Кровавый разлом
Шрифт:
Да. Немного страшно.
Он набрал в легкие воздуха и вспомнил про тренировки дзюдо. Попытался найти нужный баланс — сначала ноги, потом живот, спина, руки. Выдохнул и медленно двинулся вверх. Ему почему-то казалось, что в темной прихожей кто-то затаился. Услышал его шаги и затаился.
Три последние ступеньки он преодолел в два прыжка, резко дернул дверь на себя и тут же отскочил.
На него пахнуло табачным дымом. Но запах был старым. Джерри насквозь прокурил всю квартиру.
В прихожей было очень темно. Пер нащупал выключатель и включил свет.
Перевел дыхание и осторожно заглянул в квартиру.
Как будто бы все, как обычно.
Как обычно? Последний раз он был здесь года три назад, и то не больше получаса. На вешалке в прихожей, как и тогда, висели замшевые куртки, желтый пиджак, еще что-то, а на полу стояла пара покрытых пылью лаковых туфель. Джерри, наверное, их не надевал уже несколько лет.
Он сделал еще два шага, остановился и прислушался. Полная тишина.
В большой гостиной пол был застелен большим персидским ковром, а на краю его лежал открытый чемодан.
Чемодан был пуст, но рядом валялось разное дорожное барахло. Марокканские холщовые сумки, пластиковые пакеты и потертые портфели. Содержимое просто-напросто вытряхнули на пол — одежда, бумаги, какие-то сувениры.
Теперь он испугался по-настоящему, но заставил себя сделать еще два шага и заглянуть в следующую комнату.
Он ждал еще большего беспорядка — и ошибся. В углах скопилась пыль, на столе лежали засохшие апельсиновые корки, но картины висели на своих местах. Пер когда-то дарил отцу книги — все его подарки так и стояли на полке. Отец к ним, очевидно, не притрагивался. Он не любил читать.
Налево стоял лакированный комод, копия Гаупта. Пер помнил его с детства, он всегда был заперт, но сейчас все три ящика были взломаны. Кто-то вскрыл их отверткой или стамеской — вколотил инструмент в щель над замочной скважиной и отдавил личинку замка. Бумаги и документы валяются на полу.
Спальня. Жалюзи закрыты, в комнате полутьма — и так же жутковато тихо, как и во всей квартире. Над водяным матрасом картина: написанная маслом обнаженная женщина с невероятных размеров грудью.
Пер опять прислушался. Постель не застелена, одеяла и подушки лежат в куче в одном конце.
Квартира пуста.
Он повернулся и спустился по лестнице.
По улице проезжали машины, мимо него прошествовала, держась за руки, пожилая пара. Все, как всегда. Пер заставил себя успокоиться и подошел к машине:
— Джерри… когда ты уезжал в Рюд, ты дверь запер?
Джерри кивнул и закашлялся.
— Запер на замок, как полагается? Ты уверен?
Джерри опять кивнул. Было очевидно, что вопрос он понял и в ответе уверен. Впрочем, Пер знал, что после инсульта память отца никуда не годилась.
— Дверь открыта. Комод сломан. Думаю, квартиру взломали, если ты сам все это не сотворил.
Джерри молчал. Уронил на грудь голову и молчал. Надо что-то решать.
— О’кей… сейчас мы пойдем наверх и посмотрим, украдено ли что-то. И сообщим в полицию.
Он помог отцу выйти из машины.
— Джерри… — пришла ему в голову мысль. — У кого еще был ключ от квартиры?
Джерри ответил не сразу. Он долго думал, и ответ его уместился в одно слово:
— Бремер.
36
Джерри так и не сумел определить, украдено что-то или нет.
— Джерри, посмотри внимательно! — Он в десятый раз попытался заставить отца сосредоточиться. — Все ли на месте?
Джерри удивленно рассматривал кучи документов, словно видел их в первый раз. Пер лихорадочно листал бумаги — в основном старые квартирные счета и банковские извещения.
А где все остальное? Должны же быть контракты со всеми моделями, с которыми Джерри и Бремер работали все эти годы! Подписанные договоры, где юные женщины удостоверяли свой возраст и подтверждали, что занимаются этим добровольно, что никто их не принуждал.
Ничего подобного он не обнаружил и поднял глаза на отца:
— Что ты хранил дома, Джерри? Было здесь что-то важное?
— Бумаги.
— Важные бумаги?
— Докме… докуне… — Слово было трудное, и он замолчал.
— Документы? «Морнер Арт»?
— «Морнер Арт»?
Джерри похоже, впервые слышал название собственного акционерного общества.
Пер позвонил в полицию и сделал заявление о взломе квартиры. Заявление приняли, но никто приезжать не собирался.
— Сегодня выходной, — сказал дежурный инспектор, — так что мы вынуждены выбирать приоритеты. Спасибо за заявление, обязательно им займемся.
В девять вечера Пер позвонил в больницу — пожелать Нилле спокойной ночи.
— Как ты?
— Так себе. — Нилла говорила очень тихо, но внятно. — Вообще немного лучше. Меня все время колют и ставят капельницы.
— Ну ничего… я нашел твой талисман.
— Нашел? Где он был?
— На твоей постели. В следующий раз привезу. Есть что-нибудь новенькое?
— Нет… в отделение привезли мальчика. Его зовут Эмиль.
— В твоем возрасте?
— Почти… Ему пятнадцать.
— Вот и хорошо. В кости поиграете.
Нилла коротко засмеялась и переменила тему:
— Я послала тебе мысль в восемь часов. Ты получил?
— Думаю да… у меня сейчас столько разных мыслей в голове, что…
— А о чем ты подумал? Что ты увидел?
Пер посмотрел на небо и наугад сказал:
— Облако?
— Нет.
— Закат солнца?
— Нет.
— Ты думала о своих приятелях?
— He-а… О летучих мышах.
— О летучих мышах? Почему?
— Они по вечерам сюда прилетают, — сказала Нилла. — Их знаешь сколько? У них крылья, как черные тряпки.