Круиз 'Розовая мечта'

Бояджиева Мила

– Ага, я теперь что-то начинаю соображать, но очень смутно... Как в тумане.
– Ассоль задумалась.
– А случаем, Славка, того самого плечистого парня в ковбойке рядом на юбилее Аркаши Тайцева, не Сергеем звали?

Я обняла девичьи плечики Ассоль. От боа Ирины пахнуло чужим запахом запахом пудры и кулис. Наверно, так пахло бы от Лелечки, если бы она не бросила сцену и теперь изображала в детском театре веселых пуделей или стареньких мальчиков... Неужели все-таки есть предопределенность и все случайности, круто меняющие нашу жизнь, вписаны, на самом деле, в книгу судеб?

Но разве может быть случайным такое затейливое хитросплетение... Нет, здесь чувствуется рука Высшего сочинителя...

– Аська, ты умница. Сразу схватила то, что я не могла понять целый год. Несостоявшаяся любовница Тайцева с неизбежностью должна была стать любимой женой его лучшего друга - Сережки Баташова.

Глава 9

...После того, как от меня оторвали разъяренную Риту, Сережа увел пьяненькую гостью из дома Тайцевых. Вернее - вывел из подъезда. Затхлый воздух московской подворотни с застоявшимися августовскими помойками не принес мне облегчения. Я даже не успела спрятаться в укромный уголок, "метнув харч" (как говорят у нас в меде про эффект самопроизвольного освобождения желудка посредством рвоты) прямо на асфальт под ноги заботливому "ковбою", который старался поддержать мои сотрясающиеся плечи. В результате чего было испорчено мое новое выходное платье и рукав пиджака моего спасителя.

– Боже, как же я в таком виде домой заявлюсь? У матери инфаркт случится...
– Сообразила я тут же прояснившимися после чистки желудка мозгами.

– Да, если она у тебя человек не привычный...

– Ты что?
– Оттолкнула я парня.
– Я впервые здесь у вас надралась. Это ты, между прочим, мне все подливал и подливал... А я так на Аркадия загляделась... Уфф!

– Не кричи, пожалуйста. У нас двор маленький, все друг друга знают. И звук, как в колодце.
– Сказал он примирительно.
– Я не тебя имел ввиду, когда говорил про алкашей. Моя мама, например, в интернате работает... Так Там всякое бывает... А знаешь, пойдем ко мне - я вон в том подъезде живу. Мать у тетки на даче. Вернется завтра.

Наверно, я посмотрела на доброжелателя с таким ужасом, что он рассмеялся:

– Не бойся, я приставать не буду! Вижу, что ты по Аркадию сохнешь. А он - мой лучший друг. Кодекс чести с двойной страховкой.

У моего нового знакомого оказалась коммуналка с длиннющим коридором. В его комнате, разделенной на две половины большим шифоньером, пахло свежевыстиранным бельем. И, действительно, стопку такового парень поспешил убрать с дивана, освобождая мне место.

– Мать погладить оставила. А я замотался, наверно, уже пересохло... Ты раздевайся, я быстренько платье простирну...

– Чего, чего? Прости... Еще плохо соображаю. А телефон здесь есть?

– В коридоре. Только говори тише, а то уже поздно.
– Парень взял из стопки белья и бросил мне свою рубашку.
– Накинь, пока я постирушкой займусь, и топай звонить. Телефон на тумбочке прямо у двери.

Он деликатно вышел. Я разделась за шкафом и бросила на пол у двери свое платье. Когда, накинув рубашку, являвшуюся, по существу, мини-платьем, вышла из убежища, ни платья, ни хозяина комнаты не было.

Прошлепав босиком

по мрачному коридору, я позвонила маме и сонным голосом сообщила, что заночую у Нинки, с которой и провела на даче, якобы, этот вечер. (Аська в это время уже загорала в Новой Зеландии.) За дверью ванны гудела колонка. Я поскреблась. Парень отворил мне дверь.

– Ну, смотри, порядок!
– Он развесил на плечики мое выстиранное платье.
– Повесим на сквознячок и через час можно гладить.

– Я не очень затрудню тебя, если приму душ? Только покажи, как тут что. Впервые в жизни пользуюсь газовой колонкой.

Он "настроил" горячу воду и сказал: "Не запирайся, я сейчас чистое полотенце принесу..."

Жуть!
– Я оглядела эту мрачную с голой лампочкой под потолком и расколотым кафелем на стенах обшарпанную ванную.
– Только с перепоя и мыться. На трезвую голову стошнит.

– Эй, держи!
– Парень боком втиснулся в дверь и повесил на крючок полотенце. Даже не попытался задержаться и не ахнул от моей красоты. А я ведь знала, что выгляжу "божественно".

В мужской рубашке на голом теле и с полотенцем на голове я прокралась в коридор и поняла, что категорически не помню, за какой дверью живет мой благодетель. Пришлось прислушиваться под разными дверьми, заглядывать в скважины.

– Ты что здесь делаешь?
– Появился откуда-то из темноты мой новый знакомый с красным чайником в руке.

– Я потерялась.

– А, знаешь, кофе я тебе не дам. И никуда не пущу. На такси у меня денег нет. Будешь спать на маминой кровати... К утру и платье будет готово...

Действительно, когда я проснулась. мое платье висело на спинке стула, отглаженное. как школьная форма перед первым сентябрем. Пахло горячим утюгом. Хозяин дома - в майке и новеньких китайских джинсах стоял у стола над стопкой глаженного белья.

– Привет! Кофе хочешь?

– Хочу. И спать хочу. И домой хочу. И ещё - как тебя звать все же? Прости - ничего не помню.

– Сергей.
– Он усмехнулся и сел рядом.
– А про Риту помнишь?

– Уфф!
– Поморщилась я.
– Вот ужас-то.

– Дело в том, что Аркадий не виноват. Рита вчера ушла, что-то наговорив Аркашке, а потом неожиданно вернулась. И сразу - тебе в волосы. Темперамент. А ты правда - Слава?

– Владислава. Моя мама словачка. И мне всегда приходится извиняться, будто я сама себя назвала так идиотски.

– Почему надо всегда стесняться необычного?
– Он пристально посмотрел на меня.
– Тогда уж ходи в маске, чтобы быть последовательной.

– Это зачем?

– Необычные глаза - раз, невероятные волосы - два...
– Он замялся. Главное - все это в невозможном сочетании - такой коктейль из классических элементов. Коллаж на тему: кто она, эта прекрасная незнакомка?

– "Она" по отцу грузинка. И, вообще, ты прав - жуткий коктейль: словаки, грузины, журналисты, врачи, историки... У меня очень извилистое генеалогическое дерево.

Лицо Сергея стало очень серьезным:

– Это родословная, что ли? А ведь кому-то придется во всем этом разбираться. В родстве, друзьях, связях.