Кровное родство
Шрифт:
— Воины, не останавливаться! — крикнул Никос, стоявший у основания холма. Это было самоубийство, но Лисандр понимал, что ничто не остановило бы лучников, не будь этой атаки. Несмотря на то, что наступление спартанцев замедлилось, они продолжали упрямо идти вперед.
Лучники хотели приготовить новый залп, но на это не оставалось времени. Лисандр потерял их из виду, когда спартанцы, перепрыгивая через костры, начали крушить противника. Лучники падали, сраженные копьями. Крики обрывались, когда копья вонзались в тела, а тяжелые «ножи для ящериц» пробивали головы мессапов.
Справа раздался топот. Огромная толпа из многих сотен людей хлынула на площадь со стороны западного входа. Некоторые были в простых туниках и даже не пытались соблюдать боевой порядок.
Лисандр встал рядом с Демаратосом и Проклом в первой шеренге, приготовившись к бою.
Оставшиеся в Таренте жители вступили в бой.
— Отойти назад! — скомандовал Никос. — Вернуться на площадь.
Где скрывались эти люди? Нет сомнений — в подвалах и на чердаках, притаились во внутренних двориках и наблюдали, как спартанцы шагают по их улицам, не встречая сопротивления.
По небольшому количеству кожаных доспехов Лисандр понял, что в толпе идут несколько уцелевших мессапских воинов, однако большинство наступавших выглядели обычно. Они дошли до края площади, затем повернулись лицом к спартанцам.
Люди Никоса спустились с холма и быстро заняли позиции позади учеников казармы. Лисандр почувствовал себя увереннее. Фаланга была плотной, но выстоит ли она?
Впервые после сражения с персами юноша почувствовал, как у него от страха кольнуло в груди. Он сжал кулаки, пытаясь обуздать охватившую его бурю чувств.
Эти люди пришли без боевого оружия. Кто-то держал в руках топоры для рубки дров, кто-то — палки, ощетинившиеся ржавыми гвоздями или заточенными кусками кремния, привязанными к ним ремнями. Какой-то человек с мускулистыми плечами размахивал кузнечным молотом. У этих людей не было настоящих доспехов, они надели простую крестьянскую одежду, но по их глазам Лисандр понял, что они будут сражаться до конца.
— Сложите оружие! — приказал мессап из первой шеренги сил Тарента. — И вам сохранят жизнь.
Все посмотрели на Никоса, но тот неуверенно озирался вокруг себя. Лисандр взглянул на спартанцев — их осталось не больше двухсот пятидесяти. Жителей Тарента было раза в два больше.
«Не может быть, чтобы Никос решил сдаться! — подумал Лисандр. — С таким позором ему не жить».
Он оглянулся в сторону восточного входа на площадь. Спартанцев окружили. Спасаться бегством бесполезно.
Аристодерм запрыгнул на край рухнувшей лавки.
— Мессапы, если вам нужно наше оружие, подойдите и возьмите его!
Лисандр радостно приветствовал эти слова, другие спартанцы поддержали его, бросая вызов противнику.
Командир мессапов повернулся к своим людям, поднял над головой оружие и издал леденящий кровь возглас. Остальные подхватили его, и вся площадь заполнилась гневными выкриками.
Мессап опустил свое оружие и дал знак рукой. Отчаянная толпа хлынула на площадь.
Уже не было времени принять боевой порядок, или выстроить фалангу. К такому сражению Лисандра не готовили. У него был меч, щит и храбрость. Когда обе армии столкнулись, Лисандр выбрал мессапа с копьем в руке. Тот прицелился ему в голову, чем совершил непростительную ошибку.
«Всегда выбирай самую крупную цель — тело», — учил Диокл.
Лисандр уклонился, затем прыгнул вперед и коленом ударил противника в живот. Когда тот согнулся, Лисандр крепче сжал меч и нанес нападавшему удар в позвоночник.
Он уже вытаскивал меч, как что-то ударило его по предплечью. Обернувшись, он заметил наступавшего на него жителя Тарента с кочергой в руке. Юноша, присев, отскочил в сторону. Глаза нападавшего свирепо горели.
Противник замахнулся и тут же потерял равновесие. Лисандр вонзил в него меч. Когда человек взглянул на свою рану, Лисандр прикончил его, ударив мечом по шее. Горожанин опустился у ног юноши, из его рта фонтаном вырвалась кровь.
На площади металл с грохотом сталкивался с деревом, раздавались крики боли, страха и гнева. Кто-то врезался в спину Лисандра, и он, подняв меч, обернулся.
Это был Прокл, держащий в руке короткое копье, с которого капала кровь. На мгновение оба уставились друг на друга.
— Товарищ, оставь мне хотя бы нескольких врагов, — сказал он и снова ринулся в толпу.
Точно подрубленное дерево перед Лисандром упал спартанский воин и умер, не успев коснуться земли. Ему жестоко пробили голову. Лисандр догадался, как это произошло.
Человек в обгоревшем кожаном переднике кузнеца высоко поднял молот над головой.
— Спартанец, ты готов умереть? — крикнул он.
— Спартанец всегда готов умереть, — ответил Лисандр.
Кузнец прорычал и со страшной силой взмахнул молотом. Удар пришелся Лисандру по центру нагрудника. Он отлетел назад, чувствуя, как сотряслись все его кости, и врезался в лавку, ударившись спиной.
У Лисандра зазвенело в ушах, перед глазами замелькали круги. Он попытался отдышаться.
Над ним мелькнула тень, молот прочертил дугу и вот-вот был готов размозжить ему череп, но, несмотря на слабость, Лисандр сумел откатиться в сторону и услышал, что молот врезался в дерево — в лицо юноше полетели щепки.
Пока нападавший вытаскивал молот, Лисандр полосонул мечом ему по ногам, разрезав сухожилия под коленями. Нападавший, точно бык, издал гортанный стон и упал на лавку лицом вперед. Сверху посыпались доски и похоронили его.