Кровные братья
Шрифт:
Однако, лодки, между тем, как ни в чём ни бывало, отважно приближались, невзирая на полную готовность в стане врага. Вскоре на них обрушился град стрел и камней. Часть воинов в лодках прикрывалась щитами, но остальные, судя по всему не успели. Головы воинов в шлемах стали, как снопы, валиться одна за другой на дно лодок. Стало ясно, что до берега доберётся меньше половины из них.
В рядах каганских воинов пронёсся победный клич. Враги в лодках всё падали и падали, но упорно пробивались к берегу, несмотря на большие потери.
– Что они делают? – искренне
– Вот и хорошо! Старградские лапотники совсем без ума, - усмехались воеводы Кагана, - Глупо было бросать в бой все свои силы! Ужель рассчитывали нас врасплох застать!?
– Всех сюда! Правое и левое крыло – в центр! – командовал Каган, - Посечём их при высадке! А потом обойдём по обоим берегам озера и захватим лагерь!
– Государь не слишком ли рискованно сворачивать фланги в Центр? – спросил один из воевод.
– А что им там делать? – уверенно отвечал Каган, - Когда здесь сейчас начнётся сеча, они там что просто стоять и смотреть будут? Всех сюда!
– Как прикажешь, государь.
– А что нам делать? – спросил на ходу лихой командир полавских всадников, - Моим всадникам здесь очень тесно. Нам тут не развернуться для атаки.
– Биться в пешем строю! Сокрушим врага здесь и сейчас!
Лодки, наконец, достигли берега и ткнулись носом в песок. Лучники и пращники немедленно отступили за линию своих ратников, чтобы стрелять из-за их спин. Уцелевшие воины Яррилы выпрыгивали из лодок на берег и с отчаянием обречённых врубились в плотную стену щитов святоградских ратников, ринувшихся на них сверху. Началась рубка. По-звериному жестокая и беспощадная. Люди, словно лишившись рассудка, остервенело рубили друг друга.
Всё смешалось в утренней мгле, звон оружия, треск разбиваемых щитов, крики командиров и вопли умирающих. С трудом можно было различить где свои, а где чужие. Постепенно картина боя стала вырисовываться. Уцелевшие старградцы, теснимые со всех сторон значительно превосходившими их силами противника стойко и умело оборонялись, нанося врагу большой урон. Эти неукротимые воины бесстрашно умирали, один за другим, со странными предсмертными выкриками, но не отступали и не сдавались. Весь берег был уже устлан телами павших с обеих сторон. Воины Кагана, хотя и ценой больших потерь, постепенно одерживали верх. Тем более, что к ним с двух сторон уже спешили на подмогу, прикрывавшие фланги полавы и другие союзники.
Однако, склавинских ратников немало удивило, что большинство их противников были обнажены по пояс и вообще не имели доспехов. Зато обеими руками умело орудовали большими топорами и секирами. В тесноте рукопашной свалки лучники не могли стрелять, опасаясь попасть в своих. Это давало шанс безумным обнажённым воинам продержаться дольше, умело укладывая всё больше и больше врагов вокруг себя. В рассеивающей предутренней мгле уже можно было различить даже лица воинов.
– Погодите-ка! Да это же берсерки – нурландские смертники! – закричал вдруг один из воевод, перекрикивая шум боя, - Тут бьются только одни сунеи, да и тех не много! Почему они не повернули лодки назад, когда их план провалился и их обнаружили. Они ведь могли уйти. Атаковать было – чистое самоубийство!
– Глядите туда! – крикнул другой воевода.
Он указал на лодки нападавших, брошенные у берега. Быстро светало и вскоре стало заметно что в них полно поленьев с насаженными на них шлемами и прикреплёнными копьями. Многие поленья были утыканы стрелами. Вокруг лодок валялись брошенные щиты, которыми прикрывались сунейские берсерки, подплывая к берегу. Затем они их отбросили, чтобы освободить обе руки для рукопашного боя, единственной целью которого была геройская смерть во имя Великих Ассов.
Полная бессмыслица, с точки зрения склавинов и большинства народов Эврипении. Но у сунеев была своя религия и свои традиции. Только воин-берсерк, геройски павший в бою с оружием в руках мог получить гарантированный пропуск в город Богов Ассгард, чтобы вечно пировать рядом с Богами и всеми своими умершими ранее родичами. При этом смерть не должна была быть пустой. Ассы вели счёт и чем больше врагов сразил воин, тем больше почёта он имел в Ассгарде и тем ближе к Великим Ассам было его место за их столом на пиру! Поэтому они и стремились как можно дороже продать свою жизнь.
– Для чего всё это? – восклицал удивлённо воевода, - И где вся остальная рать Яррилы?
Тут только до Севолода начал доходить коварный план его противника. Он побледнел, как полотно и обернулся вокруг:
– О, Боги, кажется нас перехитрили! – поговорил он обречённо.
И тотчас же, словно в подтверждение его слов, из-за спин его воинов, застрявших у берега, затрубили боевые рога и раздался громовой победный клич. Вдоль широкого берега с обоих его сторон устремились плотные ряды старградских воинов, ударивших в спину и во фланги святоградцам, увлекшимся добиванием сунейских берсерков. Воины Кагана никак не ожидали подобного удара. Их ряды смешались.
– Разворот! Крепко стоять! – надрывались каганские воеводы.
Святоградцы отчаянно пытались перестроиться. Казалось битва разгорается с новой силой. Но теперь ситуация кардинально изменилась. Инициатива перешла к ратникам Яррилы. Они сильно теснили противника к берегу, норовя сбросить их в воду. Особенно свирепствовали сунеи, мстя за принёсших себя в жертву товарищей. Попавшим в окружение воинам Кагана приходилось не легко, но их положение всё же ещё не было полностью безнадёжным. Можно было попытаться прорваться из тисков окружения.
Но тут случилось непредсказуемое. Окружённые со всех сторон и не привыкшие к плотной рукопашной битве, где их длинные пики, секиры и большие щиты стали совершенно бесполезны, полавские наёмники не захотели геройски умирать и побежали, спасаясь в окружающих озеро лесах. Целый фланг святоградского войска полностью развалился.
– Великий Каган! – кричали воеводы, - Полавы бегут, стервы! Что прикажешь делать?!
Ответа не последовало. Ни Севолода, ни его ближайших бояр нигде не было видно. В суматохе битвы никто не успел заметить, как они куда-то исчезли.