Крутая тусовка
Шрифт:
Между продюсером и рекламщиком не было ничего общего, кроме желания работать вместе, потому что каждый из них был лучшим в своей области. Они решили терпеть друг друга для того, чтобы ярче сиять по отдельности.
Присутствие Жен в этой троице было навязано Ролле, которому трудно было оставаться с глазу на глаз с этим слишком чистым для него Марко, с таким любезным, что, когда он говорил, казалось, что с губ его слетали розы. Кроме того, продюсеру доставляло тайное удовольствие шокировать юного денди по любому случаю.
В тот вечер весь этот узкий круг должен был
Филипп Серра, президент — генеральный директор крупнейшего телеканала Европы,
и Марк Террьен, его директор программ
— Взгляни-ка на этого типа, он так светится красотой, что забываешь, что он темнокожий!
Не отрывая взгляда от ведущего 20-часовой программы, Серра наслаждался собственной остротой. Позади него громко захохотал Марк Террьен, его правая рука. Приятели просматривали теленовости вчерашнего дня в кабинете президента — генерального директора канала «Премиум». Филипп Серра откинулся в кресле и сморщился при виде этого молодого негра в костюме и галстуке. Прислонившись к окну, Террьен довольно улыбнулся, бросив взгляд на количество зрителей журнала теленовостей:
— Во всяком случае, этот подлец заставляет фантазировать домохозяек моложе пятидесяти!
— Мне неважно, что Мейер в данный момент востребован, лишь бы он поднимал рейтинг программы. Это превосходит все наши ожидания! Надо подумать о его приглашении на мои частные вечеринки. Мне кажется, что «Премиум» слишком побелел.
— Доброжелательная дискриминация хороша для канала. Вне камер он имеет право жевать выпечку с теми, кто нам полезен, не так ли?
— Тсс, тсс, тсс, ты не прав, Марк. Если журналистам станет известно, что мы любим меньшинства только тогда, когда нам выгодно, они на нас всем скопом набросятся!
— А кто нас выдаст? Журналисты готовы поубивать друг друга, чтобы проникнуть в наш частный круг. Да и потом, они очень редко пишут о тех, кто их злит. Они слишком дорожат своей работой. С другой стороны, что будут делать те, кто к нам обращается, чтобы получить важную информацию? Скажу тебе так: они все выставляют себя Зорро авторучки, но после этого бегут позади их чертовой лошади! Достаточно лишь заставить их поверить в то, что они обладают священной свободой выражения, чтобы они никогда не пожелали ею воспользоваться. Журналисты — это падальщики, которых мы кормим с руки!
— Уа! Какая тирада! И в чем проблема? Произошла легкая стычка с одним из наших «друзей» из прессы сегодня утром?
— Да нет, не серьезнее, чем всегда. Но, кажется, я перестану читать их бред до завтрака, это плохо влияет на пищеварение. Есть тут один, возомнивший, что обладает исключительными познаниями в области программирования. Определенная критика телемагазина… И это журналист? Если бы я мог, я бы запихнул ему в глотку его плоский экран вместе с пультом управления!
— Не трать попусту свою энергию, — ответил прагматичный Серра. — Главное, чтобы о наших передачах постоянно говорили. Плохое или хорошее, какая разница, если буйволы стадами приходят пить из нашего канала? А говоря о стадах, имеем в виду счастливых рекламодателей. Забудь свою гордость: твоя задача — подготовить мозги наших дорогих телезрителей к восприятию рекламы. А твои дебильные передачи прекрасно для этого подходят. И, честно говоря, именно это у тебя получается лучше всего.
— Ладно. Я наплюю на критику. Не стану заводить себе еще одного врага из дураков, я и так уже окружен ими и сыт по горло!
В тишине кабинета послышался его натянутый смех, который внезапно прекратился:
— У меня в одиннадцать встреча с Миллером, — объявил он.
— Это кстати про дураков!.. — произнес президент — генеральный директор.
На сей раз смеялся уже Серра. Но не громко. Этот смех походил на клекот, который поднимался из глубины горла. Враги называли его Фантомасом ФТА, а подчиненные Змеем. Он об этом знал, но был доволен. Серра был убийцей, его это веселило.
Одна из трех его секретарш громко постучалась и просунула голову в кабинет:
— К вам посетители, президент.
Террьен не стал ждать, когда его выставят из кабинета. Он быстро направился к двери: его встреча была уже закончена.
— Увидимся на обеде! — сказал он Серра. Тот удивленно поднял брови:
— С кем обедаем?
— С Ролле. Он хочет продать нам один проект из Голландии, тебе эта штука понравится: нечто, что хорошо промывает мозги, чтобы подготовить их к рекламе…
— Мне кажется, что он хочет попытаться выбить для себя кабинет рядом с террасой…
— Мне думалось, что мы хотим заключить с ним эксклюзивный контракт? В конце концов, если он хочет щупать ведущих на двадцать первом этаже с видом на Сену, мне это подходит!
— Все зависит от того, какие это будут ведущие, дорогой мой… — с усмешкой произнес Серра.
Когда директор программ ушел, Филипп Серра направился к аппарату для приготовления кофе эспрессо, подаренному ему директором группы на Новый год. Просто чудо какое-то, способное удовлетворить самого взыскательного любителя кофе. Всякий раз, поднося к губам чашечку из белого фарфора, он представлял себя Джорджем Клуни.
— Здравствуй, Филипп!
Серра от неожиданности едва не выронил чашку из рук: он не слышал, как посетительница вошла в кабинет.
— Я тебя испугала, прости. Я подумала, что тебя предупредили о моем приходе, — произнес голос, в котором не слышалось ни малейшего намека на раскаяние.
— А, Катрин, и да и нет. Хочешь эспрессо?
— Нет, спасибо: от него желтеют зубы.
— Как хочешь, но разговор начинается неплохо. Мне сказали, что ты изводишь моих секретарш по очереди вот уже два месяца, добиваясь встречи со мной?