Круг ведьмаков. Эра Соломона
Шрифт:
Чародейка молчит, рассматривает лежащую перед ней салфетку. Даже в таком заплаканном виде она необычайно мила. Как и любая женщина, она не хочет стареть, но в отличие от прочих за зелья она принялась не в семнадцать. На вид ей не больше двадцати пяти – должно бы это осознанный выбор. Возможно, она не захотела быть похожей на свою более молодую версию. Что же тогда ей двигало? Желание чтобы её воспринимали всерьёз? Попытка откреститься от прошлого? Или недовольство прежними чертами лица, которые с годами стали намного красивей?
– Каким же я тогда был глупцом, – признался Соломон. Собеседница подняла на него взгляд. –
Она издала горький смешок и через полминуты улыбаясь, ответила:
– Хорошо, что не позвал – я бы согласилась, – глаза её ещё красные от слёз.
– Думаешь всему своё время?
– Думаю каждому нужно в какой-то мере дозреть. Хорошо, что тогда мы не наделали глупостей, иначе сейчас наши отношения могли быть испорчены. Ты сам это понимаешь, отношения в двадцать лет и отношения в сорок это разные вещи. С возрастом подход к любви более рационален. Опыт помогает лучше разбираться в людях и в себе самих. Ты уже понимаешь, где сможешь уступить, а где это просто необходимо сделать, как следствие удаётся построить более крепкие отношения.
– А мне кажется, с возрастом мы лишь обзаводимся багажом, состоящим из прошлых неудач, и каждый раз тащим его в новые отношения. По моему опыту люди не склонны учиться на своих ошибках, скорее наоборот.
– Хм. Интересная точка зрения, дай подумать. Подумала. Ты неправ, – её слова вернули ему настроение и заставили рассмеяться.
Сумев повернуть разговор в более весёлое и приятное русло, они проговорили ещё очень долго. Соломон не пожалел, что рассказал ей то, что от других умалчивал. Но всё же возникшая в ходе разговора откровенность оказалась для него чем-то диковинным, и как он мысленно не искал её корней, так ничего и не нашёл.
Вечер подошёл к концу, пора прощаться. Он первым вышел на улицу. Всё небо покрыто чёрными тучами, а полноценный ливень заливает обезлюдившие улицы. Доля секунды, простенькие чары и вода отступила от него, столкнувшись с прозрачным магическим куполом, который он распростёр над собой.
Всё же есть в дожде нечто родное его сердцу, нечто знакомое и успокаивающее. Он не успел предаться ностальгии, глядя на падающие с неба капли – топот её каблуков вернул его в реальность. Радостная Кира не сразу заметила плохую погоду. Она выскочила на улицу, увидела залитую водой брусчатку и тут же отпрыгнула обратно за сухой порог. Стоя в паре метров от неё, Соломон протянул ей руку, и в мгновение ока магический купол превратился в магический тоннель, невидимые стены которого струями омывает ливень. Она улыбнулась, ласковым взглядом одобрила сей жест, сделала всего один лёгкий шаг и приняла его руку.
И вот она уже стоит рядом с ним, всматривается в его лицо. Возможно, она ждёт от него чего-то, а возможно просто не может придумать, как проститься. Соломон безмолвно взял у неё плащ, накинул ей на плечи – она не воспротивилась. Его руки сами плавно соскользнули вниз, чтобы обнять её за талию и притянуть к нему. В его руках она показалась ему ещё слабее и нежнее чем раньше.
Едва ли сейчас он может думать о чём-то кроме её зелёных глаз и алых губ. Он поправил руками ворот её плаща. Внутри него, что-то звенит подобно колокольчику – странное, но знакомое чувство, вырвавшееся из глубин его сердца.
– Соломон, до меня дошли тревожные слухи, – обеспокоенным шёпотом
– Кто сказал тебе это? – неприятно удивился он.
– Неважно. Это правда?
– Лучше не спрашивай меня об этом, – он покачал головой.
– Твоя просьба в ресторане с этим связана? – она опечаленно опустила глаза.
– Кира… – виновато начал он.
– Ладно. Не говори ничего, – перебила она. – Спасибо тебе за сегодняшний вечер, мне давно не было так хорошо. Спасибо за то, что выслушал меня.
– Тебе спасибо, что выслушала меня. И спасибо что пришла. Со стороны может показаться, что я скуп на эмоции, однако я словами не могу передать, как я рад видеть тебя. Сегодня в который раз за эти годы, я осознал, как мне тебя не хватает.
– Я чувствую тоже самое, – с нежностью в голосе призналась она.
– Мы ещё увидимся? Я хочу увидеться с тобой Кира и не раз.
– Ну, может быть, если будет время…
– Кира, – с нажимом протянул он. – Никаких «может быть». Я не вынесу ещё одной длительной разлуки.
– Ладно, – она засветилась от счастья, на миг опустила взгляд. – Я что-нибудь придумаю, обещаю.
– Договорились, – удовлетворённо сказал он. – Иначе бы я сам что-нибудь придумал. Как на счет следующей недели?
– Я постараюсь, – радостно рассмеялась она.
Ни он, ни она не заметили, как его непроизвольными стараниями их лица оказались в непосредственной близости друг от друга. Он почувствовал, как внутри них обоих поднимаются сильные чувства заглушающие голос разума. Глубокое устоявшееся чувство привязанности к ней вдруг стало обретать новые очертания.
Всего лишь один краткий миг и случилось то, чего они не ожидали. Этот поцелуй они в тайне даже от самих себя желали все эти годы, но из-за малодушия страшились пойти на риск. Однако сейчас прикоснувшись к губам, друг друга, они оба испытали тот юношеский трепет, тот детский восторг. Всепоглощающее чувство, пламенная страсть неприсущая его характеру. Эти чувства они оба хранили в закромах своих сердец все эти годы – они их позабыли, но не отпускали. И вот теперь эти чувства бурей завладели ими, они переполняют их обоих, поглощают целиком. Ещё минуту назад ни он, ни она не могли и помыслить о чём-то таком. Не ожидали, что крохотное пламя, обернётся буйным пожаром. Теперь у обоих не осталось сомнений. Этот трепетный момент отбросил прочь всё плохое, все печали и тревоги, оставив им обоим только настоящее. Сейчас есть только он и она.
Долгий поцелуй завершился. Ведьмак и чародейка чуть отступили, не рискуя даже вздохнуть, чтобы не спугнуть своё счастье. Их взгляды встретились.
– Я… тебе позвоню, – первым с трепетом выдохнул Соломон.
– Буду ждать с нетерпением, – со сдержанной радостью произнесла она.
Их губы вновь в опасной близости друг от друга, их неровные дыхания смешиваются. Как же велик соблазн вновь поддаться порыву, но дождь охладил их пыл: Соломон потерял концентрацию, позабыл обо всём, в том числе и барьере, скрывавшем их от дождя. Они задорно засмеялись, прямо как дети. Чародейка вздохнула полной грудью, бросила на него счастливый взгляд, и демонстративно подкинула в воздух монету. Раз и она исчезла, оставила его одного под дождём, отложив в его памяти свою обворожительную улыбку и запах своих духов.