Круг замкнулся
Шрифт:
Вскоре он опять услышал шаги.
Он знал, что это тот же человек. Та же тяжелая, медленная, неуверенная поступь, напоминавшая походку старика. Появление Мунира спугнуло незнакомца, но теперь он, видимо передумав, возвращался обратно. Мунир замер, потом встал на ноги, вглядываясь в темноту и крепко сжимая в руке зонтик. Прошло несколько секунд, и он увидел человеческую фигуру, все еще слабо различимую за волнами тумана, — скорее даже не фигуру, но крупный черный сгусток с размытыми очертаниями. Шаги приближались, и тут Мунир сообразил, что это вовсе не старик и вообще не мужчина.
Это была женщина. Она шла медленно, но упрямо, целеустремленно, тяжело опираясь на палку, глядя вперед пронзительным, застывшим взглядом — словно какое-то встревоженное ночное животное, — но, похоже, ничего не видя. Одета она была в темно-коричневую искусственную шубу, едва прикрывавшую колени; мускулистые икры обтянуты шерстяными светлыми колготками. На голове у нее был платок, завязанный под подбородком, а на бледных щеках с толстым слоем пудры ярко выделялись пухлые губы, накрашенные темно-красной помадой. Но, несмотря на болезненно расплывшееся лицо, грузную фигуру, вид у нее был величественный и властный. Неповоротливость ее тела предполагала сильный характер, как и несгибаемое упорство, с которым она глядела прямо перед собой. Наблюдая, как это массивное видение выплывает из складок тумана, Мунир даже немного струхнул.
Женщина остановилась в трех шагах от него, опершись на палку и прерывисто дыша. Ее рыбьи глаза навыкате впились в Мунира. Отдышавшись, она спросила:
— Вы здесь живете?
— Да.
— А Бенжамен тоже здесь живет? Поскольку однозначно ответить на этот вопрос не представлялось возможным, а женщина явно нуждалась в отдыхе, сгоравший от любопытства Мунир предложил:
— Вы, кажется, немного утомились. Не зайдете ли ко мне на минутку?
Женщина отрицательно покачала головой. Она повторила вопрос, и Мунир объяснил, что Бенжамен жил по этому адресу до недавнего времени, но два месяца назад исчез и никто не знает куда. Он извинился, что не может сказать ей больше.
От этого известия женщина будто съежилась, ее тело опало. На глазах Мунира она лишалась своей стати.
— Спасибо, — проговорила она.
— Я каждый день пытаюсь с ним связаться, — добавил Мунир. — И если мне удастся с ним поговорить, что передать?
— Скажите, — женщина уже разворачивалась к нему спиной, — что Сисили его спрашивала.
Имя было Муниру незнакомо. Для него оно ничего не значило. С немым изумлением он смотрел, как удаляется, спотыкаясь, эта громоздкая фигура, пока ее не окутал туман и не скрыл из глаз, будто опуская занавес над заключительным актом изматывающей драмы.
7
Очень скоро квартира Марка перестала быть для Пола и Мальвины только местом для сексуальных удовольствий. Теперь они называли ее домом, их общим домом. Это не означало, что они зажили там вдвоем, бросились подбирать новые обои или покупать тостеры с кофеварками. Но каждый день приходили туда на несколько часов, чтобы не только заняться любовью, но и поговорить, вместе поесть, выпить вина, посмотреть телевизор. Так они начали преобразовываться в пару.
Сперва у Пола и в мыслях не было воспользоваться этой квартирой. В тот декабрьский вечер они, покинув вечеринку «Самые интересные мужчины Британии», отправились ужинать в ближайший ресторан, которым оказался «Джо Аллен», где любили собираться актеры и мелкие знаменитости. Не успели они сделать заказ, как мобильник Пола пискнул: текстовое сообщение от Дуга Андертона.
Привычка умирает последней, а, Пол? Я думал, ты интереснее. Будь начеку. Дуг.
— О черт, — выругался Пол.
— Что случилось? — полюбопытствовала Мальвина.
— Кое-кто видел, как мы уходили.
Он закрыл глаза, зажмурил их крепко: нет, этого не может быть. Неужто опять все сначала? Он глянул на Мальвину, она смотрела на него обеспокоенно, доверчиво, и Пол уже был не в силах сопротивляться хваткому желанию и сожалениям о потерянном времени — времени, которое им необходимо наверстать. И тут он нащупал в кармане ключи — ключи от квартиры Марка в Барбикане — и сразу понял: вот оно, решение проблемы. От Кеннингтона до Барбикана несколько миль; не зная, где искать, пресса их никогда там не найдет. Квартира была удобной, безопасной и пустой.
Через полчаса они взяли такси и провели ночь в квартире Марка.
Быстро сложившийся распорядок — по понедельникам, вторникам и средам они ночевали у Марка, иногда встречались там в обеденный перерыв, если рабочее расписание Пола позволяло, — был сломан Рождеством и Новым годом. Мальвина все праздники почти не вылезала из барбиканской квартиры, но Пол, приличия ради, был вынужден провести два-три дня в Мидлендсе с женой и дочерьми. Ему даже пришлось пережить вечер в Рубери в обществе сестры и родителей — после исчезновения Бенжамена семейное празднование обернулось совещанием по принятию неотложных мер. Что касается Пола, он не мог понять, из-за чего разгорелся сыр-бор. Его брат — взрослый сорокадвухлетний человек, вполне способный позаботиться о себе. На разговоры о нервном срыве Пол не покупался: не впадают в депрессию лишь оттого, что твоя жена (с которой ты уже больше года не живешь) забеременела от нового бойфренда. Лоис находила весьма знаменательным то обстоятельство, что, перед тем как уехать за границу, Бенжамен привез все свои бумаги в Йорк, оставив их у Софи; коробок было так много, что все они не поместились в комнате дочери Лоис. Но и в этом Пол не усматривал ничего зловещего. Ему всегда было ясно, что Бенжамен попусту тратит время, строча свой бесконечный роман. Слава богу, он и сам наконец это понял. Однако на предложение отметить это событие родственники не откликнулись, но обозвали Пола бессердечным. Они ошибались. Ему просто не терпелось поскорее уехать — он так скучал по обнаженному телу Мальвины.
Январь превратился в сплошную идиллию. Парламентские дела почти не отвлекали Пола, и они с Мальвиной проводили вместе долгие дни и ночи. Попутно Пол участвовал в написании доклада о результатах деятельности созданной им Комиссии по бизнесу и общественным инициативам; он не сомневался, что доклад будет хорошо принят партийным руководством и завоюет внимание прессы. Открывался этот итоговый документ цитатой из интервью Гордона Брауна, которое министр финансов дал газете «Файнэншиал таймс» 28 марта 2002 года: «Лейбористская партия более чем когда-либо настроена в пользу бизнеса, в пользу повышения благосостояния, в пользу конкуренции». В докладе комиссии настоятельно рекомендовалось расширить участие бизнеса в общественном секторе, особенно в образовании и здравоохранении. Кроме всего прочего, предлагалось поощрять врачей общей практики оказывать дополнительные услуги в частном секторе. А директорам государственных школ советовали нанимать менеджеров из деловых кругов. «Жизненно необходимый ингредиент, которого не хватает общественному сектору и который готов предоставить частный сектор, можно обозначить одним словом — менеджмент» (эту лепту внес профсоюзный босс Рональд Калпеппер). Возражения, заключавшиеся в том, что подобные инициативы с треском провалились в недавнем прошлом, — например, когда приватизировали железную дорогу, — решительно отвергались как «пораженческие».
Окончание работы над докладом отметили на специальном заседании «Замкнутого контура» в первую неделю февраля 2003 года. Единственным отсутствующим был Майкл Асборн, занятый в трудных переговорах с «Мениск-Пластиком». Получив пост исполнительного директора, Асборн запустил радикальную программу по рационализации и резкому сокращению рабочих мест, что привело к закрытию целого отдела — исследований и развития — на Солихалльском заводе; тем не менее стоимость акций компании продолжала падать, а производственные затраты неукротимо росли. Все шло к тому, что Асборну снова придется подать в отставку, и сейчас он обговаривал в мельчайших деталях свой компенсационный пакет. Пол звонил ему накануне заседания — голос Асборна звучал бодро. Столь же бодро чувствовал себя Пол, когда в начале двенадцатого вышел из ресторана «Рулз». Из такси он послал эсэмэску Мальвине с предложением приехать в барбиканскую квартиру к полуночи.
Но когда он вошел в квартиру, около половины двенадцатого, его ждал неприятный сюрприз. Отперев дверь, он обнаружил, что свет уже включен, а на диване сидит его шурин Марк и смотрит Си-эн-эн.
— Пол? — Марк встал с дивана. — Что ты тут делаешь?
Сочинив на ходу отговорку — ехал с ужина в Сити и решил проверить квартиру, поскольку давно сюда не заглядывал, — Пол попросил разрешения воспользоваться туалетом. Закрывшись в ванной комнате, Пол принялся искать следы пребывания Мальвины, лихорадочно припоминая, не оставляла ли она какие-нибудь вещи в спальне. Он знал, что в ящичке прикроватного столика лежат презервативы, которые он постарается забрать при первой же возможности. А пока он отправил Мальвине сообщение, велев немедленно разворачиваться и ехать домой.