Кровавый рассвет

Спиллейн Микки

– Помню, милый.

– Привези сумку с одеждой, – я взглянул на Еву. – Двенадцатый размер. Возьми черные очки, шляпу, плащ – все, что может скрыть женщину. Жду тебя там вечером.

– Все сделаю.

– О'кей, крошка!

– Тайгер…

– Что?

– Я тебя люблю. Иногда…

– Тогда где, черт возьми, ты была прошлой ночью? – спросил я, не в силах скрыть раздражение.

Она рассмеялась, как смеется женщина, которая поймала вас на крючок.

– А ты очень хотел бы узнать?

Ева тоже улыбнулась, но одними глазами – улыбнулась

с осознанием своей победы, триумфа этой ночи и этого утра, когда призом в игре двух тигриц был тигр-мужчина.

– Эта женщина, которой ты звонил, твоя девушка?

– Мы собирались пожениться, когда все это закрутилось.

– Я виновата, но теперь понимаю твою страсть.

Ее роскошный рот скривился в гримаске, но она все-таки засмеялась.

– И я думаю, что ты понял мою. Плохо, когда долго одна я никого нет рядом.

– Согласен.

– Она никогда не узнает, Тайгер.

– Будем надеяться.

– Ты жалеешь?

Я встал, подошел к ней и взял ее лицо в ладони.

– Нет, киска, никаких сожалений. Это было просто чудесно.

Она была прекрасна, эта девушка, стоявшая передо мной. Ее серебристые волосы казались почти белыми, а ее глаза пронизывали солнечные пылинки.

– Ты бесподобная женщина.

Ева встала на цыпочки, поцеловала меня в уголок губ, потом отступила, чтобы посмотреть мне в лицо, и снова прильнула каждым изгибом своего тела. Я чувствовал, как ее пальцы впиваются в мои плечи и ее язычок просит еще и еще… и когда я наконец оторвался от нее, она сказала:

– Надеюсь, это еще не все, правда, мой тигр? Я тронул пальцами ее подбородок.

– Давай не будем искушать судьбу.

Вечером мы вместе с Евой вышли из отеля и направились в рыбный ресторанчик. Я заказал что-то и сел так, чтобы видеть дверь. Когда вошла Рондина, я понял, как важно было для меня увидеть ее, и встал, чтобы встретить. Мои соседи и официант одобрительно уставились на нее, а один из клиентов даже прохрипел:

– У него их даже две. Живут же люди!

Я представил женщин друг другу и быстро описал Рондине положение дел.

– Мне нужно отвезти Еву куда-нибудь подальше, где она останется, пока я не встречусь с Мартелом. До тех пор никто не должен ее видеть.

– Помнишь Бартона Селвика?

– Еще бы!

– Бартон не вернется из отпуска до конца следующего месяца. Он дал мне ключ от своей виллы в Коннектикуте. Это всего лишь час езды отсюда.

– Ты была там?

– Да, там рай! И полный холодильник.

– Тогда все в порядке. Я вытащил из кармана деньги.

– Быстро найди машину, вези ее туда и возвращайся. Если тебе что-нибудь понадобится, купишь по дороге. Я не хочу, чтобы она высовывала нос из дома. Ясно?

– Это безопасно? – осведомилась Ева.

– Не опаснее, чем везде. Если наши люди тебя накололи – ты дичь, и тут ничего не поделаешь. И сиди себе в этом доме, пока я или Рондина не дадим тебе знать.

– Но Габин…

– К нему я проберусь, ты не беспокойся.

Женщины ушли в туалет,

а когда вернулись, то Еву было трудно узнать. Ее волосы были распущены так, чтобы скрыть скулы, а под черными очками прятались глаза. Я заплатил по счету, посадил крошек в машину и отправился к докам, чтобы поймать такси без риска нарваться на полицию.

Когда я подошел туда, то увидел у причала корабль со знакомыми литерами «Метиленд». Корабль, на котором плавал Клемент Флетчер, парень, так и не использовавший свой счетчик Гейгера.

«Черт побери, – подумал я, – кто же спер у него дурацкий прибор? Он не стоил больше двухсот долларов, из-за них не стоило мараться и доводить парня до истерики».

Я показал свою репортерскую карточку, прошел через турникет и принялся разыскивать кого-нибудь из команды.

Все они сидели на баке и играли в карты по маленькой. Вероятно, жалованье было уже спущено и игра велась на честное слово. Двое из них особенно выделялись. Было заметно, что они давно не брились и собирались помыться еще две недели назад, но забыли. Сейчас, вместо денег, они играли на клочки бумаги и даже не повернулись, чтобы посмотреть на меня, пока я не положил перед каждым из них по десятидолларовой купюре. Они сразу вскинули глаза и хором спросили:

– За что?

– Беседа… Они переглянулись, и один из них проговорил:

– Ну, только если ты не попросишь опустить письмо за границей или передать что-нибудь приятелю. Этот номер не пройдет.

– Мне все ясно.

– Тогда валяй, говори. Я присел на канаты и снял шляпу.

– У меня был приятель в команде, Клемент Флетчер.

– Как же, знаем такого. Напился и свалился в воду. Он уже в Брюсселе делал то же самое, но его вовремя выудили из воды. Он мог и в луже утонуть. Дрянь был, а не моряк.

– Помните, у него был счетчик Гейгера? Они одновременно кивнули.

– Он доводил нас до белого каления этой штуковиной. Все время говорил, что устроит забастовку где-нибудь в Центральной Америке, но только где?

– В Пердезе.

– Точно.

– Но эту штуковину у него украли. Один из них пожал плечами и улыбнулся.

– Ну и что? Там, где он сейчас, эта штучка ему совсем без надобности.

– Дело в том, приятель, что мне очень интересно, кто же мог свистнуть счетчик?

Он взглянул на меня и поморщился.

– Это нечестно, если кто-то лезет в сундуки к матросам. Когда такого гаврика ловят, то после хорошей отделки он надолго забывает о подобных гнусностях.

– Но это случилось не в море. Корабль стоял в доках.

– Ну и что, это все равно. Когда мы пришвартовались, то тут перебывало столько парода, просто ужас. И таможенники были, искали наркотики. Они все перевернули, но ничего не нашли. Мы бы им могли кое-что порассказать. Думаете, не знаем об этом сговоре между хозяином и таможней? Ха, тут дураков нет! Правда, было пострашнее: капитан получил какую-то официальную бумагу, а на корабле, – тут он перешел на шепот, – на корабле было это…