Круги ужаса(Новеллы)
Шрифт:
— Та-та-та, он — громила. И не колеблется пускать в ход кулаки, когда затрагиваются его интересы. Хотя это сослужило ему службу во время войны. Должен согласиться, он отважен, хотя я не из тех, кто ценит сию военную добродетель. Как вы нашли его? Несомненно, приятной наружности?
— Он совсем неплох, — честно ответила мисс Би.
— Видите! Все женщины повторяют одно и то же. Вы думаете, он извлекает из этого какую-либо выгоду, как мог бы? Ничего подобного, он — добродетельный осел!
— Не хотите осмотреть дом? — ледяным тоном спросила мисс Би.
— Именно для этого я и явился, — проворчал я, оглушительно расхохотавшись, — а также поглядеть, так ли вы красивы, как он мне сказал!
— Как, он вам сказал, что…
— Сказал, сказал, но не надейтесь что-нибудь получить от этого образчика ходячей добродетели.
Мисс Би выпрямилась, щеки ее горели.
— Оставим это, мистер Альфред Хивенрок, — произнесла она, делая упор на имени, — прошу вас следовать за мной.
Дом был прекрасен, уютно меблирован и поддерживался в отличном состоянии.
— Во что вам обходится прислуга? — спросил я.
Я ждал ответа с тоскливым чувством.
— Вот уже несколько месяцев я обхожусь без нее. Место пустынное, но мне здесь нравится. Однако поддержание дома в порядке становится трудным для меня одной.
Я недовольно махнул рукой.
— Вы, несомненно, найдете прислугу в Эльмсе, — быстро ответила она.
— Или в Лондоне, не беспокойтесь, — сказал я. — Одиночество мне по нраву.
Я подошел к окну и принялся любоваться кладбищем. Время от времени, словно погруженный в собственные мысли, я бормотал:
— Да! Именно так… Это, похоже, мне подойдет.
Я повернулся к ней, и голос мой стал более визгливым, чем прежде.
— Послушайте, малышка… — я заметил, что она подавила возмущенное движение головой, — я — человек откровенный и чистый, как золото, но это не означает, что собираюсь бросать золото через окна и двери. Ваша лачуга мне нравится, чтобы взять ее в аренду, но не требуйте от меня заоблачных цен, иначе сделка не состоится.
— Сто фунтов в год? — осведомилась она. — И договор на три года.
— Гуляйте, — завопил я. — Половину и не больше.
— Не хотите, не надо, — устало сказала она, — я назвала разумную цену.
— Скажем, шестьдесят фунтов и плачу наличными…
Я вытащил из кармана пачку банкнот. Это были деньги для розыгрышей, за которые я заплатил по три шиллинга за сотню. Мы сговорились на шестидесяти фунтах, и я не скрывал радости.
— Расписочку, дорогуша. Вы совершили прекрасную сделку. Я не жалуюсь, хотя, на мой взгляд, аренда высоковата. Ну а теперь по стаканчику?
— У меня нет вина, чтобы угостить вас, — холодно сказала она.
— У меня есть, что надо, — сказал я, извлекая бутылку из кармана, и схватил два стакана, стоявших на буфете.
Кости брошены: мисс Флоранс умрет. Напиток, которым я ее угощу, убьет ее за несколько секунд.
Я уже заметил сейф, не имевший даже диска с секретом. Ее приоткрытая сумочка лежала на столике. Она раздувалась от банковских билетов и драгоценностей.
После этого Альфред исчезнет, вновь превратившись в Дэвида.
Но я вдруг отказался от этого соблазнительного проекта, придумав новый план, на который не падала тень от виселицы.
Не могу сказать, сколько времени все это заняло. Думаю, речь даже не шла о времени, настолько все произошло внезапно, спонтанно, хотя и выглядело грандиозно!
Я поставил стаканы на буфет и спрятал бутылку.
— Скажите, малышка, — пробормотал я, — знаете ли вы, что Дэвид не такой большой дурак, как я считал?
Она положила ручку, ибо готовилась писать расписку, и вопросительно глянула на меня.
— Красивая… Думаю, так и есть, черт подери, и если я вам это говорю сейчас, то только потому, что до этого думал лишь о нашем деле, а дела, красотка, всегда прежде всего.
— Ну и что?
— Вы знаете, что эта тряпка Дэвид больше не хочет вас никогда видеть?
Перо выскользнуло из пальцев мисс Би, и на чистой расписке расползлась огромная клякса.
— Ведь он в вас влюбился… С первого взгляда! Он сказал — смех, да и только, — что он никогда не сможет полюбить другую женщину. Да, да, он, идиот недоделанный, сказал это!
Она провела рукой по лбу и задрожала всем телом.
— Глупый мальчишка, — еще визгливее заорал я, — будь я на его месте, знаете, что бы я сделал?
Она промолчала, не сделала ни жеста, но мне показалась, что по ее щеке скользнула слеза.
— Вот, что бы я сделал!
Я подскочил к ней и внезапно чмокнул ее в шею. Ах, друзья! Какая тигрица! Она вскочила, стул с грохотом опрокинулся, что-то (кажется, чернильница) на столе разбилось, и я получил самую оглушительную пощечину, которая когда-либо позорила щеку мужчины.
— Вон! — прорычала она. — И чтобы ноги вашей здесь больше не было!
— А дом?.. — пробормотал я.
— Я лучше отдам его под приют для бездомных собак, чем стану сдавать его такому мерзавцу, как вы. Вон отсюда, Альфред Хивенрок!
С какой силой и с каким презрением вылетело это «Альфред»!
Я сунул бутылку с киршем в карман и удалился. Оказавшись в саду, я обернулся и бросил мисс Би самое гнусное ругательство, какое может бросить мужчина в лицо женщине.
Альфред Хивенрок исчез в тот же день со своими усиками, рыжей шевелюрой, очками, бутылкой кирша и деньгами для розыгрышей, а Дэвид Хивенрок вновь занял свое место в жизни.