Крутой сюжет 1993, № 1
Шрифт:
— Вы собираетесь его принять?
— Сама не знаю. Я так устала.
— Хотите, я прикажу ему оставить вас в покое?
— Хотя бы на сегодняшний вечер!
— До свидания.
Она тоже попрощалась, а он, тяжело ступая, направился к бывшему инспектору нравов. Приблизившись к нему, он заметил, что двое молодых репортеров разглядывали их сквозь витрину «Вогезского табака».
— Смойся отсюда!
— Почему?
— Просто так. Потому что у нее нет ни малейшего желания, чтобы ты беспокоил ее сегодня. Понял?
— Почему вы злитесь на меня?
— Просто
Часть третья
Мегрэ пришел пораньше. Его часы показывали полдевятого, когда он вошел в кабинет инспектора. В тот же момент Жанвье, сидевший на столе, спрыгнул с него и спрятал газету, которую читал вслух.
Там было пять или шесть молодых инспекторов, и они ждали, пока Люка определит им задание на день. Они избегали смотреть на комиссара и с трудом сдерживали усмешки. Они не могли знать, что эта статья позабавила его так же, как и их, и что именно для их удовольствия он напустил на себя такой хмурый вид.
На первой странице над тремя колонками стоял заголовок: «Злоключения мадам Мегрэ».
Приключение, происшедшее с женой комиссара на Анверс-сквере, расписывалось в мельчайших деталях. Отсутствовала только фотография самой мадам Мегрэ с ребенком, которого ей так бесцеремонно навязали.
Комиссар толкнул дверь к Люка. Тот тоже читал статью, но у него были основания воспринимать ее более серьезно.
— Я надеюсь, вы не думаете, что инициатива исходит от меня? Сегодня утром, развернув газеты, я был ошарашен. В самом деле, я ведь ни с кем из репортеров не разговаривал. Вчера, вскоре после нашего разговора, я позвонил Ламбалю в 9-й округ и рассказал ему эту историю, не упоминая, конечно, вашу жену, и поручил ему отыскать то такси. Кстати, он только что звонил, шофера уже нашли, правда, совершенно случайно. Он послал его к вам. Через несколько минут будет здесь.
— Был ли кто у тебя, когда ты звонил Ламбалю?
— Возможно. Тут всегда кто-нибудь да есть. Кроме того, наверняка дверь в кабинет инспекторов была открыта. Но страшно подумать, что у нас происходит утечка информации.
— Вчера я еще сомневался. Утечка началась 21 февраля, потому что ты только собирался идти с обыском на улицу Тюренн, а Филипп Лиотард уже был осведомлен.
— Но кем?
— Я не знаю. Но непременно кто-то из управления.
— Вот почему к моему появлению чемодан исчез.
— Более чем вероятно.
— В таком случае, почему же они не избавились также и от костюма с пятнами крови.
— Может быть, они об этом не подумали или расценили, что происхождение пятен установить нельзя? А может, у них просто не хватило времени?
— Вы хотите, чтобы я допросил инспекторов, патрон?
— Я сам займусь этим.
Люка еще не закончил разбирать почту на длинном столе, который служил ему вместо письменного.
— Интересного ничего?
— Пока не знаю. Кое-что придется проверить. Несколько сообщений, касающихся именно чемодана. В одном анонимном
Мегрэ прошел в свой кабинет, снял шляпу и пальто, несмотря на теплую погоду, набил углем единственную оставшуюся на набережной Орфевр печь, которую он с таким трудом отстоял, когда делали центральное отопление.
Приоткрыв дверь кабинета инспекторов, он позвал маленького Лапуанта, который только что пришел.
— Садись.
Он старательно прикрыл дверь, два или три раза прошелся по комнате, с любопытством поглядывая на него.
— Ты честолюбив?
— Да, господин комиссар. Я хочу сделать такую же карьеру, как и вы. В общем я человек с претензией.
— Твои родители богаты?
— Нет. Мой отец — служащий в банке у Мелана, ему с трудом удалось меня и сестер прилично воспитать.
— Ты влюблен?
Он не покраснел и не вздрогнул.
— Нет. Пока нет. У меня еще все впереди. Мне только двадцать четыре, и я не хочу жениться, пока не достигну устойчивого общественного положения.
— Ты живешь один?
— К счастью, нет. Моя младшая сестра Жермена тоже в Париже. Она работает в издательстве на левом берегу и по вечерам находит время приготовить мне поесть. Так экономнее.
— Есть ли у нее дружок?
— Ей только восемнадцать лет.
— Когда ты ходил на улицу Тюренн в первый раз, ты сразу же вернулся оттуда?
Он внезапно покраснел и долгое время колебался, прежде чем ответить.
— Нет, — признался он наконец. — Я был так горд и счастлив, что кое-что нашел, поэтому поймал такси и поехал на улицу Бак поделиться радостью с Жерменой.
— Ну хорошо, малыш. Спасибо.
Дрожа и волнуясь, Лапуант никак не мог уйти.
— Почему вы меня спрашивали об этом?
— Здесь я спрашиваю, не так ли? Позже, может, и наступит твоя очередь задавать вопросы. Ты был вчера в кабинете бригадира Люка, когда он звонил в 9-й округ?
— Я был в соседнем кабинете, и дверь была открыта.
— В котором часу ты разговаривал со своей сестрой?
— Откуда вы знаете?
— Отвечай.
— Она заканчивает работу в пять часов. Как обычно, она подождала меня в баре «Башенные часы», и, перед тем как уйти, мы выпили аперитив.
— Ты не расставался с ней вечером?
— Она ходила в кино с подружкой.
— Ты видел эту подружку?
— Нет. Но я ее знаю.
— Это все, иди.
Он хотел было как-то объясниться, но тут доложили, что явился шофер такси. Это был внушительных размеров мужчина, лет пятидесяти, который в молодости наверняка поработал кучером. Судя по одышке, он пропустил несколько стаканчиков вина, чтобы заглушить страх перед визитом.
— Инспектор Ламбаль велел мне явиться к вам по поводу той дамочки.
— А как он узнал, что это ты ее возил?