Кровные узы
Шрифт:
Когда Яна и Олег пришли к Кате, та успела остыть и даже приготовить кофе. После того как подруги обнялись, шел обязательный пятиминутный ритуал сюсюканья, при котором Олег всеми силами старался не закатить глаза к потолку и вытерпеть пощипывания щёчек.
Из-под дивана одновременно ревниво и боязливо кашлянуло Чудовище.
Во время пятиминутного ритуала, Кате привезли букет красных роз. Стоило ей прочитать прикрепленную к цветам записку, как она с брезгливым выражением выкинула весь букет в урну на кухне.
— Зачем?! Он же красивый! — воскликнула Яна.
— Знала бы ты, кто его подарил, поступила бы так же, — вздохнула Катя, присаживаясь за обеденный стол и закидывая ногу на ногу.
Освобожденный от ритуала Олег, наконец, занял место на диване неподалеку от маминой подруги.
— Кольку помнишь? — достала тонкую сигарету из пачки Катя и, не дождавшись ответа, продолжила: — Гуляка треклятый, скольким женщинам жизнь поломал. Ухлестывал за одними красавицами. Вот и этот такой же, да еще и старый и страшный как смертный грех. Прилипчивый и доставучий как банный лист. И думаешь, я одна у него такая, кому он цветы шлёт? Да у него с десяток в списке, одна да наступит в это дерь…
Катя осеклась и скосила взгляд на Олега, запоздало вспомнив, что при детях не ругаются.
— В общем, ты поняла, — она взмахнула сигаретой. — За такого гуляку выйти замуж, так это жизнь свою об колено сломать. Он никогда не остановится и у него всегда будет куча любовниц. И я не настолько наивна, чтобы думать, что меня-то он точно любит. Оно мне надо? Если у человека было четыре брака, а то и больше, это повод задуматься, а не надо ли сматывать удочки и бежать от него, пока не поздно.
— У тебя самой было два брака, — заметила Яна.
— У меня характер тяжелый, нормальные мужики со мной не уживаются, а козлов сама не терплю, — подруга легонько пнула урну с цветами. — Месяц преследовал, козёл похотливый, пока на него не наложили судебный запрет приближаться ко мне. И всё равно цветочки шлёт, надеется взять измором.
— Сурово ты с ним.
— С ловеласами только так и нужно поступать. Не понял с первого раза, пишешь заяву ментам.
С грустным видом Яна присела напротив подруги, вяло помешав ложкой в кружке с кофе.
— У тебя что слышно на личном фронте? — игриво уточнила Катя. — Подвернулся ли какой-нибудь мужчинка?
— Тухло, — отвечала Яна, постучав ложкой по ободку кружки. — Только папаша Олега объявлялся… ой, — она закрыла ладошкой рот и испуганно покосилась на сына, но он отреагировал только удивленно поднятой бровью.
— Да ладно! — хлопнула рукой по столешнице Катя, едва не разлив кофе. — Ты про алименты его спросила?! Он тебе за восемь лет должен!
— За семь…
— У мужиков память короткая, бери восемь, а то и девять!
— Он не знал, что у меня от него ребёнок… и он женат и у него есть дети.
— Олежек, заткни уши, потому что я хочу ругнуться матом, — повторно закурила Катя.
Олег закрыл уши, хотя с его слухом даже затычки не помогли бы. Убедившись, что он исполнил её просьбу, Катя разразилась трехэтажным матом, которому позавидовал бы самый закоренелый сапожник.
— Надеюсь, ты ни того ни этого с ним? — после матерной тирады уточнила Катя, подозрительно прищурившись.
— Разумеется, нет! — воскликнула Яна.
— Олег? — стукнула сигаретой о пепельницу подруга.
— Врёт, — не отнимая рук от ушей, ответил мальчик.
— Предатель! — возмутилась мама. — Его отец меня чем-то напоил, потому что я ничего не помню об этом! И почему мы это обсуждаем при Олеге?!
— Ну, должен же он знать какой у него батя мудак, для того чтобы вырасти и набить ему морду.
— Я не сторонник такого метода воспитания!
— А я сторонник! Так что там насчёт алиментов? Жена, конечно, не виновата в том, что вышла замуж за козла гулящего, — и вполголоса пробормотала: — хотя где были её мозги? — а затем снова громко: — Но тебе надо о себе подумать, об Олеге.
— Давай закроем тему, я не хочу это обсуждать, особенно при сыне…
— Олежек, погуляешь на улице, пока я твою маму допрошу?
Олег и сам был рад уйти.
— Может, возьмешь с собой Чудовище? — уточнила Катя, когда он поднялся.
Мальчик заглянул под диван, откуда донесся жалобный скулеж.
— Кажется, он уже сходил.
— Вот же мелкая пакость!
Катя полезла под диван разбираться с последствиями испуга чихуахуа, а Олег пошел к выходу. Дальнейшего разговора подруг он не слышал, ему хватило и малого, чтобы понять. Матери по каким-то причинам оставили искаженные воспоминания о встрече с Инараном. Но зачем?..
От мыслей отвлек отдаленный грохот грома. Олег перевел взгляд в подъездное окно. Открыта ли крыша? И если закрыта, то насколько прочно?
По лестнице Олег поднялся на верхний этаж и направился к люку, ведущему на крышу. Как и ожидалось, дверь заперли. Олег обернулся, проверяя, нет ли кого позади него. Приложив некоторое усилие, он выломал замок и забрался на лестницу.
Гроза приближалась, в небе сверкали молнии.
Олег и раньше во время непогоды замечал нити, связывающие его с родными, словно гроза открывала в нём скрытые способности. С каждым мгновением, он всё отчетливее их видел. После визита в Размараль его связь с братом и сестрой укрепилась настолько, что в небо тянулись две яркие нити.
Из обрывков полученных им знаний о другом мире, он догадывался, что нити являлись воплощением кровных уз. С их помощью можно связаться с родственником и даже поговорить с ним. Вопрос только как? Олегу не показывали способов взаимодействия с нитями, а когда он к ним прикасался, то погружался в чужие воспоминания. Но сейчас его не окружала вода, если не считать моросящего дождя. Может…
Едва он прикоснулся к нити, как его затянуло в водоворот. Он с криком и огромной скоростью пронесся по светящемуся туннелю, чтобы свалиться на голову Амрону. От испуга принц заорал и затопил всю комнату, призвав мини цунами. Олег лишь чудом не захлебнулся, пока брат укрощал взбесившуюся стихию.