Крупным планом
Шрифт:
Московская погода напоминает мне минскую погоду моего детства и ранней юности. Воздух ощутимо объёмный, каждый вдох — радость.
Бегал в гору и под гору, потом зарядка типа разминки, но с резиновым бинтом — для общего развития. Уже много лет я пользуюсь бинтом на разминке в качестве эспандера. В завершение — три десятка глубоких приседаний и упражнения на перекладине во дворе школы, что рядом с домом.
Всё это хорошо, но ещё бы приспособиться писать.
18-19 марта. На основе дневников начал новую книгу «Крупным планом». Надеюсь, она в какой-то мере продолжит мой «Открытый ринг». Мало времени для работы. Всю жизнь у меня мало времени для литературной работы. Великую русскую литературу создавали дворяне, аристократы духа. Они были избавлены от лишней суеты, работали, в основном, над собой. И писали. У меня же всё урывками, от случая к случаю. Даже рад
Встретил Иван Сабило Николая Коняева:
— Николай Михайлович, вы чего такой грустный?
— А с чего радоваться, когда за эту неделю у меня всего три книги вышло!
20 марта. На работе заведующая канцелярией Нина Константиновна вручила мне записку от Бояринова: «Иван Иванович, сочините, пожалуйста, поздравительную телеграмму для А. Лукашенко, который вновь избран Президентом. Подписи будут зависеть от разговора Салтыковой с Михалковым. Детали уточните с Салтыковой».
Сочинил: «Дорогой Александр Григорьевич! Исполком Международного Сообщества Писательских Союзов сердечно поздравляет Вас с убедительной победой на выборах Президента Республики Беларусь. Восхищены Вашим подвижническим трудом в противостоянии антибелорусским и антироссийским силам. Будем продолжать сотрудничество в деле развития культуры народов Беларуси и России, книгоиздания, поддержки наиболее талантливых писателей. Желаем здоровья и успехов в Вашей многотрудной деятельности. Счастья, процветания белорусскому народу. Сергей Михалков, Феликс Кузнецов, Владимир Бояринов, Иван Сабило, Валерий Ганичев, Владимир Гусев, Владимир Карпов, Михаил Алексеев, Валентин Распутин».
Телеграмму отправили вечером.
Моё отношение к новому президентскому сроку А. Лукашенко? Объясню. Бывая в Беларуси, в Минске, я вижу, сколь толково устроена там жизнь. Чистота, порядок, ухоженность земли и городов — это не только внешняя сторона, но и подтверждение, подкрепление внутреннего её устройства. Моя родина Беларусь ещё никогда не имела своего общенационального лидера. То князи, то короли, то цари, то генсеки, то бог знает кто во главе с Шушкевичем. И вот он пришёл — властный, умный, не терпящий разгильдяйства и антигосударственного подхода к жизнеустройству. Собственно, это свой, белорусский Пётр Первый, со схожими достоинствами, но и схожими ошибками и «начихательством» на авторитеты. Он сделал главное — не допустил во Всебелорусскую власть представителей пятой колонны, её вездесущих бойцов-грабителей. И за это они ему по-базарному мелко, злопыхательски мстят в СМИ, во всевозможных комиссиях «по правам человека». Они ему: о «правах человека», а он им: «Права человека вместе с правом народа». Есть разница? Ещё какая! И не они ли, харизматики разных времён — Грозный, Пётр, Сталин, Лукашенко — при всей своей «неинтеллигентности», выволакивали страну из могильной ямы и, блюдя государственную мораль, возвращали ей авторитет и достоинство? Вспомните, какой была Беларусь в первые годы после развала Советского Союза, и представьте, что было бы с ней, не приди к руководству Лукашенко. Или кто-то другой, но только с той же ясностью поведения и требовательностью к себе и к другим.
Как-то, выступая по телевидению, он заявил: «Мы сейчас озабочены количеством нашего населения. При наших возможностях, у нас должно быть 30 миллионов человек, а не 10, как сейчас».
Разумно. Англию, которая по площади на треть меньше Беларуси, населяют более 50 миллионов. И ничего, не только помещаются, но и неплохо живут.
Несколько дней спустя нечто похожее произнёс Президент Путин насчёт увеличения населения России. Но как его увеличить, когда в России различными способами убивают людей больше, чем единственным способом их рожают?
Сегодня я вижу аристократизм белорусского руководства в том, что оно в своих деяниях повёрнуто лицом к народу. И все эти вопли о демократии. Демократия не может существовать без аристократии. Демократия без аристократии — бандитизм. Потому что зло всегда быстрее объединяется и лучше вооружается. И всегда противостоит добру. Большевики понимали, что им при аристократии не жить, и потому частично изгнали, а в большей степени истребили её. Большевики не любили и боялись аристократии, особенно национальной. Истребив её, а заодно и православное духовенство, они тут же кинулись занимать принадлежавшие им квартиры. Ныне же в России правят либералы и гоняются уже не столько за квартирами, сколько
Как мне объяснили, в Минске сейчас проживает не так много либералов, но я не слышал, что их притесняют или требуют от них чего-то такого, чего не требуют от других. И к Лукашенко они относятся с пониманием его роли в объединении людей и нацеливании их на созидательный труд. Видят, что он не поощряет растаскивания общенародного добра. Могу лишь представить себе, как взметнутся хищники, если вдруг поменяется власть, как бросятся кусать и откусывать то, что сегодня им не по зубам. Либерализация, материализация, примитивизация, коррупция, проституция — какие тяжёлые, бездушные слова — символы нашей жизни.
Для меня Лукашенко — сегодня один из самых интересных людей. Мне, литератору, любопытно, как будет строиться его дальнейшая жизнь. И что будут предпринимать «демократы» с большой дороги, прежде всего американцы? Хватит ли у них благоразумия уняться, или полетят наводить «порядок» на белорусской земле? В которой, не сомневаюсь, многие из них и останутся. В одном убеждён: покоя им не дождаться. В особенности, если Беларусь и дальше будет с Россией и продолжит развиваться такими же темпами.
Вечером в какой-то телепрограмме Лукашенко, перефразируя Ленина, сказал: «Революция, о которой так долго говорили в Беларуси, провалилась!»
И на память пришли строчки Анатолия Аврутина:
…А когда все дороженьки пройдены,
Всё, что мог, сотворил и изрек,
Посмотрите, что сделал для Родины,
И поймёте, какой человек.
21 марта. Во всех газетах — о выборах Президента РБ. В «Известиях», уже даже не со злостью, а с каким-то бессильным стоном: «Александру Лукашенко стало тесно в Белоруссии» (название статьи некоего А. Логвиновича). Ёрничая по поводу состоявшихся выборов и победы Лукашенко, автор «прозорливо» предрекает: «В планах Александра Григорьевича — президентский пост Союзного Государства. По крайней мере, введение такой должности он считает «вполне возможным». Равно как и создание единой армии, спецслужб и правоохранительных органов».
…Сегодня ночью, может быть, потому, что это последняя ночь, которая хотя бы на минуту, но всё ещё длиннее дня, увидел сразу два сна.
Первый:
Война. Я и со мной ещё двое вооружённых людей оказываемся в городе, в доме, занятом врагами. Ночуем в дальней комнате. Утром враги что-то заподозрили, ищут нас, видно, кто-то донёс. Когда они окружают дом и подступают к нам из коридора, мы стреляем. Но почему-то не торопимся уйти. У меня небольшой пистолет, который, однако, лупит пулемётными очередями. Кончаются патроны, я ищу запасную обойму, но не нахожу. И ругаю тех, кто снаряжал меня на задание, — почему не положили?! Один из нас распахнул настежь окно с простреленными стёклами, и тут же в него заглянул враг с автоматом. Увидел меня, закричал голосом, похожим на пожарную сирену, и бросился бежать.
На этом сон обрывается.
Второй, под утро:
В Питере, у Марсова поля встречаю двоих писателей — Юрия Помпеева и Юрия Слащинина. Говорю Слащинину:
— Хорошо, что ты общаешься с Помпеевым, он умный. Задавай ему больше вопросов. Его нужно немного «завести», с чем-то не согласиться. К примеру, если он скажет, что в конфликте армян и азербайджанцев из-за Нагорного Карабаха не правы армяне, спросить: «Ну да, с чего бы это?»
Помпеев, слушая меня, улыбается. А я, показывая на прильнувший к набережной Невы университет культуры, говорю: «Вон там, на втором этаже, где окно углового эркера, бывший кабинет бывшего проректора по АХЧ Юрия Александровича Помпеева. В 90-е годы именно он перестраивал здание университета». — «Да, было дело, — соглашается Помпеев. — Хотите, я покажу вам кое-что интересное?» И ведёт нас к мостику через Лебяжью канавку. А там, хвостами в воде, толпятся русалки — простоволосые, в зелёных и голубых купальных костюмах и с луками в руках (откуда у русалок луки?). Увидев нашу компанию, подняли луки и целятся в нас. Мы испугались и убежали.