что у него есть? Альбом и угли для рисования. Даже ружье и то не принадлежало ему, а было армейским имуществом. Хотя он сумел бы как-нибудь улизнуть вместе с оружием. Он может также продать пуговицы от своего мундира.
Таниэль выругался: мундир забрали профосы.
Затем выругался снова, когда заметил, что палатка на самом деле не пуста.
Сзади сидел Михали, потягивая кофе из чашки. Он встретился взглядом с Таниэлем и слегка приподнял брови.
Таниэль задумался, на что это будет похоже, если он ударит бога.
– Вы это видели, сукин вы сын? – упрекнул его Таниэль. – «Извинитесь перед Доравир»! Это ведь вы мне посоветовали. «Изменится ход войны»! Бездна, что могло от этого измениться? Только то, что меня лишили всего, чем я дорожил.
– Будущее всегда можно изменить, – заявил Михали. – Хотите кофе?
– Ступайте в бездну!
Таниэль вышел из штабной палатки и направился к своему жилищу. Почти у цели к нему подошла бригадир Абракс. И тут же стало ясно, зачем она посещала заседание суда.
– «Крылья Адома» всегда являются на заседание трибунала, чтобы вербовать новых наемников?
Бригадир Абракс, тридцати с лишним лет, была неулыбчивой, с короткими светлыми волосами. Ее красно-белый мундир выглядел безукоризненно.
– Два Выстрела, возьмите себя в руки. Теперь я понимаю, почему Кеть так хотела от вас избавиться. С чего вы взяли, будто я хочу вас завербовать?
Таниэль напомнил себе, что в его положении не стоит оскорблять старшего офицера лучшей наемной армии в мире.
– Ни с чего. Прошу прощения, госпожа.
– Разумеется, я за этим и пришла, – призналась Абракс. – Чтобы завербовать вас. Хочу предложить вам место в «Крыльях Адома».
Таниэль никогда не был высокого мнения о наемниках. В лучшем случае они получали ваши деньги и делали все возможное, чтобы уклониться от сражения. Однако он с неохотой признал, что у «Крыльев» была репутация таких же стойких бойцов, как и адроанская пехота. Он сам видел, как они сражались на этой войне.
Таниэль остановился и повернулся к бригадиру:
– Генеральный штаб будет в бешенстве.
– А мне какое дело? Я не подчиняюсь никому, кроме леди Винсеслав и Тамаса. Но никак не Генеральному штабу. Кроме того, я только что наблюдала, как они судили своего лучшего солдата военным трибуналом. Я не очень-то верю в их способность сделать хоть что-нибудь правильно. Даже если вы действительно напыщенный болван, не испытывающий никакого уважения к начальству, вы все равно стоите пятидесяти обычных солдат, и я хочу видеть вас в своей армии.